Игорь Атаманенко - Тайные войны спецслужб
— Чего уж там, верю…
— Вот и славно! Повеселимся, расслабимся… Но — никаких тайских девушек и трансвеститов… Я думаю, нас минует чаша сия, ведь мы с тобой, Геннадий, парни традиционной ориентации и нормальных взглядов на то, какой должна быть женщина: высокой, стройной, дородной и… любвеобильной. Как наши соседки, например. Или я не прав, а, Геннадий? Молчу! Они уже пришли…
«Мертвое море» стимулирует памятьТеперь Вареник оказался между блондинкой и брюнеткой. После неудавшейся атаки в лифте «пепельная» сидела напротив, рядом с Левеном.
Блондинка по имени Урсула сразу попыталась завладеть вниманием Вареника — заговорила, едва усевшись за стол. Некоторое время разведчик вслушивался в ее лопотание. Наконец, не в силах разобрать, что она хочет сказать ему на его «родном» английском, он предложил ей перейти на немецкий.
— О, майн Готт! — от радости Урсула захлопала в ладоши. — У тебя прекрасное берлинское произношение. Я впервые встречаю американца, который так хорошо говорит по-немецки. Я, в отличие от своих подруг, плохо владею английским… Ты — мой спаситель, Джон!..
Как показалось Варенику, девушки совсем не интересовались едой, казалось, они приняли предложение составить компанию залетным журналистам с одной целью: основательно накачать их изысканными спиртными напитками, не забыв при этом себя, и повеселиться за чужой счет.
Кроме красного вина к мясу, на столе вновь появилось «шабли», затем «мартини» и французское шампанское…
Наконец и с тетеревом было покончено и вся компания нетвердой походкой двинулась в раздевалку, чтобы затем окунуть свои тела в отливавшие бирюзой воды «Мертвого моря».
И сам бассейн, и публика, плескавшаяся в идеально чистой воде, несколько разочаровали Вареника. Он не встретил там ни эротоманов, ни любителей пикантных курьезов, ни рафинированных эстетов, которые бы стремились устроить сексуальные игрища прямо в воде.
«Что-то не видно ни акул империализма, ни воротил западного делового мира, ни извращенцев, предающихся порокам на виду у всех… Впрочем, — успокоил себя разведчик, — возможно, здесь они и есть, но я не знаю их в лицо. Не исключено также, что я ожидал слишком многого, наслушавшись живописаний Чарли. В действительности все бывает проще и обыденней, не как на словах…»
Несмотря на то что бассейн был надежно укрыт от всех сюрпризов погоды огромным стеклянным куполом, над его водной гладью поднимался густой пар — следствие разницы между температурой внутри и снаружи. На дворе — апрель как-никак.
Вопреки предостережениям Чарли, таиландские «пираньи» не пытались атаковать Вареника в воде. Скорее всего потому, что его уже сопровождала «рыба-прилипала» — Урсула, которая, обеими руками обхватив разведчика за шею, безмолвно дрейфовала рядом, иногда предпринимая робкие попытки завладеть вниманием, а вернее, плотью своего избранника.
Объектом ее вожделений, разумеется, были его гениталии. Тщетно. Всякий раз Вареник ласково, но твердо отводил ее руку и снова углублялся в размышления по поводу рассказа Чарли о его московских перипетиях. Благо, что это было удобно делать: не прикладывая никаких усилий, можно было спокойно удерживать свое тело на поверхности воды.
В конце концов, изловчившись, девица заполучила в ладошку то, к чему стремилась, но в голосе вместо восторга прозвучало разочарование:
— Джон, ты такой высокий, а птенчик у тебя совсем крошечный… Никогда бы не подумала, что двухметровый мужчина может иметь такую миниатюрную игрушку… Совсем другое дело — Юджин! Он хоть и ростом не вышел, но зато между ног у него ой какая внушительная шпага! Он любит прихвастнуть, что еще ни разу не затупил ее, — она у него якобы самозатачивающаяся и постоянно в боевом состоянии… Немудрено, что он так быстро уплыл на середину бассейна, думаю, его хватит на обеих моих подруг…
— Юджин? — немедленно отреагировал разведчик, — Ты не спутала моего приятеля с кем-нибудь из своих знакомых?
— Ну что ты, Джон! Разве можно спутать его с кем-либо?! Юджин Саймонс — это половой гангстер, натиску которого невозможно противостоять. Секс — его конек и… пунктик Кстати, у него на почве сексуальной неуемности даже какие-то неприятности возникали, когда он работал… Точно не помню где, но было дело… Его выперли из какой-то страны из-за того, что он публично устроил сексуальный сеанс во время передачи репортажа, представляешь?
При этих словах Вареник непроизвольно окунулся с головой в воду: «Вот она разгадка, черт меня побери! Как же я раньше этого не вспомнил?!
Юджин Саймонс, репортер Си-эн-эн, — это же тот самый неуловимый связник между ЦРУ и советскими диссидентами, о котором я читал в «Бюллетене КГБ»! Оперативная разработка иностранца так и называлась: «Неуловимый»…
Почти два года назад Пятым управлением была блестяще проведена операция по его выдворению из Союза.
Долго контрразведчики охотились за ним, однако все никак не удавалось подловить его — чрезвычайно вертким оказался объект. Доказательная база не умещалась в нескольких томах, но все это были оперативные данные — в суд представить нечего. Тогда-то и решено было подставить объекту «ласточку» и с ее помощью скомпрометировать его…
Вслед за этим по заданию КГБ советские средства массовой информации раструбили, что американец занимался в СССР деятельностью, несовместимой со статусом журналиста. И стали ждать, предоставив руководству Си-эн-эн самому решать судьбу Саймонса. То есть формально журналиста из СССР никто не выдворял, боже упаси! Шуму, вони и грязи было бы — не отмоешься. Контрразведчики сумели выставить Саймонса в таком свете, что телерадиокорпорация вынуждена была сама отозвать его из Союза. Что, собственно, и требовалось. А что уж вы там в Штатах с ним будете делать — это нас абсолютно не касается…
Таким образом, КГБ удалось нейтрализовать недосягаемого Саймонса, по сути, руками самого президента Си-эн-эн, Тэда Тернера, и… ртом нашей «ласточки».
Помнится, тогда же был объявлен персоной нон грата советник по культуре посольства США в Москве некто Чирилло Лейкин, кадровый офицер ЦРУ. Причастность его к делу Саймонса в средствах массовой информации не афишировалась — между противоборствующими спецслужбами существует такое неписаное джентльменское правило, — хотя КГБ и располагал неопровержимыми доказательствами, что журналист действовал под непосредственным руководством Лейкина… Н-да, что ж получается? Чирилло Лейкин переименовал себя в Чарльза Левена, так, что ли? А во внеслужебной обстановке ко всему еще и выступает под именем того самого Юджина Саймонса, своего бывшего подопечного? Что ж, вполне может быть. Хлипкое прикрытие, но все-таки прикрытие… Для непосвященных!
Нет-нет, по этому поводу надо выпить, срочно! Не каждый день ты можешь окунуться в воды Мертвого моря, которые отмывают истину и воскрешают воспоминания…
Но сначала надо сбегать за диктофоном, вдруг да Урсула еще что-нибудь интересное расскажет… Стоп! Совсем забыл позвонить в резидентуру, предупредить, что вернусь позже оговоренного срока. Потек же картер, черт бы его побрал…
Но, с другой стороны, не случись ЭТОЙ ПОЛОМКИ, я бы не узнал столько интересного. Положительно, судьба мне благоволит! Стоп! Благоволит ли? Я же рассматривал Левена в качестве кандидата на вербовку… А теперь что прикажете с ним делать, если он сам оказался разведчиком? А не может ли быть так, что американец, в свою очередь, открыл на меня охоту и рассматривает меня в качестве своего потенциального источника информации, я же для него — журналист? Стоп! А вдруг да ему известен мой истинный статус и он знает, что никакой я не журналист?! Н-да, задача, аж голова закружилась…
Будем рассуждать конструктивно. Если представить, что американской резидентуре в Бонне стало известно, что я разведчик, работающий под прикрытием журналиста, значит, Левен выполняет задание и давно уже «пасет» меня. Значит, он не случайно оказался в моей машине, и в Мюнхен ему совсем незачем было ехать — он просто воспользовался моим предложением и реализовал возможность остаться со мной наедине… А поведение обслуживающего персонала «Оазиса» при нашем появлении? Да я с первого взгляда понял, что нас здесь ждали!
Если руководствоваться этой логикой, то, значит, и картер потек совсем не случайно, да и вообще, потекли, я этого не видел, мне об этом сказал Левен-Лейкин, ссылаясь на метрдотеля… Нет-нет, здесь явно что-то нечисто, американцам зачем-то понадобилось притормозить меня в «Оазисе Грез»! Но зачем? Чтобы скомпрометировать меня с помощью проституток и затем выдворить из ФРГ, как Пятое управление КГБ два года назад это сделало с Саймонсом? Ведь наверняка Чарльз-Чирилло совсем не случайно рассказал мне эту историю… Да, но я разведчик не того калибра, ради компрометации которого стоило бы городить весь этот огород! В нашей резидентуре есть фигуры значительно весомее, которые давно уже сидят в печенках и у американцев, и у немцев, и ничего — никто не пытается их дискредитировать с целью выдворения… Впрочем, не буду ломать себе голову, надо просто выждать. Все само собой прояснится в ближайшие часы. На текущий момент ясно одно: и остановка в «Оазисе», и поломка картера — все подстроено резидентурой ЦРУ в Бонне, а Левен — просто исполнитель…
