Сергей Баймухаметов - Александр Невский. Спаситель Русской земли
Да, были до этого половцы, служившие русским князьям, были отряды ордынцев на службе русских князей, вроде отряда Салахмира. Да, в Минске недавно отметили 600-летие первого поселения на белорусской земле ордынцев, когда Витовт, великий князь Литвы, призвал сюда отряд ордынской конницы. Но так ведь то — отдельные отряды…
Ответ кроется в религии. Религией очень многих в Орде было христианство. Но в 1312 году к власти пришел хан Узбек, который объявил ислам государственной религией, а несогласным рубил головы. Все, кто не отказался от веры отцов, бежали на Русь, к своим единоверцам. Их были тьмы и тьмы. Так что против Мамая на Куликовом поле стояли уже и внуки некогда изгнанных православных ордынцев.
Правда, иногда говорят и пишут, что роднились только князья, а народ, мол, знать не желал чужаков. Что до связи знати и народа, то вот самый незаметный, но характернейший пример. Тюркско-половецкое имя Арслан (лев) стало в русской транскрипции Русланом и в народ уже шло как Еруслан… Или было наоборот? Но уж наверняка Арина Родионовна пела-рассказывала про Еруслана, а маленький Саша Пушкин слушал и запоминал… А что до народа, то ведь ордынские витязи-князья «выезжали» на Русь, как в родословных пишут: «Выехал из Орды на Русь к великому князю…» не поодиночке, а снимались всем родом, кланом, со слугами и дружинниками… К примеру, откуда в поэме Некрасова про спасение зайцев у героя такое имя — Мазай? И никто ему, Некрасову, замечания не сделал: мол, что ж ты старику имя-то подходящее не подобрал? Наверно, потому, что в ярославской деревне некрасовского уже времени Мазаи, Назары, Ермолаи и прочие были Мазаями, Назарами и Ермолаями.
Конечно, среди дворян ордынских выходцев неизмеримо больше, потому как рамки ограниченные, к тому же оно тогда только-только складывалось, дворянство — сословие людей, которые служили лишь центральному правительству, великому князю. И составляли опору великого князя в его борьбе с могущественными боярами. Но и ордынские витязи, и пришедшие с ними простолюдины уже через поколение растворились в русской массе. А у дворян осталась память, потому что они вели родословные… Только и всего.
Но нам почему-то все время застит глаза так, что иногда мы не видим очевидного.
Хотя и этому есть объяснение. Его дал много десятилетий назад один из основателей евразийской исторической школы князь Н. С. Трубецкой:
«Трудно найти великоросса, в жилах которого так или иначе не течет туранская (монгольская) кровь. Смущаться этим грешно, так как на свете нет ни одной чистокровной нации, в противном случае она бы выродилась согласно общим законам биологии. Но мы смущаемся, и последние несколько веков благоговейно взираем на Запад, и подражаем ему, и платим мерою непомерной — кровью людской за это подражание».
«Смущаемся» — точное слово. По современному говоря, комплексуем. И старательно подтираем, подчищаем все, что только может напомнить нам о прошлом. То есть фальсифицируем, подделываем в самом прямом смысле. Речь о картинах, скульптурных изображениях и соответственных фотографиях с них. Которые мало что общего имеют с подлинными ликами русских исторических деятелей Средневековья. Я уже говорил, что подлинных изображений людей XIII–XIV веков, равнозначных фотографиям, почти нет. В те времена фотографией была посмертная маска. А ее сохранить трудно. К примеру, маска Александра Невского, как и маска Сергия Радонежского, не сохранилась. Но есть художественные портреты с покрова (посмертного покрывала) XV и XVII веков. По ним мы в какой-то степени можем судить об их облике. И сравнивать с тем, что изображено сегодня на многочисленных картинах… Правда, есть антропологические реконструкции, и они, кстати, очень красноречивы.
Одно из исключений — дошедшее до нас прижизненное изображение князя Святослава, сына Всеволода Большое Гнездо и дяди Александра Невского. Оно сохранилось, потому что вделано было в горельеф Георгиевского собора в Юрьеве-Польском. Всмотритесь в него — и многое станет ясным.
Европейцы или азиаты?
Этот вопрос почему-то ставится именно в такой, максималистской форме. Или — или. Причем после такого максимализма все дружно приходят к выводу, что русские, Русь и Россия — нечто особое, отдельное и от Европы, и от Азии. И это действительно так. Европа никогда не считала русских своими. Там даже поляки — католики по вере, но славяне по языку, — испытывают некий комплекс неполноценности. Но в общем смысле русские — безусловно, европейцы, по сути, по рождению, по укладу жизни, по вере.
Хотя, конечно, история состоит не только из закономерностей, но и из исключений. Так, например, все романские народы — католики. За одним исключением: румыны — православные. Все славянские народы — христиане. За одним исключением: боснийцы — мусульмане. Все тюркские народы — мусульмане. Только дунайские болгары — православные. Впрочем, болгары — особая статья. Степной тюркский народ так давно и полностью ославянился на новых землях, что стал основоположником славянской письменности… Правда, некоторые исследователи полагают, что Кирилл и Мефодий по происхождению македонцы…
Одним словом — исключения и закономерности. Могли ли русские, пусть и с тысячной долей вероятности, тоже стать одним из исключений христианской, славянской цивилизации? Ибо большей близости с кочевой степной культурой не было ни у кого. Ведь в ранние Средние века и киевский князь именовался в летописях не князем, а каганом. И Киевская древняя Русь называлась Русским каганатом. Вся военно-бытовая терминология, которая определяла тогдашнюю жизнь, была тюркской, и сегодня напоминая о себе казачьими, южно-русскими реалиями: майдан, башлык, чепрак, ермак, караул, кош, курень, айда(гойда!), атас, есаул… Да и вообще, никто ж не знает, сколько в русском языке тюркских слов, от алтына до ярлыка, от болвана до богатыря… Но это — почти ничего не значит! Заимствования до какого-то определенного предела — не более чем заимствования. Скажем, во французском языке две трети — арабские и немецкие заимствования. И что? Ничего…
Суть — в укладе жизни. В том, что я называю — бытотип. А он у русичей и степняков — совершенно разный.
Русь никогда не шла степным половецким, ордынским путем, она лишь соприкасалась, соседствовала, перенимала. Все, что можно было взять ценного, необходимого, передового, — Русь взяла. В первую очередь — самую совершенную в те века организацию армии, легкой конницы, тактику ордынского, степного конного сражения с обходами с флангов, прорывами и рейдами по тылам. Так действовала калмыцкая и казачья конница в Отечественную войну 1812 года, а затем отдельные полки и дивизии генералов Льва Доватора, Иссы Плиева и калмыка Басана Городовикова аж в Великую Отечественную войну. Уже в Средние века тяжело вооруженная рыцарская конница показала свою несостоятельность в столкновениях с русско-ордынской тактикой конного боя.
Другим важнейшим, основополагающим введением ордынцев на Руси было установление ямщицкой почтовой связи, перекладных почтовых станций, своеобразной железной дороги того времени. Если есть связь, есть постоянный транспорт — значит, есть настоящее централизованное государство, соединенное этими железными скрепами цивилизации.
Одним словом, переняв все, что можно у Орды, Русь дальше пошла своим путем.
Больше перенимать было нечего. Ко времени возвышения Московской Руси Орда достигла пика своего развития. А вернее сказать — не Орда, а — конно-степная цивилизация. Одна из древнейших в мире, еще со скифских времен, она к XV веку исчерпала все заложенные в ней возможности, данные природой. Дальше начиналась другая цивилизация, которую не все были в силах воспринять.
Ярчайший тому пример — монголы и казахи. Монголы, став буддистами, так и не приняли городскую буддистскую цивилизацию. Казахи, став мусульманами, так и не вовлеклись в русло городской мусульманской культуры. Они остались верны своей древней конно-степной цивилизации. И вплоть до XX века угасали вместе с ней в своих кочевьях, являя миру некий анахронизм. Реликт минувшей эпохи.
А ведь именем монголов называлась самая могучая в Средневековье империя. А предки казахов были самой многочисленной и ударной военной силой той империи…
И только XX век дал этим народам новый импульс.
И этот тезис не надо проверять по первоисточникам. Все происходило на наших глазах. Наши деды еще были участниками и свидетелями последних мгновений конно-степной цивилизации и вовлечения этих народов в новую, мировую цивилизацию.
А Русь, уже Московская Русь, бурно развивалась в своем русле европейской культуры, питаясь одновременно Востоком и Западом, что-то брала, что-то отвергала, но главным образом она создавала свою европейскую или евразийскую культуру и цивилизацию.
