Наталья Симеонова - Филосовский камень гомеопатии
Анализируя препараты, над которыми «колдовал» Ганеман, можно заметить, что он использовал для их изготовления ртуть, азот, серу и соли кальция, т. е. первоэлементы Парацельса.
Испытания лекарств на людях становится принципом
Ганеман для себя твердо решил, что опыты на животных принципиально не подходят для медицинских исследований и анализа болезней человека, потому что от животных нельзя получить информацию о характере боли, зуде. Невозможно выяснить многие необходимые для терапии данные, например о наследственности или индивидуальных биоритмах.
Ганеман был убежден, что до него еще не был найден метод правильного изучения действия лекарств. Все методы, по его мнению, были недостоверными, независимо от того, проводился ли химический анализ лекарства, проверялось ли его действие на животных, смешивались ли лекарства с кровью или испытывались на больных людях. Он писал: «Было бы печально, если бы только эмпирические случайности были бы нашими ориентирами при применении лекарств в лечении хронических болезней, которые составляют наибольшую часть человеческих заболеваний. Мы должны как можно меньше доверяться случайности, а работать более рационально. Мы видим, что помощь химии все еще несовершенна и должна использоваться осторожно. Использование других лекарств, в том числе растений, неубедительно из-за многочисленных исключений. Изменения, которые происходят в крови из-за смешения лекарств, неясны. Инъекция лекарств в кровеносные сосуды животных, равно как и другие воздействия на них, являются слишком примитивным методом работы, чтобы оценить действие лекарств».
Академическая наука, тем не менее, пошла по пути экспериментов на животных, но плата за это — загрубленные закономерности. Одним из принципов гомеопатии является назначение гомеопатических лекарств в строгом соответствии с индивидуальной чувствительностью пациента, определяемой заранее. На экспериментальном животном выполнять это требование нецелесообразно из-за трудоемкости.
В 1796 году вышла статья Ганемана «О новом принципе нахождения целительных свойств лекарственных веществ». В этой статье Ганеман впервые сформулировал идею о том, что самый полезный способ, который точно обнаруживает целительные свойства лекарственных средств, — это испытание их на здоровых людях.
На страницах своих научных трудов он детально объясняет, что именно он имеет в виду под таким испытанием и какое исследование действия лекарства на всех уровнях человеческого организма — умственном, эмоциональном и физическом — является единственно правильным. Таким методом он признал применение умеренной дозы лекарства у здорового человека, после чего тщательно записываются все симптомы — физические и психические. Чтобы узнать все разнообразие симптомов, а также различие чувствительности к этому лекарству у разных людей, требовались наблюдения над многими испытуемыми.
Ганеман считал, что именно он указывает правильный и рациональный принцип, который заполнит пробелы в медицине и усовершенствует лекарственное лечение.
Он был убежден, что никакого другого способа не существует.
Так как в медицинской литературе того времени не было и не могло быть сведений о действии лекарственных средств на здоровых людей, Ганеман проводил на себе большие серии испытаний с добровольной помощью своих коллег, студентов и семьи. Эту кропотливую работу он вел всю жиэнь. Вместе со своими помощниками Ганеман испытал около сотни веществ, а к концу XIX века его последователями были испытаны таким же образом более 600 лекарств.
Полная коллекция таких наблюдений с замечаниями о степени доверия тем испытателям, которые дают отчеты, была основанием Материа Медика, которую Ганеман называл «священной книгой откровения».
Результаты испытаний, проведённых Ганеманом на себе и свой семье, были представлены в его Fragmenta de Viribus Medicamento- rum Positivis, а также в «Чистом лекарствоведении» Materia Medica Рига (1811). Mamepua Медика — самый важный инструмент гомеопатической практики.
Многим врачам и ученым не нравится язык гомеопатической литературы, т. к. показания для применения гомеопатических лекарств выражены в необычной для академического врача форме. Однако гомеопаты всегда были против переделок ее в угоду современным научным данным, потому что при этом теряется важная информация. Materia Medika книга Ганемана — первое классическое произведение такого рода, которое не теряет актуальность и не старится. Тем, кто впервые сталкивается с этой литературой, важно понять, что Materia Medika — это сборник так называемых «патогенезов» гомеопатических лекарств, т. е. картин испытания лекарств на здоровых людях, своеобразных формулировок показаний для назначения лечения.
Лечение по принципу подобия стало законом
Во время испытания на себе хинной корки Ганеман обнаружил важную закономерность. Оказалось, что болезнетворное действие, производимое лекарством в испытаниях на здоровом человеке, является целительным для больного человека, у которого отмечаются такие же симптомы.
Куллен пропагандировал хину как лекарство при перемежающейся лихорадке, говоря, что ее действие осуществляется благодаря тонизирующему влиянию на желудок из-за горького вкуса и вяжущего свойства. Ганеман с яростью напал на эту идею мэтра. Ведь другие вещества с вяжущим действием не способны лечить малярию. Ганеман провел испытания хины на самом себе, чтобы открыть реальные причины того, почему именно хина излечивает периодическую лихорадку: «Я принимал в течение нескольких дней четыре драхмы хинной корки два раза в день. Ступни моих ног и кончики пальцев сначала стали холодными, я сам стал вялым и сонным, затем мое сердце начало учащенно биться, мой пульс стал напряженным и частым, возникли невыносимый страх и дрожь (но без озноба), слабость в конечностях, затем пульсация в голове, покраснение щек, жажда. Короче, все симптомы, которые, по-моему, являются типичными для перемежающейся лихорадки, — оцепенение чувств, окоченение всех суставов, неприятное ощущение, которое, кажется, находится в надкостнице всех костей тела, — все появилось, но без настоящего озноба. Этот приступ длился от двух до трех часов и повторялся всякий раз, когда я снова принимал дозу хины. Я прекратил прием хины и был снова здоров».
Он понял, что хина традиционно используется в качестве лекарственного средства при перемещающейся лихорадке потому, что она сама может вызвать подобные симптомы, и, таким образом, одна лихорадка может вылечить другую с помощью сходства между ними.
Из этого наблюдения возник основополагающий принцип, который Ганеман назвал законом подобия. «При хронической болезни, которую мы хотим вылечить, можно использовать то лекарственное средство, которое может создать очень похожую искусственную болезнь, а первоначальная будет вылечена. Т. е. подобное лечится подобным — similia similibus curantur».
Это были очень важные наблюдения Ганемана, и многие гомеопаты считают экспериментирование Ганемана с хинной коркой первой победой закона подобия.
Затем Ганеман расширяет свою мысль в «Органоне»: «Нам требуется точно знать, с одной стороны, различные естественные болезни человека, а с другой стороны — характеристики искусственных болезней, которые способны вызвать большие дозы веществ. Путем выбора для естественной болезни пациента того лекарства, которое в принципе может создать очень похожую искусственную болезнь, мы сможем вылечить самые трудноизлечимые болезни».
В нескольких местах своих научных трудов Ганеман с предельной четкостью формулирует этот закон: «Чтобы лечить больного осторожно, быстро, надежно и навсегда, выберите для каждого случая болезни лекарственное средство, способное вызвать наиболее полное подобие тому, что надо вылечить. Similia similibus curantur». В этом суть гомеопатии.
Нельзя сказать, что лечение по подобию является оригинальной идеей Ганемана, хотя многие почитатели Ганемана так считают. Нам известно, что преимущества такой лечебной тактики знали до него парацельсианцы. Заслуга Ганемана состоит в том, что он сформулировал всю систему закономерностей лечения по закону подобия, дав всему этому методу лечения новый термин — «гомеопатия».
Использование одного лекарства стало принципом
В общепринятой медицине времен Ганемана широко использовались сложные рецепты, содержащие до 8—10 лекарств, а также так называемые «Специально показанные формулы» — микстуры, составленные авторитетами, считавшиеся лекарствами от многих болезней и хранящиеся у аптекарей как сложные составы.
Ганеман был против лекарственных смесей, потому что об их действии невозможно ничего точно утверждать, и убеждал врачей оставить эту вредную практику: «Разве вам не приходило в голову, что два активных вещества могут не оказать того действия, какое оказывает каждое в отдельности? Разве вы не понимаете, что их действие изменится и это нельзя предвидеть заранее? Высоты эмпиризма достигнуты именно путем предписания многосложных рецептов и даже несколько раз в день. Это производит такое же действие, как брошенная вслепую пригоршня различных шаров на бильярдный стол с бортами под разными углами, а ваша задача состоит в том, чтобы решить заранее, какое действие они произведут все сообща».
