Владлен Сироткин - Анастасия, или Кому выгоден миф о гибели Романовых
Анна имела широкий круг знакомств, была вхожа в аристократические салоны, к Распутину и марксистам. Сладкая на язык, она всем угождала, и ей невозможно было отказать. В этом отношении она была самой умелой из дам. Если ее не приглашали или не пускали, она немного обижалась, отходила, но потом добивалась своего — была очень настойчива. Иногда Вырубова проговаривалась о том, что слышала в нашем доме. Мы узнавали об этом, но не считали, что это злонамеренно.
И опять возвращаюсь к Распутину. Мама верила, что он молитвенник и блаженный человек, поэтому наследнику ничего не угрожает и наша семья в безопасности. Действительно, Распутин не раз спасал Алешеньку от кровотечений, когда врачи ничего не могли поделать.
Бывало, лежит мальчик в постели, охает, приедет Распутин, перекрестится, брата перекрестит, начнет что-то шептать, и кровь останавливается, боль проходит. Алешенька веселеет и смеется. Сама видела это. Распутин одевался просто, по-мужицки, но опрятно. Приходил он один раз в неделю часа на два. Помню, как состоялось наше знакомство: мы подбежали к нему, он благословил, что-то сказал и сразу же не понравился мне. После я убегала и пряталась от него. Он благословлял крестным знамением:
— Господь с вами, дай Бог вам здоровья.
Я ни слова не говорила с ним, не могла его терпеть. Мама ругала меня:
— Непослушная, несносная девочка, все люди уважают его как святого.
Распутин обижался:
— Бог с нею, бедненькая, она чем-то удручена, кто-то ее наказал, потому она всегда недовольная и скучная. Девочка эта чем-нибудь больная, матушка.
Остальные в отношении Григория вели себя иначе. Наверное, он зачаровывал их. Они преклонялись перед ним. Распутин заходил в наши комнаты, все рассматривал, спрашивал:
— Что читаете, как молитесь Богу?
Словно он был священник, рассуждал:
— Эта картина такая небожественная…
Напрасно государыня позволяла ему такое. Он все допытывался, кто наши кавалеры. Мы и не скрывали. Татьяна сказала, что ее жених — князь Путятин.
— Очень хорошо, Бог благословит вас, — произнес Распутин. Я сказала, что у меня жених — Сенечка Ивлев. Распутин заметил:
— Куда тебе против старших сестер. Конечно, лучше выходить замуж пока молодая…
Я редко разговаривала с ним, терпеть его не могла. У него была отвратительная физиономия, удивляюсь, что он кому-то нравился. Я обратила внимание, что Распутин избегает встреч с государем. Я видела в Григории изверга, нечистую силу, ведь он сводил с ума кого хотел, каких только дам не водил в баньку. Прислуга рассказывала о посещении его Холодцовой, вдовой двадцати четырех лет. Красивая, из простых, она умела вести себя в обществе и обладала даром слова, вышла замуж за хорошего человека. После смерти мужа Мария Сергеевна, слышавшая о Распутине и худое, и лестное, больше из любопытства отправилась к нему. Увидев ее в трауре, Распутин стал успокаивать, говорить, что она молодая, жизнь еще впереди. Бросил прислуге:
— Плесни барыньке чайку…
Подали чай, постные бублички, просфорочки. Разговор зашел о мирском. Распутин сказал, что ей следует успокоиться, приободриться, и тогда, а может быть, и сейчас, если пожелает, пойти с ним в баньку. Распутин сейчас же получил пощечину. Мария Сергеевна расплакалась от обиды.
— Вот еще, посмотрите, пришла и расселась, как пава виницейская. Не хочешь — не надо! — сказал Распутин.
Немного еще поговорили, затем стал ее выпроваживать.
— Иди с Богом, — перекрестил ее. — Будь покойна, молись и не унывай.
Мария Сергеевна еще не ушла, как явилась новая посетительница, княгиня в платье бордо и лиловой шляпе. И с княгиней он на «ты»:
— Садись, как живешь? Плесните барыньке чайку…
И стал рассказывать о жизни святых, Марии Египетской, великой блуднице, прожившей в пустыне сорок семь лет.
Ни мама, ни государь не верили в такие истории, потому что сами были благородные и низкие стороны жизни им были чуЖды. Все говорили государыне, что Распутин негодяй и мошенник, — она не верила. Княгиня Милица, познакомившая их, потом говорила, что Распутин не достоин внимания государыни, что ему не следует верить. Мама отвечала, что он наш друг, молитвенник и спаситель Алешеньки. На этом разговор о Григории заканчивался.
Когда выдавалось свободное время, государыня садилась за рояль. Она хорошо играла, но все же не лучше Ольги. Старшая сестра играла виртуозно. Мама исполняла для гостей редкие музыкальные произведения, ей больше нравилась легкая музыка: вальсы Штрауса, сонаты Бетховена, Моцарта, Листа, часто она исполняла Чайковского.
Ее гардероб был небольшой, не больше 20 платьев, она не шиковала, в то же время не ходила подолгу в одном платье. Некоторые богатые женщины одевались лучше ее. Я была знакома с женой одного графа, которая всякий раз выходила в общество в новом платье. Дама уставала от примерок. У нас все было иначе. Государыня одевалась скромно и аккуратно, по-немецки. Не знаю, была ли у нее своя закройщица, но из Парижа закройщицу не выписывали. Обувь покупала или заказывала, сапожник умел угодить ей, сделать скромно и красиво.
Ни государь, ни государыня не любили шика, но перед людьми иногда надо было показаться в царском великолепии. Ее повседневные украшения были сравнительно скромными: семь жемчужных нитей, фермуар на шее и на груди, семь пар серег с бриллиантами, изумрудами, жемчугом, несколько часов в виде медальона и наручных часов швейцарской фирмы, золотые браслеты. Государыня любила золото, но не до страсти, была неравнодушна и к драгоценным камням, у нее хранились золотистые и другого цвета бриллианты. Некоторые украшения находились у мамы, остальные — в сейфе. Она любила земляничное, вишневое и тутовое варенье, больше последнее. Угощая, говорила:
— Я приветствую вас своим вареньем!
Всем ягодам она предпочитала туту, черную крупную хар-туту — это любимое. Из вин ей больше нравилось белое крымское, золотистое из Массандры.
Государыня не очень-то любила празднества. Но вспоминаю, приезжали друзья и приносили цветы, редкие цветы. Во-первых, это были близкие друзья — Вырубова, Гендрикова, князь Оболенский, граф Капнист, князь Путятин. Приезжали родственники, чаще дамы: Агнесса, жена брата государыни, и ее дочь Ирма, Елизавета Федоровна. Последняя предпочитала скромное застолье без вин и чтобы не хохотали.
Именины государыни всегда проводились в Зимнем дворце. В церкви Зимнего и еще в двух храмах одновременно служили акафист мученице Александре. Обед состоял из восьми блюд, больше государыня не позволяла. После обеда были танцы. Подарки, которые она принимала, — замечательные вышивки, рисунки, редкие цветы, особенные торты. Мужчин приглашали особенных, исключительных, нежных и благородных. Приезжал Распутин, поздравлял государыню в отдельной комнате. На именинах присутствовали старшие дети, которые умели себя вести. На поздравления детей государыня отвечала:
— Дорогие, сегодня я целую вас нежно.
У государыни всегда были хорошие вечера, говорили прекрасные речи, читали стихи великих поэтов: Байрона, Шекспира, Гейне, исполняли музыкальные произведения немецких и английских авторов.
Мама обожала цветы. Больше ей нравились розы, гвоздики, туберозы, лилии, жасмин, розаны, азалии. Дома было многоцветие, каждый день присылали редкие цветы.
Революция, давно предсказанная и ожидаемая, вихрем ворвалась в нашу жизнь. Когда государь отрекся от престола, для мамы это было ударом. Она горевала, плакала и не могла успокоиться. Упрекала отца за то, что не посоветовался с ней и оставил страну без хозяина. Государыня никогда не уступила бы в вопросе об отречении.
Мама поддерживала отца в том, что остались всей семьей в России. Она стала вести более аскетический образ жизни, подражая своей сестре Елизавете Федоровне, постилась, не ела мяса и похудела.
В ссылке она оставалась все той же государыней: величественной, доброй, заботливой. Она внушала всем нам уверенность, что стоим за правое дело, что с нами Господь и святые. В ссылке она ослабла, голубушка, трудности сказались на ее здоровье, но духом она был крепкая. Ничто не могло заставить ее отступить от истины.
Родственники
Все матери в семье любят одного своего ребенка больше других. Так Мария Федоровна, бабушка, любила Михаила Александровича, дядю. Отношения дяди с государем были самые сердечные. Отношения с государыней — менее сердечные из-за Распутина, которого дядя терпеть не мог. Михаил Александрович, как и другие великие князья, был против участия мамы в государственных делах. По этой причине, а также из-за острого языка дяди мама обижалась на него. Когда из Германии привезли в Царское Село волков-собак, Михаил Александрович сострил: «Мало того, что у вас нет друзей, так вы волков привезли». Что перекликается с поговоркой «Волк тебе товарищ». Мама, конечно, обиделась.
