Наталья Думова - Кадетская контрреволюция и ее разгром
Задача налаживания официальных дипломатических отношений между Советской Республикой и зарубежными государствами была возложена на Народный комиссариат по иностранным делам.
НКИД стал первым комиссариатом, который организовали большевики, «на что, — как писал в своих воспоминаниях В. Д. Бонч-Бруевич, — толкала нас сама жизнь»154. Назначенный Военно-революционным комитетом для приема дел старого министерства иностранных дел комиссар М. С. Урицкий сразу же столкнулся с резко враждебным отношением и откровенным саботажем чиновничьего аппарата, не желавшего сотрудничать с Советской властью.
Приказом Наркоминдела все саботажники были уволены с работы. Та же участь постигла бывших российских уполномоченных за рубежом, которые не признали Советскую власть155.
Возникла необходимость в кратчайший срок создать новый, пролетарский аппарат внешних сношений, В. И. Ленин лично занимался отбором кадров будущих дипломатов Республики Советов. На работу в Наркоминдел направлялись стойкие, испытанные в политической борьбе революционеры, прежде всего бывшие политэмигранты со знанием иностранных языков, хорошо изучившие положение за рубежом. В. И. Ленин подчеркивал исключительность состава этого комиссариата: «В него мы не допускали ни одного человека сколько-нибудь влиятельного из старого царского аппарата. В нем весь аппарат сколько-нибудь авторитетный составился из коммунистов. Поэтому аппарат… завоевал себе (можно сказать это смело) название проверенного коммунистического аппарата…»156.
Весной 1918 г. народным комиссаром по иностранным делам был назначен Г. В. Чичерин. Эрудит, владевший десятком языков, крупный знаток истории международных отношений и внешней политики Российского государства, беззаветно служивший делу революции, — таким был человек, которому В. И. Ленин, Коммунистическая партия доверили ответственнейшее дело становления новой, советской дипломатии.
Несмотря на упорное нежелание большинства буржуазных правительств мира признать пролетарское государство, Советская Республика добилась возможности учредить свои представительства в ряде зарубежных стран. Ее полномочными представителями были назначены В. В. Боровский (в Скандинавских странах), А. А. Иоффе (в Германии) и Я. А. Берзин (в Швейцарии). Дипломатическое представительство в Англии возглавил М. М. Литвинов.
Характерно, что дипломатических отношений между РСФСР и Францией, где послом России официально продолжали считать Маклакова, не существовало вплоть до 1924 г. Определенную роль в этом сыграли широкие личные контакты Маклакова во французских правительственных сферах.
Как видим, Коммунистическая партия в сложнейших условиях прилагала огромные усилия, чтобы Советская Республика завоевала признание трудящихся всех стран, заняла достойное, полноправное место в мире. Решению этих важнейших задач активно мешала контрреволюционная российская буржуазия, поддерживавшая тесные контакты с империалистическими кругами Запада. Первостепенную роль в установлении, расширении и укреплении таких контактов играла кадетская партия, всемерно стремившаяся к сплочению сил внешней и внутренней контрреволюции для борьбы против Советского государства.
Глава третья
ЗИГЗАГИ ОРИЕНТАЦИИ. НАЦИОНАЛЬНЫЙ ЦЕНТР
Весной 1918 г. оживились организованные по инициативе или при непосредственном участии кадетов подпольные центры для борьбы против Советской власти. Один из них, Правый центр, образовался на базе численно расширившейся и активизировавшей свою деятельность «девятки». К трем организациям, участвовавшим в ее создании (Совету общественных деятелей, Торгово-промышленному союзу и кадетской партии), прибавились еще Всероссийский Союз земельных собственников и монархистские группы.
Руководителями Правого центра стали бывший царский министр А. В. Кривошеин, член кадетского ЦК П. И. Новгородцев, бывший член Государственного совета В. И. Гурко и товарищ министра внутренних дел во Временном правительстве С. М. Леонтьев. Важно отметить, что, по воспоминаниям члена Правого центра П. Б. Струве, Кривошеин был лишь «номинальным главой» этой организации, а фактическим ее руководителем являлся один из правейших кадетов — П. И. Новгородцев, возглавлявший тогда московскую кадетскую организацию1. В рядах Правого центра активно действовали кадеты Н. И. Астров, В. А. Степанов, М. М. Федоров, Н. Н. Щепкин, Б. Э. Нольде, А. А. Червен-Водали, П. А. Бурышкин, А. В. Карташев, С. А. Котляревский, Е. Н. Трубецкой и близкий к кадетам его брат Г. Н. Трубецкой2.
Среди кадетов, входивших в состав Правого центра, в самом начале 1918 г. возникла мысль объединиться «в межпартийной организации с несколькими представителями социалистических партий». Как пишет Астров в записке «Московские организации 1917–1918 гг.», вначале была сделана попытка достичь соглашения между центральными комитетами партий. В переговорах с кадетской стороны участвовали Астров и Щепкин. Однако это соглашение не состоялось, потому что «социалисты» настаивали на признании верховной власти Учредительного собрания в составе, избранном в 1917 г., и на подчинении ему военных организаций, а кадеты считали это неприемлемым. Сошлись потом на предложении лидера правых эсеров Н. Д. Авксентьева и кадета Н. М. Кишкина — не добиваясь коалиции партий, «соединиться персонально в союз… чтобы независимо от партийности осуществить общую задачу». Так появился на свет Союз возрождения России (называвшийся также Левым центром). В него вошли почти весь ЦК партии народных социалистов, правые эсеры и ряд кадетов. Позднее, по свидетельству Астрова, в союзе появились меньшевики и несколько кооператоров3. Так осуществлялся на деле, по ироническому выражению В. И. Ленина, «единый демократический фронт», объединяемый «одним злобным желанием» — «найти какую-либо возможность, или намек, или мечту на свержение Советской власти»4.
«Была полная конспирация, — вспоминал впоследствии Астров. — Собирались тайно, в маленьких квартирах, максимально человек 10–12». По его словам, в Левый центр первоначально входило довольно много к.д., так называемых „левых”»5 (в том числе члены кадетского ЦК, бывшие министры Временного правительства Н. М. Кишкин и Д. И. Шаховской)6. Три кадета (Астров, Степанов и Щепкин) с согласия Правого центра и Союза возрождения России являлись членами обеих организаций «с целью… согласовать действия той и другой в наиболее ответственные минуты»7. Как видим, первую скрипку в создании межпартийного объединения и в координации его действий играли кадеты.
В современной зарубежной историографии гражданской войны в СССР утверждается, что подпольные контрреволюционные центры отказывались сотрудничать между собой, существуя «бок о бок», но «в полной политической и военной изоляции» друг от друга. При этом делается акцент на том, что такая разобщенность, разрозненность подпольных организаций облегчала Советской власти борьбу против них8.
В действительности же, как свидетельствует один из руководителей контрреволюционных центров, Н. И. Астров, они поддерживали тесные контакты. И хотя различия в основах мировоззрения давали, по его словам, себя чувствовать, «острые углы в позициях представителей обеих организаций» (разногласия по аграрному вопросу, по вопросу о власти и т.д.) осторожно обходились. Желание подчинить «теоретические разномыслия» главной цели — борьбе с большевиками вооруженной силой — было так велико, что оказались возможными далеко идущие компромиссы. Но и при достижении подобных компромиссов лидировали, как правило, кадеты, заставляя соглашателей идти на уступки. Свидетельства Астрова еще раз наглядно подтверждают справедливость большевистских оценок классовой сущности политики мелкобуржуазных партий правого толка. Лидеров этих партий М. С. Урицкий метко окрестил «социал-Милюковыми»9.
Объединившиеся в Союзе возрождения России представители соглашательских партий, объявляя себя социалистами, считали вполне возможным сотрудничество с Правым центром, не скрывавшим своих монархических устремлений. В письме кадета Степанова в московское отделение Национального центра говорилось: «При моем вступлении в Союз возрождения я заявил, что я монархист, и ставил вопрос о том, насколько это совместимо с моим пребыванием в Союзе. В. А. Мякотин (народный социалист, председатель Союза возрождения. — Н. Д.) дал на это вполне успокоительные разъяснения и сказал, что «различие оттенков политической мысли даже желательно»10. По словам Астрова, правление «социалистического» Союза возрождения России «единогласно признало, что монархические убеждения Степанова не мешают ему продолжать работу в Союзе»11. Это вполне соответствовало позиции, сформулированной Мякотиным в программной статье «Союз возрождения». «Все частные разногласия должны отступить на второй план» перед задачей борьбы с Советской властью12. Как видим, стремление к реставрации монархии представлялось руководителям Союза всего лишь одним из «частных разногласий».
