Н. Яковлев - Ингуши
И перед советской властью стала неотложная задача — как можно скорее покончить с массой накопившихся случаев кровной мести и тогда повести решительную борьбу с вновь возникающими враждами. Однако, никакими законами или распоряжениями этого сделать было нельзя, так как ингуши не привыкли подчиняться законам, в особенности в делах кровной мести. Прежняя русская власть пробовала бороться с нею судами и ссылкой на каторгу, однако, из этого ничего, кроме взаимного ожесточения, не вышло. Единственным выходом из положения было воспользоваться тем способом прекращения кровной мести, который был выработан самим обычаем, т.-е. устроить примирение всех кровников по Ингушии, с соблюдением правил, установленных обычаями.
Приступая к этому трудному делу, ингушская власть должна была проделать некоторую подготовительную работу. Значительную роль в примирении кровников по установившемуся обычаю играли так-называемые «почетные старики».
Дело в том, что сами представители «фамилий» ответчиков не могли вести непосредственных переговоров с родом мстителей, так как даже с дальними родственниками убийцы обычай запрещал мстителям разговаривать. Поэтому ответчики для переговоров должны были выбирать посредников из посторонних, не замешанных в самой вражде, «фамилий». В посредники старались выбирать людей уважаемых из влиятельных родов, притом таких, которые могли бы иметь наибольший вес для мстителей. Естественно, что в ингушских условиях такими почетными лицами по преимуществу оказывались старики, так как во всяком ингуше глубоко держится еще привычка уважать на-ряду с личными достоинствами и самый возраст. Эти почетные старики служили постоянными ходатаями за ответчиков перед мстителями, уговаривали их согласиться на примирение и принимали деятельное участие в самом обряде примирения. Очень часто от удачного подбора «почетных стариков» — посредников зависел успех переговоров.
И вот, задумав примирить всех своих кровников, ингуши прежде всего создают в 1920 г. особую «комиссию по примирению», куда, соблюдая старый обычай, приглашают нескольких наиболее уважаемых и влиятельных в Ингушии «стариков». В задачи комиссии входило объехать все аулы Ингушии и в каждом произвести примирения всех кровников. Для придания большего веса своим действиям, комиссия привлекала в свой состав в каждом ауле наиболее уважаемых местных жителей, духовенство и представителей влиятельных в народе религиозных братств, так называемых «мюридов». Заручившись, таким образом, поддержкой всего аульского населения, комиссия приступала к делу. Выбрав один из случаев кровной вражды, комиссия, пользуясь всей силой убеждения и влияния местных и общественных деятелей и стариков, склоняла мстителей к согласию на примирение. Только в исключительно редких случаях, когда не действовали уговоры, приходилось прибегать к некоторым мерам принуждения, угрожать ссылкой и проч. Надо сказать, что уговорить ингуша — главного мстителя, «отца вражды» (т.-е. отца, брата или сына убитого), примириться не так-то просто. Бывали случаи, когда мститель спасался от комиссии бегством в горы, чтобы только не согласиться на прощение врага. Скрывались и уклонялись и второстепенные мстители, большею частью горячая молодежь (двоюродные, троюродные братья, племянники убитого). В этих случаях комиссия разыскивала, в конце концов, беглеца — главного мстителя и устраивала с ним примирение, так как уклонение второстепенных мстителей, как сообщали мне члены комиссии, не имело значения, если убийца получал прощение от главного мстителя.
Получив согласие сторон на примирение, комиссия выясняла и подробно записывала всю историю каждого случая кровной мести, начиная с первого столкновения сторон. Попутно выяснялись и причины этих столкновений.
Согласно обстоятельствам дела и обычаям, комиссия устанавливала затем величину выкупа, который должна была уплатить сторона ответчиков. Цена «крови» («пхя») была определена в 500 тыс. рублей советскими дензнаками.
После работ комиссии, таким образом, составился целый архив по кровным делам, представляющий большой интерес для подробного освещения ингушского быта. Передадим здесь вкратце одну — две истории такой вражды, так как они лучше всего могут ввести нас в обстановку теперешней жизни ингуша.
Между двумя молодыми ингушами, жителями одного аула, М. и Б., происходили ссоры и столкновения. Оба были в это время на военной службе, на позициях. Дело было во время войны с Германией. Одно из этих столкновений закончилось ранением М. Затем оба ингуша вернулись на родину. Однажды в вечерних сумерках шли М. и его двоюродный брат по улице аула. В полутьме их кто-то окликнул, то был Б. Он подошел к остановившимся молодым людям и узнал М., своего врага. Думая, что М. хочет ему отомстить за ранение, Б выстрелил в них, но спутник М. успел отклонить дуло винтовки. М. был только ранен. Тогда последний и его двоюродный брат выстрелили в свою очередь и нанесли 2 тяжелые раны врагу. К утру он умер. Некоторое время спустя, родной дядя убийцы был ранен в шею из засады. М. — большой и влиятельный род, их молодежь решила не сдаваться и проучить мстителей. Она собралась, ворвалась во двор Б., стреляла и грозила им. Это, однако, не улучшило положения семьи ответчиков.
И старик-отец, и сам убийца с большой радостью приникали у себя комиссию и давали ей показания. Надо заметить, что все время, пока не заканчивалось примирение, члены комиссии, как в прежние времена почетные старики-посредники, находились на иждивении ответчиков. После разбора обстоятельств дела на М. был наложен выкуп в сумме 500 тысяч рублей за убийство, 100 тысяч рублей за стрелявшего родственника, нанесшего вторую рану убитому, 50 тысяч рублей за то, что молодежь М. ворвалась во двор к Б., или, как выражаются ингуши, «за бесчестие двора»; и, по обычаю, одна корова для угощения, или «даар-малар» («есть-пить»), как выражаются ингуши; 10 тысяч рублей уплатил М., кроме того, посредникам примирения за их хлопоты.
Другой случай. Молодой человек Э. В. должен был получить с А. Г, некоторую сумму денег, которую А. Г. был ему должен. В 1918 году во время разговора об уплате долга между ними произошла ссора. Э. В. нанес своему должнику 2 раны, и А. Г. умер.
После убийства вышел однажды убийца с двумя двоюродными братьями во двор своего дома. С дороги увидали их младший брат убитого Э. Г. и его родная сестра, старая дева 50 лет, по имени Пугускы. Они оба открыли стрельбу из винтовок по двору врагов. Сам убийца Э. В. был без винтовки и побежал в дом, а его родственники отстреливались. Этот случай считается исключительным для Ингушии. Женщины здесь не подвергаются кровной мести и обычно сами в ней участия не принимают. Пугускы стреляла «по своей отчаянности», как выражаются ингуши. В другой раз убийца с родственниками вышел на дорогу недалеко от дома. 3. Г. стрелял в него из засады. В. отстреливались. Случилось это в базарный день. К месту происшествия тотчас же съехались верховые и сбежался народ. Враждующие разошлись, из боязни попасть в кого-нибудь из посторонних. В продолжение двух лет убийца не имел возможности выходить на работу и почти не отлучался из дому.
В этом случае вражды плата с ответчиков была установлена в 500 тысяч рублей и одну корову. Кроме того, при примирении Г. должны были вернуть Э. В. тот долг, из-за которого произошло убийство. По обычаю, если одна из враждующих сторон, все равно какая, имеет к другой стороне какую-либо претензию (долг, нанесенный убыток, кража и проч.), то при примирении противная сторона должна полностью погасить ее или присягой очиститься от подозрения.
После расследования всех обстоятельств дела и установления размеров «выплаты за кровь», комиссия организовывала самый обряд примирения, строго придерживаясь всех обычаев старины. Только строгое соблюдение адата должно было связать мстителей и обеспечить ответчиков от новой вспышки вражды. В противном случае мстители всегда могли бы сослаться на недействительность примирения и снова начать преследование убийцы. Таким образом, сами обстоятельства вынуждали комиссию строго следить за выполнением всех обрядов примирения, и устраивавшиеся ею прощения кровников представляли очень интересную и своеобразную бытовую картину. Нам пришлось видеть несколько таких примирений в плоскостном ингушском селении Гамурзиеве. Постараемся описать, как происходило одно из них.
Примирение кровников (сел. Гамурзиево, плоскостная Ингушия). Отец убитого прикосновением руки прощает коленопреклоненных убийцу и его родственников. (Стр. 125).
В день, когда назначено примирение, где-нибудь в центральном месте аула с утра составляется целое шествие из рода убийцы, членов комиссии, почетных стариков и представителей других родов. Убийца должен быть без оружия, опоясан кушаком из белой материи. Так же должны быть одеты все, принимавшие непосредственное участие в убийстве. Ближайшие родственники убийцы, тоже без оружия, без кинжалов, часто и без поясов, выстраиваются в ряд по обе стороны убийцы. За ними располагаются более дальние однофамильцы, которым иногда разрешается оставаться с кинжалами на поясах. За родом убийцы выстраиваются рядами представители других родов, которые должны сопровождать ответчиков в качестве как бы посредников, смягчающих остроту отношений враждующих. Бее шествие выстраивается рядами по 8–10 человек. Впереди члены комиссии, наиболее почетные старики верхами; за ними в первом ряду «хаджи» в красных шапках, обмотанных чалмами, и мюриды, члены религиозного братства, со своими начальниками «шейхами», затем ряд убийцы и его ближайших родственников, ряды «фамилии» убийцы; наконец, представители прочих «фамилий» замыкают шествие. Перед отправлением к дому мстителей представитель семьи убийцы передает комиссии все причитающиеся выплаты для передача семейству мстителей. Если убийца и его семья несостоятельны, необходимую сумму собирают среди его богатых родственников, иногда даже из «фамилии» матери. Несмотря на довольно большой размер «платы за кровь», установленной комиссией, кажется, не было ни одного случая, когда примирение не могло бы состояться из-за отсутствия средств у убийцы: настолько развита еще у ингушей взаимопомощь между родственниками, эта единственная доступная в тяжелых условиях национального гнета форма коллективной взаимопомощи.
