Андрей Елчанинов - История русской армии. Том первый
Легко разбив русских под Нарвой, Карл XII пришел к убеждению, что Россия — ничтожный противник, с которым не стоит серьезно считаться. Поэтому он оставил в своих прибалтийских владениях не больше 15 тысяч войск: 8 тысяч под командованием Шлиппенбаха — под Дерптом и 7 тысяч под началом Кронгиорта — в Ингрии, а со своей победоносной армией предпринял поход в Польшу.
В этом пренебрежении к противнику заключается первая крупная ошибка Карла XII. Он не использовал преимущества от своей победы под Нарвой, а дал возможность неприятелю оправиться от удара и приготовиться к новой упорной борьбе.
Поверхностную царапину, нанесенную русским под Нарвой, Карл XII считал глубокой смертельной раной.
Завоевание берегов Балтийского моря
Набеги Шереметева ♦ Взятие Нотебурга, Ниеншанца ♦ Захват двух шведских кораблей ♦ Взятие Нарвы.
Уже через две недели после нарвского погрома, Петр писал Шереметеву: «Понеже не лесть есть при несчастье всего лишатися, того ради вам повелеваем при взятом и начатом деле быть, то есть над конницей Новгородского и Черкасского, с которыми, как мы и прежде показывали (но в ту пору мало людей было), ближних мест беречь, для последующего времени, и идти вдаль, для лучшего вреда неприятелю…» Таким образом Петр давал директиву своим войскам: оберегать границы государства и в то же время идти вперед, готовясь нанести удар по неприятелю.
Группировка наших сил, расположенных у северо-западной границы государства, была такова: в окрестностях Пскова — 30 тысяч под начальством Шереметева; у Новгорода и Ладоги — 10 тысяч под начальством Апраксина; Репнину с 20-тысячным отрядом приказано двинуться в Курляндию на помощь королю Августу II. К выполнению активной задачи наши войска приступают крайне осторожно, несмотря на превосходство в силах над оставленными Карлом в Ингерманландии и Лифляндии войсками Кронгиорта и Шлиппенбаха. Нарвская катастрофа еще свежа в памяти у всех.
После настоятельных повелений царя Шереметев начинает посылать партии в пределы Лифляндии. Происходят в течение лета 1701 г. стычки с войсками Шлиппенбаха. Русские разоряют шведскую область, шведы совершают набеги на наши пределы и мстят за разорения. Так, в обоюдных набегах, протекает время до осени. Налеты русских становятся все более и более смелыми. Наконец во главе крупного 18-тысячного отряда, состоящего из 8 тысяч пехоты и 10 тысяч конницы, Шереметев нападает на главные силы Шлиппенбаха у мызы Эрестефер, причем шведы теряют до 3 тысяч убитыми, восемь знамен, четыре орудия и около 400 пленными. Наши потери — около 1 тысячи.
Русские могли праздновать первую победу, первый крупный успех новой вооруженной силы. «Слава Богу, — сказал Петр, узнавши о победе, — мы дошли до того, что шведов побеждать можем; пока сражаясь двое против одного, но скоро начнем побеждать их и равным числом».
Эта первая победа рассеивала немного тот мрак уныния, который обволок русскую землю после нарвского погрома.
За первым успехом вскоре последовали другие. Летом 1702 г. разбиты были неприятельские флотилии на Чудском и Ладожском озерах, а вслед за тем Шереметев повторил набег и совершенно разгромил при мызе Гуммельсгоф отряд Шлиппенбаха, который потерял 5,5 тысяч из 6, всю артиллерию и знамена. В этом же году Апраксин разбил на реке Ижоре войска Кронгиорта.
Известия об этих победах Петр получил на Белом море, где он находился с гвардейскими полками, чтобы защитить от шведского десанта Архангельск. Новые победы очень обрадовали царя и чрезвычайно благотворно повлияли на русские войска. Победы убедили нашу армию, что шведов можно одолеть. В этих небольших походах и боях наши войска начинали приобретать мало-помалу боевой опыт. Здесь, в прибалтийском крае, молодая русская армия проходила боевую школу. Набеги в Лифляндию, сопровождавшиеся постепенным разорением этой области, имели конечной целью разобщение шведских войск Шлиппенбаха от базировавшегося на Выборг отряда Кронгиорта. Теперь, после победы при Гуммельсгофе, задачу эту можно было считать наполовину решенной: русским оставалось только прочно утвердиться на какой-либо оборонительной линии между отрядами Шлиппенбаха и Кронгиорта, и разъединение неприятельских войск было бы достигнуто окончательно. Выяснившаяся на горьком опыте чрезмерная трудность для только что родившейся русской армии осады первоклассной крепости Нарвы заставила царя отказаться от стремления к овладению линии р. Нарвы, и теперь взоры его обращаются к р. Неве — этой важнейшей артерии прибалтийского края, важнейшему водному пути.
Течение Невы прикрывалось двумя шведскими крепостями: у истока, при Ладожском озере, вход в Неву запирался Нотебургом — древним русским Орешком; близ устья же Невы, при впадении в Финский залив, находилась крепость Ниеншанц.
В сентябре 1702 г. русские войска со всех сторон потянулись к Нотебургу. Крепость занимала важное стратегическое положение. Она построена была на острове у самого истока Невы. Небольшой гарнизон, в 500–600 человек, при 140 орудиях надежно защищал крепость от попыток овладеть ею открытой силой.
Петр сосредоточил у Нотебурга войска Шереметева из Пскова, Репнина из Новгорода и прибыл сюда лично из Архангельска во главе гвардейских полков. Нотебург был обложен войсками по обоим берегам Невы.
Чтобы полностью окружить Нотебург, Петр сосредоточил на Ладожском озере, у истока Невы, флотилию, а 50 больших лодок переволокли в Неву. Когда тесное обложение было закончено, приступили к осаде. Осадой руководил Петр, хотя звание главнокомандующего сохранил Шереметев, получавший обо всем донесения от государя.
Две недели наши орудия громили стены Нотебурга. Башни были повреждены, но удобопроходимых обвалов в стенах сделать не удалось. От частой стрельбы многие орудия пришли в негодное состояние; снарядов оставалось немного. Тогда на военном совете было решено штурмовать Нотебург.
Штурм состоялся 11 октября. Из всех полков накануне вызваны были охотники. Они ночью разместились на судах, собранных на Ладожском озере, и ждали условного сигнала. На рассвете с царской батареи дали три залпа. Тогда флотилия устремилась к крепости. Первое нападение было отбито мужественным гарнизоном. На выручку прибыли гвардейцы под командой князя Голицына и майора Карпова. Под страшным огнем преображенцы и семеновцы приступили к острову и начали устанавливать штурмовые лестницы около проломов. Лестницы оказались короткими. У подошвы стен стояли штурмующие войска под огненным дождем. Несколько часов, неся ужасные потери, тщетно старались наши войска взобраться на стены. Петр послал уже приказание Голицыну отступать. Но Голицын приказал оттолкнуть лодки от берега, и для войск оставался лишь один путь: на стены крепости. На берегу Невы между тем Меншиков собрал свежие силы и готовился к переправе на остров. Такая настойчивость русских потрясла гарнизон. Как только начался новый жестокий приступ, огонь с верков прекратился; по приказанию коменданта барабаны гулко ударили «сдачу». Дружные радостные клики победителей загремели на обоих берегах красавицы Невы. Первая шведская крепость сдавалась царю Петру. «Ключ» к дальнейшим завоеваниям на балтийском побережье взят был в сильные руки державного вождя русской армии. «Зело жесток сей орех был, однако ж, слава Богу, счастливо разгрызен», — так писал Петр о взятии древнего Орешка.
Переименованная в Шлиссельбург, крепость была исправлена и занята сильным гарнизоном. Первым комендантом Шлиссельбурга был бомбардир поручик Преображенского полка А. Д. Меншиков.
Весною 1703 г. начинается дальнейшее поступательное движение русских войск к морским берегам. Только 60-верстная полоса отделяет теперь армию Петра от заветного моря.
Объектом действий намечена была шведская крепость Ниеншанц. Слабо укрепленная, во главе со старым больным комендантом, полковником Апполовым, эта крепость не могла оказать такого сопротивления, как Нотебург. После 12-часовой артиллерийской канонады подвезенной из Шлиссельбурга нашей артиллерии крепость Ниеншанц 1 мая сдалась.
Со взятием Ниеншанца к русским перешла вся оборонительная линия р. Невы, а вместе с тем Россия приобрела опорный пункт у самого морского берега. Было сделано великое дело. Русский орел пробился сквозь построенные врагом преграды к открытому морю.
Неделю спустя после взятия Ниеншанца царем была одержана и первая победа на море. Это славное дело было результатом искусства и доблести царя.
Не зная о падении Ниеншанца, шведский флот, приблизившись к устью Невы, дал сигнал двумя пушечными выстрелами. Русские ответили также двумя выстрелами.
Когда шведы ввели два корабля в устье Невы, царь решил внезапным нападением овладеть судами. Тридцать лодок с посаженными в них гвардейцами во главе с капитаном бомбардирской роты, разделясь на две флотилии, под покровом ночи приблизились к неприятельским судам. После нескольких дружных залпов гвардейцы бросились на суда врукопашную. Царь первым взобрался на 14-пушечный корабль «Астрель». Оба корабля (другой корабль носил название «Гедан») были взяты так быстро, что лишь восемь лодок успели принять участие в этом лихом деле. Первый выход в море завершился удачей. По единогласному решению генералов бомбардирский капитан Петр Михайлов, герой и вдохновитель этого молодецкого подвига, был награжден орденом святого Андрея Первозванного. Такую же высокую награду получили помощники Петра — Меншиков и Головин.
