Александр Яковлев - Калиостро
Вернемся к его биографии. Итак, пока Калиостро размышлял над числом членов ложи, над его головой собиралась грозная туча — на сцену выступило знаменитое дело об ожерелье королевы.
Для солидной аферы всегда необходимы два действующих лица: незаурядный мошенник и большой глупец. Глупец отыскался — сиятельный член Французской академии, его высокопреосвященство епископ Страсбургский кардинал Роган.
Человек своего времени, не умнее и не глупее других, князь Церкви страдает болезнью своего столетия — легковерием. По выражению Стефана Цвейга, «этот наилегковернейший, его высокопреосвященство кардинал Роган попадает в лапы пройдохи из пройдох, великого обманщика, духовного вождя и папы всех аферистов, в лапы «божественного Калиостро».
Теперь о незаурядном мошеннике. В афере с колье это дочь разорившегося дворянина и опустившейся служанки. Девочка сызмальства проявила таланты мошенничать, выдавая себя за отпрыска королевского дома Валуа. Пробиваясь в верхи общества, она познакомилась с кардиналом. Красивая и ловкая, она вовсю использует слабости галантного и простодушного Рогана.
Жрецы и мошенники узнают друг друга с первого взгляда. Подобное произошло с Ламотт и Калиостро. Через него, хранителя всех тайн кардинала, Ламотт узнала сокровенное страстное желание Рогана — стать первым министром Франции. Попутно выяснилось, что этому может воспрепятствовать необъяснимая для кардинала антипатия королевы к его персоне. Для ловкой аферистки знать слабости мужчины — все равно что уже держать его в руках.
Неожиданный случай дал Ламотт козырного туза в руки. На одном из званых вечеров кто-то рассказал, что несчастным придворным ювелирам Бомеру и Бассанжу приходится туго: весь свой наличный капитал и порядочную сумму денег, взятых в долг, они поместили в бриллиантовое колье, великолепнее которого в мире нет. Сначала оно предназначалось для мадам Дюбарри, но ее покровитель, Людовик XV, умер от оспы. Затем колье предлагали испанскому двору и трижды — Марии — Антуанетте, которая была без ума от драгоценностей и обычно легкомысленно покупала их, особо не торгуясь. Но докучливый и расчетливый Людовик XVI не пожелал выложить миллион шестьсот тысяч ливров. Ювелиры оказались в весьма затруднительном положении: проценты съедают возможную прибыль, того гляди, придется продавать колье по частям, теряя огромные суммы.
Ламотт, мнимой графине Валуа, последовало предложение: может быть, она, находясь с двором на короткой ноге, уговорит королеву приобрести драгоценности в рассрочку, конечно, на самых льготных условиях. Фирма, со своей стороны, оплачивала бы солидные комиссионные. Ламотт согласилась принять на себя роль посредницы, и 29 декабря 1784 года оба ювелира приносят к ней для осмотра ларец с драгоценным колье.
Но как заставить этого архиосла кардинала приобрести колье для королевы? Ламотт приступила к обработке жертвы. Итак, ему оказывается большая милость: королева желает, конечно, втайне от супруга, приобрести драгоценное украшение. Но при этом ей требуется посредник, умеющий хранить секреты. Поэтому выполнение почетной и негласной миссии королева в знак доверия поручает именно ему, кардиналу.
Несколько дней спустя она торжествующе сообщает осчастливленному Бомеру, что найден покупатель — кардинал Роган. 29 января во дворце кардинала, в Отеле Страсбург, совершается покупка. Оплату оговорили производить в течение двух лет, четырьмя равными долями, каждые шесть месяцев. Драгоценность должна быть доставлена покупателю 1 февраля, первый взнос — 1 августа 1785 года. Кардинал собственноручно подписал договор и передал его Ламотт, с тем чтобы та представила его на утверждение своей «подруге» королеве. 30 января авантюристка принесла ответ: ее величество с условиями договора согласна.
Но послушный до сих пор простак вдруг проявляет упрямство. Все-таки миллион шестьсот тысяч — сумма внушительная даже для расточительного князя! Кардинал требует долговое обязательство от королевы. И он его получает. Ламотт на следующий же день приносит договор, подписанный: «Мария-Антуанетта Французская». Имей кардинал хоть каплю здравого смысла, он сразу опротестовал бы этот документ. Во Франции королева никогда не подписывала бумаги иначе, как только своим именем, так что подпись «Мария-Антуанетта Французская» немедленно выдавала подделку.
Но легкомысленный, к тому же тайно влюбленный в королеву духовник поверил пройдохе Ламотт, переговорил с ювелиром и выдал ему векселя от имени королевы. Бомер, видя подпись королевы на письме, которое ему предъявили, поверил всему, что сообщили, и выдал драгоценное ожерелье, а Роган передал украшение Ламотт.
Между тем кардиналу странной кажется одна безделица. Он ожидал при первом официальном приеме увидеть королеву в драгоценном колье. И даже надеялся на обращенное к нему слово или кивок, на жест признательности. Ничего подобного! Мария-Антуанетта, как всегда, холодно смотрела на него, колье не сверкало на белой шее.
«Почему королева не носит мое ожерелье?» — удивленно спросил он у Ламотт. Но у этой бестии ответ всегда наготове: королеве неприятно надевать драгоценности, еще не оплаченные полностью. Лишь после полной оплаты она удивит супруга.
Но все ближе 1 августа — роковой срок платежа первых четырехсот тысяч. Цепь случайностей позволяла до поры сохранять обман в тайне. Но теперь уже никакие фокусы не помогают. Бомер требует свои деньги. Когда же наступил срок уплаты первого взноса, у Рогана денег не оказалось. Он начал тянуть, а Бомер потерял терпение и обратился к королеве. Дело открылось, главные преступники обнаружились и были арестованы. Но каким образом оказался замешанным в этой истории Калиостро?
Дело в том, что кардинал Роган, как уже упоминалось, был одним из самых наивных и восторженных почитателей великого мага. Когда хитрая Ламотт сделала ему предложение от имени королевы, Роган, как он ни был прост и как ни соблазняло его лестное предложение, все же не сразу решился. Он запутался в мучительных сомнениях. Кто мог вывести его из тупика, кроме преданного могучего друга Калиостро? Он один мог вопросить будущее и поведать судьбу заманчивого предприятия. Калиостро не хотелось вмешиваться в историю, в которой он и сам заподозрил нечто нечистое. Сначала он всячески уклонялся от советов Рогану, но его сбила с толку Лоренца. Она, надо полагать, была дружна с Ламотт, и та, видимо, откровенно посвятила ее в затею, суля хорошую поживу. Лоренца с жаром убеждала мужа, и тот, наконец, решился. Правда, Калиостро ничем особенным не рисковал. От него только требовалось, чтобы он вопросил подвластных ему духов, стоит ли кардиналу браться за это дело. Оракул дал на этот мучительный вопрос самый ободряющий ответ: «Да, за дело стоит взяться, оно совершится благополучно, увенчается полным успехом».
Зачинщики аферы, Ламотт и ее муж, рассчитывали одурачить Рогана, обобрать его и выйти сухими из воды. Легковерный кардинал читал письма, доставляемые ему Ламотт, с подписью самой королевы, которые приводили его в слезный восторг. Очевидно, опутавшие его ловкачи собирались довести несчастного простака до крайней нелепости положения, а затем открыть перед ним всю зловещую истину. Тогда, увидев воочию, как он по-дурацки попался, кардинал сам не захочет поднимать шума и уплатит Бомеру долг из своего кармана. Ожерелье же давно было отправлено в Англию, там разобрано и продано по частям.
Психологически проходимцы рассчитали точно, но упустили из виду материальное положение жертвы. Кардиналу совершенно неоткуда было взять полтора миллиона. Он запутался сразу, не уплатив вовремя Бомеру, и заставил того обратиться прямо к королеве.
Калиостро мог бы избежать каких-либо неприятностей, связанных с этим делом, поскольку его участие ограничивалось лишь ворожбой, да и то проведенной без свидетелей. Но ему сильно повредила деятельность Лоренцы. Она все время общалась с Ламотт, и этого, к сожалению, невозможно было скрыть. Однажды, когда злополучный кардинал особенно серьезно усомнился, Ламотт устроила ему якобы свидание с королевой. У Лоренцы постоянно в доме бывала некая баронесса Олива, внешне очень походившая на королеву Марию-Антуанетту. Вот эта особа и разыграла на свидании роль королевы.
Это обстоятельство всплыло наружу и бросило весьма подозрительную тень не только на супругу великого чародея, но и на него самого. Как только начались аресты после раскрытия мошенничества, Лоренца немедленно бежала из Парижа, и, таким образом, все подозрения пали на одного Калиостро. Он же не стал скрываться, очевидно уверенный, что против него нет серьезных улик и что, когда его оправдают, слава его еще ярче засияет.
Процесс и приговор
В фантастической афере с колье Мария-Антуанетта оказалась абсолютно невиновной. Кардинал Луи Роган был связан тесными родственными узами с другими знатными семьями, прежде всего с Субизами, Марсанами, Конде. Все эти семьи чувствуют себя смертельно оскорбленными. Крайне возмущено и высшее духовенство. Взят под арест кардинал. Жалобы доходят до Рима. Таким образом, оскорбленными чувствуют себя и аристократы, и духовенство.
