Гасан Сеидбейли - Из боя в бой
- Как? Она тебя увидела? - всполошился Тарланов.
- Так точно.
- В таком случае, больше нельзя откладывать. Надо ее немедленно взять.
Теймур не шелохнулся. Майор раздраженно зашелестел бумагами.
- Что же ты сидишь?
- Разрешите, товарищ майор... Мы могли задержать Шахсуварову и два месяца назад. Но... раз столько ждали, давайте подождем еще немного. Посмотрим, с кем она пойдет на связь. Это даст возможность взять не одну, а двоих, может быть, троих... Задача облегчится и найдутся ответы на многие нерешенные вопросы.
Тарланов недовольно пожал плечами:
- Как знаешь. Но если бы ты считался с чьим-либо мнением, кроме собственного... Ведь я даю тебе дельный совет. Но разговор всегда кончается тем, что ты просишь отсрочки. Сколько же можно тянуть?
- Ну... В последний раз, товарищ майор.
- Как знаешь...
Вечером Теймур встретил сержанта Бабаева и, почему-то вспомнив, спросил:
- Ну, что вышло из того дела с колокольчиком?
- Пшик вышел, товарищ Джангиров, - насупился сержант, - ничего не вышло. Там живут два старых сеида. Вроде бы неплохие садовники. У них во дворе целый фруктовый сад: инжир, тут, абрикосы, слива. Что душе угодно. А виноград - прямо сам в рот просится... Что вы все на часы смотрите, товарищ младший лейтенант?
Теймур, недослушав сержанта, махнул рукой и поспешил на встречу с Володей.
Казалось, Гюльдаста всецело занялась своими делами. Она старательно убрала квартиру, сходила в баню и оттуда сразу же вернулась домой. Утром пришла на работу, как всегда, свежая, подтянутая. Володя старался в обращении с Гюльдастой быть особенно внимательным. Он так тепло поздоровался с нею, что обычно сдержанная Маруся, начала вдруг по пустякам придираться к подругам.
Гюльдаста вела себя так, будто ничего между ними и не было. Будто это не она с таким упорством тащила Володю к себе домой и просила стать названым братом.
- А ты не отступай, как говорят, гони бегущего, - выслушав Скворцова, посоветовал Теймур.
Но чем больше старался Володя обратить на себя внимание девушки, чем мягче и приветливее обращался, тем холоднее смотрела на него Гюльдаста.
И, как это часто бывает, поглощенный изменчивым отношением капризной красавицы, Володя не заметил другого.
В конце рабочего дня, проходя мимо Володи, Маруся, фыркнув, дунула в облако табачного дыма и, пока юноша виновато разгонял руками тяжелые клубы, вложила в его ладонь записку. Он не успел и рта раскрыть, как Маруся исчезла за дверьми.
- Что это такое? - Гюльдаста вкрадчиво коснулась плеча Володи и скосила глаза на сжатый кулак.
- Ничего, - попытался увильнуть Володя.
- Нет, у тебя в руке записка, - произнесла Гюльдаста тоном строгой сестры, от которой не имеет права ничего скрывать незадачливый брат. Покажи!
- Это же нехорошо - читать чужие записки.
- А 'газве ты мне чужой? - Гюльдаста мило надула губки.
- Здравствуйте, пожалуйста, - обиделся Володя. - Три дня и признавать не хотела меня, а тут вдруг спохватилась - "мы не чужие".
- Ладно, Володя, хватит! Я сказала, значит, все!
Распалясь, Володя в сердцах выложил все свои обиды и сомнения последних дней.
- Нет, Гюльдаста, лучше не играй мной. Когда хочешь - забавляешься, а надоест - отталкиваешь. Ты берешь в свои кошачьи лапы сердце, мягко так берешь... Но тебе ничего не стоит и когти выпустить, помучить человека. Только не думай, что я из-за того костюма страдаю. Нет! Пусть его носит твой отец. Ну и что, если я грузчик? У грузчика тоже есть самолюбие. Я не дам тебе задевать ни меня, ни других.
- Да у тебя оказывается накипело? А кто это "д'гугие"? Их много, или одна? - непонятно, чего больше было в голосе Гюльдасты - сочувствия или насмешки.
- Ну, хотя бы одна...
Гюльдаста рассмеялась.
- Ты, действительно, еще мальчик. Бе'ги свою записку, иди и читай... Хоть наизусть выучи.
- Зря ты считаешь меня мальчишкой.
- Ты настоящий малыш. Посмот'ги на себя. - Она подтолкнула его к осколку зеркала. - Ты же чуть не плачешь.
Ну, этого ты не дождешься!
На этот раз Володя отлично справился со своей ролью, настолько убедительна была его обида, что Гюльдаста уже искренне старалась успокоить юношу.
Но в тот вечер примирения не состоялось. Володя решил выдержать характер. Расставшись с Гюльдастой, он зашел за угол и развернул записку. "Приходи к почте на Коммунистической, ровно в восемь вечера. Мне надо сказать тебе что-то очень важное. Обязательно приходи. М." - прочитал Володя и, машинально начав сначала, попытался разобраться в происшедшем.
Почему вдруг потянуло на откровенность необщительную Марусю? До сих пор они относились друг к другу, как добрые знакомые; куда непринужденнее держались с ним другие девушки артели... Володя старался осмыслить каждый свой, даже незначительный поступок и никак не мог понять, с чем связано предстоящее свидание. Маруся всегда выглядела нелюдимой, одевалась небрежно и всегда казалась незаметной среди кокетливых, ярких подруг. Даже доброта в ней проявлялась как-то неуклюже, стеснительно. И стоило кому-нибудь пошутить над нелюдимостью Маруси, она тотчас замыкалась, как улитка в раковине. И вдруг такая девушка назначает свидание! Это как-то не укладывалось в голове Володи.
Странным показалось желание Маруси и Теймуру, когда Володя рассказал ему о событиях.
"Будь осторожен, Володя. Не выдай себя чем-нибудь, а то все испортишь", - в который раз повторял Теймур.
Северный ветер, поднявшийся еще с утра, к вечеру усилился. Он подгонял прохожих, швыряя в лицо колючий снег, сдувал с карнизов зданий легкие, пушистые облачка. Машины буксовали на обледенелом асфальте.
Без пяти минут восемь Владимир Скворцов подошел к главному подъезду университета, внимательно оглядел противоположную сторону улицы. Не верилось, что Маруся в такую погоду выйдет на свидание.
Однако он ошибся. Девушка была уже на условленном месте. От тревожного предчувствия сжалось сердце. "Видно, дело очень важное и неотложное", подумал Володя и, надвинув шапку на глаза, направился к Марусе, которая топталась на углу, поеживаясь от холода.
Издали заметив Володю, Маруся поспешила ему навстречу. Они остановились на расстоянии одного шага друг от друга. Сильный ветер подталкивал Володю к Марусе, он упирался широко расставив ноги, приподняв плечи. Маруся, прижав посиневшими руками воротник потертого пальтишка, часто постукивала каблуками.
- Хорошо, что пришел! - как всегда, грубовато буркнула она.
Володя недовольно, как и полагалось ему по роли, спросил:
- Что за дело придумала в такой буран?
- Пошли, узнаешь.
- Куда?
- Куда-нибудь. Здесь еще простынешь.
Володя, заметив, что девушка дрожит, тотчас взял се под руку и ввел в помещение почты. Оно было битком набито людьми, ожидавшими троллейбуса; в такую погоду бакинский транспорт обычно сбивается с графика.
- Зачем ты меня привел сюда? - недовольно спросила Маруся.
- Надо согреться немножко.
- Я могла греться и у себя дома.
- Куда же я тебя отведу?
- Не знаю. Лишь бы там было поменьше народу.
- Слушай, брось загадки! Что случилось?
- Только не здесь, Володя... Лучше выйдем. Я совсем окоченела. Но не уйду, пока не поговорю с тобой. Слышишь, придумай побыстрее что-нибудь.
Володя молча взял ее под руку, и они стали проталкиваться к выходу.
- Зайдем в школу. Я здесь учился.
Володя толкнул тяжелую дверь.
Сторожиха преградила им путь, но, узнав парня в потертой стеганке, удивленно всплеснула руками:
- Володя? Какими судьбами, сынок?
Она явно обрадовалась этой встрече, но желанный гость ответил на приветствие безо всякого воодушевления.
- Добрый вечер, тетя Разия.
Женщина укоризненно покачала головой.
- Совсем забыл дорогу в свою школу, сынок. А бывало...
- Вот вспомнил и пришел, - быстро прервал ее Володя. - Можно, я покажу ей наш класс?
- Почему же нельзя, сынок! Покажи, покажи, - и тихонько добавила: - Кто тебе эта девушка?
- Работаем вместе, - торопливо пояснил Володя. - Идем, Маруся.
Он спешил избавиться от расспросов сторожихи. "Как ледышка", - подумал, сжимая в своей ладони руку Маруси. Так, держась за руки, они взбежали на третий этаж. Шагая по широкому коридору, Володя присматривался к табличкам на классных дверях. Он помедлил у десятого "а", но вспомнив, что с полным средним образованием было бы глупо работать грузчиком, прошел дальше и остановился у дверей седьмого "б", расположенного в другом конце коридора.
- Вот мой класс, - обернулся он к девушке.
Но воспоминания детства не интересовали его спутницу. С трудом пересиливая дрожь, она выговорила:
- Давай присядем где-нибудь.
Володя осторожно открыл дверь, в классе было пусто.
- Иди сюда, - позвал он девушку. - Ну, Маруся, говори, в чем дело. Побыстрей, пока никто не мешает.
- Если бы я могла побыстрей, я бы давеча по дороге сказала, - обиделась Маруся, но, заметив нетерпение своего собеседника, как-то жалобно произнесла. - Не торопи меня... - И снова помолчала, почему-то не решаясь посмотреть ему в глаза. - Не подумай чего другого, Володя... Сердце разрывается, когда вижу, как ты лебезишь перед нею...
