Максим Коломиец - Зимняя война: «Ломят танки широкие просеки»
Посланная на выручку 163-й 44-я стрелковая дивизия 2 января 1940 года была окружена. Она была незадолго до начала войны переброшена в Карелию с Украины и не имела опыта действий в условиях лесисто-болотисто-озеристой местности и глубоких снегов. Командир 44-й стрелковой дивизии комбриг Винограндов, за год выросший от командира батальона до командира дивизии, не сумел должным образом организовать прорыв из окружения и к 7 января 1940 года дивизия была почти полностью разгромлена. Командир дивизии, комиссар и начальник штаба были расстреляны перед строем дивизии за «предательство и трусость».
В конце января 1940 года, для освобождения 54 стрелковой дивизии была создана оперативная группа Ребольского направления под командованием комдива Никитова. 2 февраля она перешла в наступление, но из-за сильных морозов и метелей свою задачу не выполнила.
С 22 февраля 1940 года 9-я армия начинает готовиться к наступлению, которое намечается на 15–17 марта. Боевые действия начались 7 марта атакой 163-й стрелковой дивизии, но весь план не был осуществлен из-за прекращения боевых действий.
Действия танковых частей
К началу войны танковые войска армии состояли из 177-го отдельного разведывательного батальона 122-й стрелковой дивизии (17 Т-37, два бронеавтомобиля) и отдельного разведывательного батальона 163-й стрелковой дивизии (12 Т-37, 2 Т-38, 3 Д-8 и 2 БА-27М).
Вначале они использовались для разведки, боевого охранения и связи. Затем, с выходом 163-й дивизии на дорогу Петанко – Суомуссалми, малочисленные ее танки были распределены между стрелковыми полками. За 15 дней боев почти все танки вышли из строя, подорвавшись на минах.
С 5 по 27 декабря 1939 года в состав 9-й армии прибыли 100, 79, 365, 302, 97-й отдельные танковые батальоны и вместе с 44-й стрелковой дивизией – 312-й танковый и 4-й разведывательный батальоны. 100 и 97-й батальоны имели по 47 Т-26, в том числе и двухбашенные пушечно-пулеметные с 37-мм пушкой Гочкиса. Снарядов для последних на армейских складах не было до конца войны, так что они действовали как пулеметные.
302-й батальон имел только 7 Т-26 двухбашенных (6 пулеметных и 1 пушечно-пулеметный) и в боевых действиях участия не принимал.
Матчасть всех батальонов имела большой износ, у 50 % машин моторесурс не превышал 50–75 часов. По мере прибытия батальоны передавались стрелковым дивизиям, вместе с которыми и вели боевые действия. Причем, как правило, с места выгрузки до линии фронта танки шли своим ходом 180–270 километров. Это привело к тому, что по прибытии к месту боев батальоны сдали в капитальный ремонт по 7—10 машин, а время их сосредоточения составляло от 5 до 15 дней.
Запасными частями батальоны были не обеспечены, а ремонтные средства отсутствовали. Сформированы они были наспех, люди друг друга не знали, стрелять не умели, водительский состав не был подготовлен к вождению машин в зимнее время по пересеченной местности.
Взаимодействие танков с пехотой и артиллерией не осуществлялось, сигналы взаимодействия не устанавливались, разведка велась плохо. Дробление батальонов на подразделения меньше роты и, особенно на отдельные машины (что имело место в первое время боев) приводило часто к отрицательным последствиям. Тяжелые условия местности – горы, лес, снег (до 120 сантиметров), морозы (больше – 40 градусов), в значительной степени затрудняли использование танков.
Тем не менее, если атака была хорошо продумана и организовано взаимодействие с пехотой и артиллерией, она приносила успех. Так, 8 декабря танковая рота 100-го батальона во взаимодействии с обходной группой пехоты уничтожила засаду противника на подступах к Куокоюрви и, выйдя во фланг и тыл финнов, предопределила падение города, взятого в ночь на 9 декабря.
Финские солдаты осматривают танки БТ-5, брошенные на месте разгрома 34-й танковой бригады. Полоса 8-й армии, Южное Леметти, февраль 1940 года (фото из коллекции Я. Магнуского).
Бронеавтомобиль БА-6, брошенный при отступлении стрелковых частей 9-й армии. Январь 1940 года (фото из коллекции Я. Магнуского).
11 декабря 100-й танковый батальон смелым маневром врывается в Мяркяярви, атакует отходящие части и обозы финнов, захватив 8 пулеметов, 25000 патронов, много гранат и мин. Противник в панике бежал, не успев взорвать мост и провести перегруппировку частей, в результате чего Мяркяярви пал.
6—7 декабря 1939 года взвод танков 97-го батальона в тесном взаимодействии с артиллерией уничтожил огневые точки финнов в блиндажах на перешейке между озерами Алас-ярви и Соуноярви, чем обеспечил его захват 337-м стрелковым полком.
В течение всей операции наиболее удачно действовал 100-й танковый батальон. Он получал самостоятельные задачи, смело сходил с дороги и маневрировал по местности. Этот положительный опыт не получил должного развития, и многие командиры, в том числе и танкисты, до конца войны считали, что танки в данных условиях местности не могут быть использованы иначе, как по дорогам.
Танковая разведка должного результата, как правило, не давала, так как велась отдельными танками без взаимодействия с пехотой, что приводило к потере боевых машин. Например, в районе Юнтесранта танк 79-го танкового батальона ушел вперед и подорвался на мине. Стрелковое подразделение это видело, но помощи не оказало, и в результате экипаж погиб.
Вообще, плохое взаимодействие с другими родами войск и неудовлетворительная разведка часто приводили к трагическим последствиям. Так, 14 декабря взвод 100-го танкового батальона без артподготовки атаковал противника в районе Курсу. Одно противотанковое орудие, имевшееся здесь у финнов, в течение короткого времени подбило 5 танков. В результате погибло девять человек, в том числе и начальник штаба батальона.
В районе Корнисалми взвод танков 97-го танкового батальона без разведки и артподготовки атаковал передний край обороны противника. В итоге три машины подорвались на минах, а их экипажи после двух суток боев вышли к своим.
В 44-й стрелковой дивизии был случай, когда танк 312-го батальона вырвался вперед и был завалом отрезан финнами от пехоты. В результате, экипаж под командованием младшего лейтенанта Иванчука пять суток вел бои в окружении и лишь к концу пятого дня был освобожден нашими частями.
Тем не менее, танкисты оказывали своей пехоте серьезную помощь, даже при отходе стрелковых частей. Например, 28 декабря 1939 года, при отступлении частей 163-й стрелковой дивизии по льду озера Киантаярви танки разведбата дивизии (Т-37/Т-38), находясь в арьергарде, прикрывали отход. Финское командование об этом сообщало так:
Танк Т-37, захваченный отрядом шведских добровольцев (они воевали на финской стороне) в полосе 9-й армии. Зима 1940 года. Скорее всего, машина принадлежала 79-му танковому батальону (фото из коллекции Э. Муикку).
«Танки, маневрируя по льду, препятствовали всяким попыткам продвижения к противнику».
Находясь в окружении, серьезную помощь оказали танки 312-го танкового батальона 44-й стрелковой дивизии своим частям. Вот что об этом писал об этом командир 9-й пехотной дивизии генерал X. Сииласвуо:
«5 января [1940 года]. Три танка все время курсируют по участку дороги (район Тюнеля), и они отбивают все наши попытки перейти шоссе…
6 января. Противник снова начал наступление на позицию Фагернес. Наступление поддерживается пятью танками. Командир роты прапорщик Леннблун один, с гранатами, атаковал один танк и уничтожил его, за что поплатился жизнью…
Группа Кари (восточнее Коккоярви) устроила завал и установила одну противотанковую пушку. Утром противник начал наступление, впереди двигался танк, обстреливая своим огнем наши позиции. Прямым попаданием танк был уничтожен еще до завала.
Через некоторое время повторная атака – 2 танка уничтожены огнем еще до завала.
Группа Мяуиниеми – не менее 10 танков двигалось по дороге, подобно диким зверям они несколько раз атаковали препятствия Лассила (командир пехотного батальона финнов. – Прим, автора), но мины свое дело сделали. Тогда противник погнал лошадей через препятствие, чтобы взорвать мины. Бедные животные погибли под нашим огнем…
7 января. На участке Кари ночью один танк, невзирая ни на что, дошел до препятствия и каким-то чудом пробил его. Лейтенант Юлэнен лично связкой гранат уничтожил его. Прежде, чем мы исправили препятствие, сюда же двинулся второй танк, но не дошел, и свалился в канаву».
С начала января 1940 года и до конца войны, с переходом советских войск к обороне, на Кандалакшском и Ухтинском направлении активных боевых действий не велось. Танки использовались в ограниченном количестве для охраны командных пунктов и дорог. Последнее оказалось неэффективным, так как финны обычно перерезали дороги ночью.
В боях 163-й стрелковой дивизии за освобождение 54-й стрелковой дивизии из окружения танки использовались для поддержки пехоты с 8 марта и до конца войны.
