Александр Островский - 1993. Расстрел «Белого дома»
По свидетельству А. А. Маркова, Белый дом не только отслеживал сведения о действиях Кремля, но и вел переговоры с некоторыми военными с целью привлечения их на свою сторону. Такие переговоры, в частности, велись с главнокомандующим сухопутными войсками В. М. Семеновым, командующим 14-й Приднестровской армией А. И. Лебедем, с некоторыми генералами в руководстве ВВС. [Запись беседы с А. А. Марковым. Москва. 23 июня 2006 г. // Архив автора.]
В пятницу 17 сентября, когда все было готово, президент собрал Совет безопасности. «Я, — пишет Б. Н. Ельцин, — попросил доложить силовых министров… И вдруг один за другим они стали предлагать отложить намеченное на воскресенье обращение к народу». Главный аргумент, который выдвигался ими: Р. И. Хасбулатов и А. В. Руцкой уже знают о планируемом на воскресенье роспуске парламента. Президент Ельцин согласился отложить намеченный разгон, но лишь на два дня, до 21 сентября. [Ельцин Б.Н. Записки президента. С 355–356.]
19 сентября Борис Николаевич провел в Завидово. Сюда он пригласил М. И. Барсукова, П. С. Грачева и А. В. Коржакова. Здесь произошел «бунт» М. И. Барсукова. Он заявил, что переворот недостаточно подготовлен. [Там же. С. 358–361. См. также: Коржаков А.В. От рассвета до заката С. 156–157.] На следующий день произошел подобный же «бунт» С. А. Филатова[Ельцин Б.Н. Записки президента. С. 355–356, 361.]. Его поддержали В. Ф. Ерин и утвержденный накануне в должности министра безопасности Н. М. Голушко. [Филатов С. А. Совершенно несекретно. С 286–287.] Е. Т. Гайдар тоже считал выбранный момент неудачным. Такую же позицию занимал В. С. Черномырдин. [Гайдар Е.Т. Дни поражений и побед С. 276–277.]
Несмотря на это Б. Н. Ельцин от принятого решения не отказался.
Глава 2
НАЧАЛО «КОНСТИТУЦИОННОЙ РЕФОРМЫ»
Информационная программа новостей по российскому телеканалу 21 сентября в 20.00 открылась экстренным выступлением Б. Н. Ельцина. Он сообщил, что подписал указ № 1400 «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации». [Президент прекращает функции съезда и парламента. Выборы в Федеральное собрание назначены на 11–12 декабря. Обращение Б. Н. Ельцина по телевидению // Вечерняя Москва. 1993. 22 сентября.]
На основании этого указа были распущены съезд народных депутатов и Верховный Совет Российской Федерации, одновременно назначены выборы в новое законодательное учреждение — Государственную думу. До открытия последней Конституционному суду предложено приостановить свою деятельность. [Указ Президента Российской Федерации «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации» // Собрание Актов Президента и Правительства Российской Федерации. 1993. № 39. 27 сентября. С 3912–3915. См. также: Положение о федеральных органах власти на переходный период // Там же. С. 3916–3920. Положение о выборах в Государственную думу // Там же. С. 3920–3947.]
Имел ли Б. Н. Ельцин такое право?
Ответ на этот вопрос дает действовавшая тогда Конституция. Она запрещала президенту не только распускать парламент, но и приостанавливать его деятельность. Более того, как специально говорилось в Конституции, в подобном случае полномочия президента «прекращаютсянемедленно». [Восьмой (внеочередной) съезд народных депутатов Российской Федерации. Документы Доклады. Заявления (по материалам стенограммы): г. Москва, 11–13 марта 1993 г [М., 1993]. С. 60]
Это означает, что вечером 21 сентября 1993 г. в России начался государственный переворот 1993 г.
У многих вызвало удивление, что, распустив парламент, Б. Н. Ельцин не взял Дом Советов под охрану и тем самым позволил ему поднять знамя борьбы против Кремля. Свои действия Борис Николаевич объясняет тем, что народные депутаты заранее узнали о предстоящем разгоне парламента и могли подготовиться к обороне Белого дома. [Ельцин Б.Н. Записки президента. М., 1994. С. 355–362.]
Действительно, слухи о предстоящем перевороте начали циркулировать по столице уже днем 21 сентября. [Запись беседы с Ю. Н. Нехорошевым Москва 25 августа 2006 г. // Архив автора. Запись беседы с Н. О. Сорокиным. Москва. 5 октября 2006 г. // Там же] Если верить В. И. Анпилову, он был предупрежден об этом еще раньше — 20-го. [Анпилов В.И. Наша борьба М. 2002 С 115–116.]
По свидетельству Ю. М. Воронина, в тот же день к нему явился заместитель министра обороны генерал К. И. Кобец. Он сообщил, что «час назад» закончилось заседание коллегии Министерства обороны, на котором обсуждался вопрос о роли армии в предстоящем разгоне парламента. Получив такую информацию, Ю. М. Воронин немедленно довел ее до Р. И. Хасбулатова. [Воронин Ю. М. Свинцом по России М, 1995. С 183]
Между тем имеются сведения, что А. В. Руцкой и Р. И. Хасбулатов узнали о существовании проекта указа № 1400 «за неделю до его обнародования», то есть около 14 сентября. [Подготовка. Из книги Александра Руцкого «Крушение державы» // Независимая газета 1994 27 января. Гульбинский Н, Шакина М. Афганистан… Кремль… «Лефортово». Эпизоды политической биографии Александра Руцкого. М, 1994 С. 298]
Казалось бы, они должны были сразу же принять соответствующие меры. Никаких сведений на этот счет обнаружить пока не удалось, если не считать утверждения И. Иванова, будто бы незадолго до 21 сентября Руслан Имранович имел тайную встречу с Б. Н. Ельциным. [Иванов И. Анафема С. 54]
Что касается понедельника 20-го, то, как сообщает Р. И. Хасбулатов, после обращения к нему Ю. М. Воронина он попытался связаться с П. С. Грачевым, не застав его на рабочем месте, позвонил в Кремль. Оказалось, что Павел Сергеевич был там. Ни президент, ни министр обороны разговаривать со спикером не пожелали. [Хасбулатов Р.И. Великая российская трагедия. Т 1. С. 186–189.] Тогда Руслан Имранович пригласил к себе начальника Генерального штаба М. Н. Колесникова. Тот подтвердил информацию, полученную от К. И. Кобеца[Хасбулатов Р.И. Великая российская трагедия. Т. 1..С. 189.], но от предложения изложить ее письменно уклонился. [Воронин Ю.М. Свинцом по России. С. 188]
На следующее утро Р. И. Хасбулатов распорядился известить о «тревожной ситуации» в столице глав субъектов Федерации, затем встретился с генералами В. А. Ачаловым, Ю. Н. Калининым и Б. В. Тарасовым и поставил перед ними вопрос: чего «ждать от мятежников»? В 10.00 Руслан Имранович предложил Ю. М. Воронину связаться с В. С. Черномырдиным[Хасбулатов Р.И. Великая российская трагедия Т. 2. С. 275], а сам попытался созвониться с президентом и премьером. Ни с кем из них его не соединили. [Там же. Т. 1.С. 190.] Забив тревогу, Р. И. Хасбулатов созвал на 17.30 специальное совещание с приглашением начальника Генерального штаба. [Там же. Т. 2. С. 276. Костиков В.В. Роман с президентом. С. 230.] В нем приняли участие А. В. Руцкой, В. Д.Зорькин и В. Г. Степанков. Было послано приглашение в правительство. Оттуда никто не явился. [Хасбулатов Р.И. Великая российская трагедия. Т. 2. С. 276.]
Таким образом, сохранить предстоявшее выступление в тайне действительно не удалось.
Но почему нельзя было поздно ночью с 21-го на 22-е блокировать Белый дом, сменить его охрану, отключить средства связи, записать обращение президента к народу и только после этого утром 22-го обнародовать указ № 1400?
Почему нельзя было сделать все это 21-го, перед самым выступлением Б. Н. Ельцина по телевидению? Ведь, как мы помним, у него имелся великолепный план выкуривания народных депутатов из стен парламента.
Получается, что Борис Николаевич позволял оппозиции организоваться. Но зачем?
Во-первых, тем самым он провоцировал ее на ответные действия, которые затем можно было бы квалифицировать как развязывание гражданской войны.
Во-вторых, он ставил руководителей местных советов, в своем большинстве недовольных президентской политикой, перед выбором, который позволял нанести удар по органам советской власти на местах.
В-третьих, таким образом можно было воздействовать на зарубежные финансово-кредитные учреждения, которые именно в это время продолжали решать судьбу внешнего долга России.
В 19.55 Р. И. Хасбулатову принесли «запечатанный конверт» от «Президента Российской Федерации». «В нем, — пишет спикер, — я уведомлялся в том, что с 21 сентября „прекращается деятельность Верховного Совета и Съезда народных депутатов, что Президент подписал Указ о поэтапной конституционной реформе“. Самого Указа не было». Пока Руслан Имранович соображал, что делать, Борис Николаевич появился на экранах и огласил указ. [Там же. Т 1.С. 180]
«Прослушав это, — вспоминает Р. И. Хасбулатов, — ко мне буквально ворвались Ю. Воронин, В. Агафонов, В. Сыроватко, А. Милюков, члены Президиума Верховного Совета, депутаты, наши сотрудники, а также находившиеся здесь руководители регионов, предприятий, лидеры общественно-политических движений, партий, профсоюзов… Я предложил немедленно созвать Президиум Верховного Совета. Его заседание началось уже в 20.15». [Там же. С. 180–181. Стенограмма заседания Президиума Верховного Совета Российской Федерации. 21 сентября 1993 г. // ГАРФ. Ф. 10026. Оп. 1. Д. 263. По некоторым данным, выступление Б. Н. Ельцина продолжалось 22 минуты (В ночь, когда Белый дом стал Домом Советов // Правда. 1993. 23 сентября)]
