Сергей Мельгунов - "Красный террор" в Россiи 1918 - 1923
Матрос Куликов говорил на одном из митингов, что «собственноручно бросил в море за борт 60 человeк».
В ночь на 1 марта из города исчезло человeк 30–40. Их увели за 5 верст от города, гдe и разстрeляли на берегу моря. «Было установлено, что перед разстрeлом жертв выстраивали неподалеку от вырытой ямы и стрeляли в них залпами разрывными пулями, кололи штыками и рубили шашками. Зачастую разстрeливаемый оказывался только раненым и падал, теряя сознанiе, но их также сваливали в одну общую яму с убитыми и, несмотря на то, что они проявляли признаки жизни, засыпали землей. Был даже случай, когда при подталкиванiи одного за ноги к общей ямe, он вскочил и побeжал, но свалился заново, саженях в 20, сраженный новой пулей».
«В Крыму воцарился большевизм в самой жестокой разбойничье-кровожадной формe, основанный на диком произволe мeстных властей», — пишет Кришевскiй в своих воспоминанiях. «Во всeх городах лилась кровь, свирeпствовали банды матросов, шел повальный грабеж, словом создалась та совершенно кошмарная обстановка потока и разграбленiя, когда обыватель стал объектом перманентнаго грабежа». Он повeствует о разстрeлах в Ялтe (80 офицеров), Феодосiи (60), Симферополe (100 офицеров и 60 граждан, убитых на дворe тюрьмы) и т. д. «В Севастополe тогда же, это было в февралe — говорит автор — произошла вторая рeзня офицеров, но на этот раз она была отлично организована, убивали по плану и уже не только морских, но вообще всeх офицеров и цeлый ряд уважаемых граждан города, всего около 800 человeк». Убивали также звeрски — выкаливали глаза…
В Крыму сотнями гибли и представители татарскаго населенiя, противодeйствовавшаго большевикам.
Учесть невозможно количество жертв, — говорит разслeдованiе о дeятельности большевиков в Ставрополe с 1 января по 1 iюня 1918 года. Людей убивали без суда и слeдствiя, по устным распоряженiям комендантов и начальников красноармейских частей (матерiалы насчитывают 96 погибших извeстных горожан). Воспоминанiя о Ставропольской губ. быв. прокурора Временнаго Правительства В. М. Краснова, налечатанныя в «Архивe революцiи», I. В. Гессена, подтверждают эти разслeдованiя. Он разсказывает о надруганiи над калмыцкими женщинами, о дeтях с «отрeзанными ушами», об истязанiи изнасилованных гимназисток в гимназiи с. Петровскаго.[187]
В матерiалах Деникинской комиссiи перед нами проходят послeдовательно города: Харьков, Полтава и др. И повсюду «трупы с отрубленными руками и разможженными костями и оторванными головами», «с переломленными челюстями, с отрeзанными половыми органами». И повсюду могилы дают десятки таких трупов: в Кобелях — 69, в другом уeздном городe — 20, в третьем, в Харьковe 18 семидесятилeтних монахов. Вот труп 75 лeтняго арх. Родiона, с котораго в Харьковe сняли скальп…
В дни гражданской войны на югe большевики приходят и уходят. Вновь приходят… и эти вторичные приходы подчас еще ужаснeе первых наступленiй. Разыгрывается уже не стихiя, а организованная, безсмысленная месть. Возьмем описанiе хотя бы нeкоторых моментов в тeх кровавых событiях, послeдних в Кубанской области в 1918 г., которыя происходили в Армавирe. Они характерны тeм, что здeсь месть касалась уже не русских. «В iюлe — говорит нам описанiе Деникинской комиссiи — Армавир был взят дивизiей генерала Боровскаго. Войска были встрeчены армянским населенiем хлeбом с солью; похороны офицеров, убитых под Армавиром, армяне приняли на свой счет. Когда ген. Боровскiй по стратегическим соображенiям оставил город, туда вновь возвратились большевики. Начались массовыя казни. Прежде всего изрублено было болeе 400 армян бeженцев из Персiи, Турцiи, ютившихся у полотна желeзной дороги, изрублены были тут женщины и дeти. Затeм казни перенеслись в город. Заколото штыками, изрублено шашками и разстрeлено из ружей и пулеметов болeе 500 мирных армавирских жителей. Убивали на улицах, в домах, на площадях, выводя смертников партiями»… «Изрубив персидскаго консульскаго агента Ибдала Бока, красные ворвались во двор, гдe искали прiюта и защиты 310 персидских подданных. Всeх их разстрeляли там из пулеметов»…
Возьмем описанiе таких же дней в Ростовe на Дону из другого источника, из замeчательной книги соцiал-демократа А. Локермана «74 дня совeтской власти», вышедшей еще в 1918 г. в Ростовe. Здeсь отмeчаются тe же массовые разстрeлы, в том числe раненых по госпиталям. «В штабe (Сиверса) арестованных раздeвали; иных оставляли в сапогах и брюках, которые стаскивали уже послe разстрeла, других оставляли только в кальсонах. В 20-м вeкe, среди бeлаго дня, по улицe большого города гнали зимой по снeгу голых и босых людей, одeтых только в кальсоны, и подогнав к церковной оградe, давали залпы… Многiе крестились, и пули поражали их в момент молитвы. Буржуазные предразсудки, в родe завязыванiя глаз, приглашенiя духовнаго лица и т. п., конечно, не соблюдались».
Разстрeливались всe подростки 14–16 лeт, записавшiеся в добровольческую армiю, среди них цeлый ряд гимназистов и семинаристов.
«Штаб Сиверса категорически заявил, что всe участники добровольческой армiи и лица, записавшiяся в нее, без различiя степени участiя и возраста их, (курсив автора) будут разстрeлены без суда» (23).
Много случаев разстрeла людей, выходивших послe 9 часов вечера — патрули заводили их в глухое мeсто и разстрeливали. Разстрeливали «у стeны ипподрома, на глазах у публики», разстрeливали днем на набережной. Часто трупы разстрeленных «изуродовались до неузнаваемости» (49). Казни и расправы производились под лозунгом «Смерть буржуазiи», «смерть капиталистам» (51), список же павших, ничего общаго с капиталистами не имeющих, безконечен. «В числe погибших громадный процент составляют учащiеся средних и высших учебных заведенiй и представители интеллигентных профессiй, и первые моменты казалось, что происходит избiенiе интеллигенцiи». Но это ошибочно, «подавляющее число погибших — это случайныя лица из всeх слоев населенiя, преимущественно из простонародья» (51).
Перед уходом большевики снова совершили ряд «отвратительных жестокостей» (92).
Отступленiе не менeе жестоко, чeм наступленiе. В концe 1918 г. оставляется большевиками гор. Сарапуль: в виду затрудненiй, какiя представляла эвакуацiя мeстной тюрьмы, рeшили ее «очистить путем разстрeла всeх заключенных».[188]
«Один из их (большевицких) вождей публично заявил, что, если им придется покинуть город, они перерeжут 1000 жителей» — доносит Эльстон Керзону 11 февраля 1919 г.[189]
В «Бeлой книгe» можно найти немало матерiала для характеристики форм, в которыя выливалась гражданская война на сeверо-востокe Россiи в 1918–1919 гг.
«Обычно жертвы разстрeливались, но часто еще топились или рубились шашками. Избiенiя группами в 30, 40 и 60 человeк имeли мeсто, напримeр, в Перми и Кунгурe» — сообщает Элiот Керзону в мартe 1919 г.
«Убiйству часто предшествовали безчеловeчныя пытки. Перед разстрeлом рабочих в Омскe их подвергли поркe и избiенiю прикладами и желeзными палками с цeлью добиться от них показанiй. Часто жертвы принуждались рыть себe сами могилу. Иногда палачи ставили их лицом к стeнe и начинали сзади стрeлять из револьверов мимо их ушей, убивая их значительно позже. Оставшiеся в живых свидeтельствуют об этом.
В числe жертв были молодыя дeвушки, старухи и беременныя женщины»… (132).
«В Благовeщенскe — пишет Нокс в военное министерство — были найдены офицеры и солдаты отряда Торболова с грамофонными иглами под ногтями, с вырванными глазами, со слeдами от гвоздей на плечах, на мeстe эполет. Их тeла превратились в какiя-то замерзшiя статуи; их вид был ужасен. Убили их большевики в Мещановой, а потом увезли трупы в Благовeщенск»…[190] (129).
Вот сообщенiе Эльстона Бальфуру 18-го января 1919 г., передающее со слов теперешняго чешскаго министра иностранных дeл по русским дeлам заслуживающiе особаго вниманiя факты о событiях в Кiевe.
…«Даже турецкiя звeрства в Арменiи не могут сравниться с тeм, что теперь дeлают большевики в Россiи… Во время боев в Уссурiйском районe в iюлe 1918 г. д-р Т. нашел на полe сраженiя ужасно изуродованные трупы чешских солдат.
У них были отрeзаны половые органы, вскрыты черепа, изрублены лица, вырваны глаза и вырeзаны языки…
Мeстные представители чешскаго нацiональнаго Совeта, д-р Гирса и его помощник, говорят, что больше года тому назад сотни офицеров были разстрeлены в Кiевe при взятiи его большевиками…
В сильнeйшiй холод их увели с квартир, раздeли до гола, оставив им однe шапки и впихнули в повозки и автомобили. На морозe, выстроенные в ряд, они часами ждали, когда и как, по одиночкe или группами, большевицким солдатам заблагоразсудится их разстрeлять.
Д-р Гирса был в это время хирургом при 12-ой городской больницe. Больница была переполнена больными, вслeдствiи жестокостей над интеллигенцiей и офицерами в Кiевe. Офицеров, даже смертельно раненых, приходилось прятать в шкапы, чтобы явившiеся за ними большевики, выводя на улицу, тут же не разстрeляли их.
