Армен Гаспарян - Россия в огне Гражданской войны: подлинная история самой страшной братоубийственной войны
За скобками в этой красивой и правдивой истории остался сущий пустяк. Совершенные казаками Шкуро военные преступления.
Сами белогвардейцы говорили, что плохо приходилось комиссарам, которые попадали в руки генерала. При этом необходимо понимать, что в реалиях Гражданской войны комиссаром мог оказаться любой. Не понравился чем-нибудь с первого взгляда – и без второго слова имеешь перспективу встать к стенке или быть повешенным. Такая эпоха тогда была. Но находились и те, кто выделялся даже на фоне общей жестокости.
Одним из них был Шкуро. Приведем простой и жуткий пример его деятельности. С боем была взята столица махновского движения Гуляй-Поле. Полк еврейской самообороны был вырезан полностью. Этого освободителям показалось мало. Изнасиловали около 800 местных евреек – от девочек до старух. Потом им вспарывали животы, расстреливали, вешали. Нынешние защитники Шкуро старательно предпочитают не вспоминать подобные эпизоды. Так проще рисовать пример белого рыцаря.
Деникин до поры до времени на эти, как тогда говорили, эксцессы закрывал глаза. Если бы только Шкуро отличался подобным поведением, проблему еще можно было решить, пусть и с большим трудом. Но действительность Гражданской войны толкала на террор любого ее участника. Неважно, был ли он красным или белым. Повторяю: убивали все. Разница была лишь в степени проявленного зверства. У многих она была превосходной.
Именно это, на мой взгляд, послужило основной причиной того, что простой народ не пошел за белыми, а поверил красным. Началось закономерное отступление по всем фронтам. И происходило оно по примерно одинаковой схеме, трагичной и поучительной. Возьмем для примера Мурманск, где действовал генерал Миллер. 10 июня 1919 года Верховный правитель России адмирал Колчак назначил его главнокомандующим Вооруженными силами России, действующими против большевиков на Северном фронте. Миллер уже поздравлял свои войска, считая это первым шагом к объединению страны под руководством Верховного главнокомандующего. Но сделал он это преждевременно, ибо ровно в этот момент началось отступление армий Колчака.
И тут же последовал еще один удар – английским командованием было принято решение об уходе из Мурманска. Поступок союзников вызвал всеобщее возмущение, англичане прямо обвинялись в предательстве. Начальник оперативного отдела Генерального штаба полковник Костанди попросил о встрече с представителем союзников и, отдав честь, положил ему на стол британский орден, которым был награжден. В сопроводительном письме он отметил, что считает ниже достоинства русского офицера носить награду страны, представители которой изменили данному своим союзникам слову. Генерал Миллер мужественно встретил плохие новости. Вот как об этом вспоминал английский генерал Айронсайд: «Ни один мускул не дрогнул на его лице, когда я сообщил ему дурную весть. Лишь по его светло-голубым глазам я мог догадаться, как ужасно он устал. Пару минут он смотрел на меня, не говоря ни слова. Я протянул руку, и он сжал ее мертвой хваткой».
После краха белой борьбы на Севере России в феврале 1920 года Миллер эмигрировал во Францию. Там он будет долго и безуспешно отбиваться от обвинений в чрезмерной жестокости. Ему, например, никогда не забудут создание концентрационного лагеря, куда по малейшему подозрению сажались многочисленные враги белогвардейцев. Да, вы не ошиблись. Первыми так бороться с политическими оппонентами стали именно вожди антикоммунистического сопротивления. И они же потом удачно спишут собственные грехи на красных, благо те оперативно создадут для тех же нужд ГУЛАГ.
На Северо-Западе России крах борьбы с большевиками произошел еще более стремительно. По воспоминаниям современников, герой Эрзурума Николай Николаевич Юденич был прекрасным военачальником, доблестным и храбрым солдатом. Но, как справедливо отметил писатель Александр Куприн, чтобы стать вождем Белого движения на Северо-Западе России, нужны были не только полководческие качества, но и дар тонкого и дипломатичного политика. Этого не наблюдалось в принципе. Правительство Юденича так и не выработало сколько-нибудь четкой линии в своей деятельности. Указов и постановлений издавалось великое множество, и зачастую они носили взаимоисключающий характер.
Большинство распоряжений было адресовано крестьянам. Так, в одном из проектов аграрных решений стоял такой пункт: «Охранять от хищений коммуны, советские имения, питомники и хозяйства, которые могли бы впоследствии послужить общественным целям». Автора этого документа установить сейчас невозможно, но, судя по всему, это явно не Юденич. Как свидетельствуют все те же современники, Николай Николаевич вообще весьма неохотно занимался правительственными делами. Главным он считал вооруженную борьбу с большевизмом, поэтому почти все его распоряжения касались только Северо-Западной армии.
28 сентября 1919 года войска перешли в наступление на Петроград. После упорных боев удалось захватить Гатчину и Красное Село. До бывшей столицы Российской империи оставалось всего 20 километров. Передовые отряды были на ближних подступах к Питеру – конные разъезды Добровольческой армии уже любовались золоченым куполом величественного Исаакиевского собора. Однако дальше случилось то, что не могли даже спустя годы объяснить лидеры Белого движения – отступление и разгром.
Стоит подчеркнуть, что сам Юденич до конца своих дней хранил по этому поводу гробовое молчание. Да и что он мог сказать, если никаких вооруженных восстаний, никаких забастовок, на которые так рассчитывал Николай Николаевич, в Петербурге не произошло? Не мог знать тогда генерал, что по приказу Троцкого уже были расстреляны все, кто возглавил бы борьбу с большевиками в городе на Неве. Офицеров ставили к стенке, как только их помощь Юденичу была доказана следствием. Поступать так же в отношении большевиков генерал категорически запрещал. Уже в эмиграции многие обвиняли его в излишней либеральности. Генерал Родзянко с горечью отметил в своих воспоминаниях: «Большевистская агитация росла и росла. Никаких серьезных мер против нее не принималось, и красные агенты обнаглели до того, что не только открыто показывались на улицах, но и спокойно завтракали и обедали в ресторанах. Настроение становилось все более нервным».
В довершение всего, в армии генерала Юденича стала падать воинская дисциплина, усилилось дезертирство. Некоторые полки порой по два дня оставались без хлеба, не хватало боеприпасов, не было автомобилей, и на вооружении состоял всего один танк. Сдержать в таких условиях наступление красных генерал не мог. Измученная беспрерывными боями, армия отступала. Командиры полков устроили совещание и попросили графа Палена передать Юденичу общее требование: уйти в отставку. Николай Николаевич не сопротивлялся. 1 декабря 1919 года он назначил нового главнокомандующего Северо-Западной армии – кавалера ордена Святой Анны генерала Глазенапа.
Именно ему Юденич и передал все оставшиеся деньги на борьбу с большевизмом – 227 тысяч фунтов стерлингов. Бывший глава Белого правительства на Северо-Западе России вручил при свидетелях подписку об отсутствии у него других средств. Об этом в тот же день написали газеты. Георгиевский кавалер Юденич всегда дорожил своей честью. К сожалению, этого нельзя сказать о некоторых офицерах Северо-Западной армии.
Уже находясь в отставке, Николай Николаевич был арестован в гостинице Ревеля (ныне Таллин) своими бывшими соратниками. За происходящим, кстати, молча наблюдали трое эстонских полицейских. Юденича хотели судить за провал наступления на Петроград. «Этот дряхлый старик не имел права брать на себя ответственность. Преступники те, кто выдвинул эту мумию на такой важный пост» – так отзывался о Юдениче его давний противник генерал Родзянко. Однако уже через несколько дней Юденич был освобожден. Дальнейшая его судьба мало чем отличалась от сотен тысяч русских эмигрантов, которые после Гражданской войны лишились Родины. Генерал переселился в Англию. Известно, что он внимательно наблюдал за жизнью в советской России, изучая ежедневные газеты. Это, по сути, единственное, что ему оставалось в жизни.
Но трагичнее всего отступление белых армий происходило на Востоке России. Великий Сибирский ледяной поход по праву ассоциируется с генералом Каппелем. Деятельность вождей белых армий сегодня достаточно хорошо известна тем, кто интересуется этой темой. В сотнях книг описаны их непримиримая борьба с большевизмом и личные подвиги. Не только ведь одним террором жили эти люди. Но о Каппеле, главнокомандующем армиями адмирала Колчака в ее наиболее тяжелые дни, до недавнего времени не было опубликовано ничего, кроме общих скупых и сухих фраз. А между тем, он был одним из наиболее ярких вождей Белого движения. По свидетельствам очевидцев, даже внешний вид его сразу вызывал симпатию – выше среднего роста, крепко сбитый, хорошо сложенный, ловкий, подвижный блондин с вьющимися волосами.
