KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Научные и научно-популярные книги » История » Вадим Долгов - Потаенная жизнь Древней Руси. Быт, нравы, любовь

Вадим Долгов - Потаенная жизнь Древней Руси. Быт, нравы, любовь

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Вадим Долгов, "Потаенная жизнь Древней Руси. Быт, нравы, любовь" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Древнерусские шахматные фигуры

Игра прижилась. Практически все шахматные термины (кроме «шахматы» и «ферзь») были адекватно переведены на русский язык (за исключением лишь фигуры «рух» – мифической птицы, которая на Руси стала «ладьей» благодаря тому, что абстрактная фигура «рух» внешне очень напоминала лодочку). О широком распространении игры свидетельствует археологический материал. Шахматные фигуры были обнаружены в большом количестве при раскопках в Новгороде и во многих других древнерусских городах. Сюжеты, связанные с шахматной игрой, вошли в русский героический эпос, где шахматы ставились «на один уровень с состязаниями в стрельбе из лука и борьбе».

Вместе с тем в письменных источниках древнерусского периода упоминания о шахматах крайне скудны. Первое относится только к XIII в. Причем о шахматах говорят лишь переводные произведения («Кормчие», «Пчелы») и в сугубо отрицательном смысле – игра осуждается. Оригинальные русские произведения о шахматах молчат. Из чего следует, что место шахмат в системе древнерусской культуры существенно отличалось от положения их, например, в арабском мире, где уже в IX в. развивалась шахматная теория, писались трактаты и пр. Причина того, что официальная, «высокая» культура игнорировала шахматы, как указал И.М. Линдер, заключалась в отрицательном к ним отношении, свойственном Византии, служившей культурным эталоном для Древней Руси. Шахматы были запрещены Шестым Вселенским собором в Константинополе под страхом отлучения от церкви. Эта игра осуждалась наравне с игрой в кости и иными азартными играми. Подобное отношение существовало и в средневековой Западной Европе, где шахматная игра также подвергалась осуждению со стороны католической церкви. Впрочем, на Руси осуждение шахматной игры имеет, как правило, в большей степени риторический характер, оно встречается в произведениях нравоучительного характера, но в сохранившихся покаянных вопросниках такого греха – игры в шахматы – не встречается. Нужно думать, что, осуждая по образцу Византии игру в шахматы, русское духовенство не решалось начать полномасштабное наступление на это, в общем-то, невинное развлечение. Как мы видели уже на примере традиционной славянской сексуальной свободы, церковь старалась «не лезть на рожон» и не проявлять излишнюю строгость в тех случаях, когда были сомнения в возможности действительно обеспечить выполнение поставленных перед не очень пока крепко верующими русами задач духовного совершенствования.

Любопытно, что в русском героическом эпосе, в существенной мере отразившем, как было показано выше, простонародные представления, игра эта тоже часто ставится в один ряд с игрой в кости – «тавлеи». Более того, само описание игры в былинах наталкивает на мысль, что велась она по каким-то иным правилам, чем сейчас:

А тут Михайлушка ступень ступил – не доступил,
А другой как ступил, сам призаступил,
А третий, что ступил, его по́играл (т. е. выиграл).

Поставить мат в три хода по правилам современных шахмат невозможно. По мнению И.М. Линдера, былинные «заступы» – это отдельные партии. «По-видимому, – пишет исследователь, – первой заступью считали первую партию, второй заступью – вторую партию и т. д.». Вряд ли с этим можно согласиться. Во-первых, потому что, если принять толкование Линдера, Михайло Потык должен был не выиграть, а проиграть турнир (со счетом 2: 1); во-вторых, аналогичным образом в эпосе проходят состязания отнюдь не только по шахматной игре, а например, по стрельбе из лука:

Стал стрелять стрелок да перво князевой:
Первый раз стрелил он – не дострелил,
Другой раз стрелил он – да перестрелил,
Третий раз стрелил он – и не попал.

Таким образом, точное значение слова «заступ», исходя из контекста, это не «партия» и не «ход», а «попытка». Попытки, самая удачная из которых приводит к победе, возможны лишь в играх, построенных не только на силе интеллекта, но и на некоторой доле случайного везения (те же кости). Поэтому, из сопоставления данных письменных и фольклорных источников, допустимым кажется предположение, что древнерусские шахматы, возможно, были не только в сознании церковной элиты, но и в действительности как-то связаны с игрой в кости (тем более что игра в кости была в то время очень популярна в Европе). Возможно, русские шахматы периода раннего Средневековья, трансформировавшись, стали напоминать предшественницу современных шахмат – индийскую чатурангу, в которой движения фигур определялись бросанием игральных костей. Это кажется тем более возможным, что правила по мере развития менялись неоднократно в соответствии с предпочтениями обществ, воспринимавших игру. Более того, в условиях, когда исследователи лишены прямых указаний на бытовавшие в XI–XIII вв. правила игры, вполне заслуживает право на существование версия, что единых правил вообще не существовало, их могло быть несколько, т. е. могло существовать несколько игр, в которых использовались расчерченная доска, резные фигурки, кости с нанесенными цифровыми значениями и пр. (подобно тому как в наше время существуют различные карточные игры), среди которых могли быть и шахматы в современном понимании.

Чаще всего, видимо, игра велась на деньги (или любой другой выигрыш), что в конечном итоге и предопределило, с одной стороны, отрицательное отношения к шахматам у церкви, с другой – любовь к ним у простонародья, которое видело в них испытание не только ума (и даже не столько ума – в былинах отвлеченно-интеллектуальная составляющая игры видна не очень ярко), но и молодецкой удали.

Помимо шахмат, весьма популярной была игра в «мельницу». Археологами открыты многочисленные изображения игрового поля для этой игры, расчерченного на разных поверхностях – иногда это специально подготовленные доски, иногда – случайно подвернувшаяся ровная поверхность: корабельная доска, каменная плита и пр. Правила этой игры восстанавливаются исследователями по аналогии с этнографическими материалами и современными правилами игры в мельницу: «Играть в нее могли два человека, которые должны были построить «мельницу», т. е. выстроить игровые фигурки на поле в определенном порядке. За каждую построенную «мельницу» игрок имел право снять с доски одну шашку противника. Выигравшим считался тот, кто первым ликвидирует все фигуры противника или лишит их хода».

В официальной, «высокой» культуре гораздо большим уважением пользовалось чтение. В «Пчеле» чтение противопоставлено шахматам: «Тавлеи и шахы въ многых васъ обретаемеми суть, а книгъ ни въ кого же». Несмотря на сетования «Пчелы», что книги у многих владельцев просто лежат в ларях и не читаются, можно предполагать, что кое-кто их все же читал. О роли книги в обучении и образовании уже говорилось. Однако сам перечень известных в Древней Руси произведений свидетельствует о том, что книгу брали в руки не только для работы, но и для отдыха. Существовали переводы византийских «романов» типа «Повести об Акире Премудром», «Девгениева деяния», «Повести о Китоврасе», «Сказании об Евстафии Плакиде» и пр., в которых, помимо нравоучительных рассуждений, имелся и занимательный сюжет.

Распространенной формой проведения досуга в Древней Руси была охота. Конечно, охотились далеко не всегда с развлекательной целью – боровая дичь была существенной прибавкой в хозяйстве человека Древней Руси. Мясо добытого зверя разнообразило рацион, пушнина была одной из важнейших статей экспорта. Но в аристократической среде, в той части общества, которая имела в достаточном количестве и пищу и иные материальные блага, охота не утратила свою популярность и превратилась в благородную забаву, на которую шли не ради меркантильного интереса. Охота культивировалась в «благородной» среде во многих странах мира, Русь не была исключением. Весьма популярна была охота у византийской знати. Страстным охотником был дед прославленного своими охотничьими подвигами русского князя Владимира Мономаха – Константин IX Мономах. Само слово «охота» относилось, видимо, прежде всего именно к такой охоте-развлечению, поскольку в ранних источниках используется другое древнерусское слово – «ловы».

Но развлечение это, как ни странно, тоже было делом серьезным, поскольку охотничьи подвиги были показателем боевой удали не меньше, чем собственно военные походы, и требовали столько же сноровки, выносливости, выдержки и храбрости. Владимир Мономах, рассказывая в «Поучении» историю своей жизни, уделяет «ловам» внимание наравне с битвами. Очевидно, считалось, что охота позволяет молодому князю или боярину получить необходимые воинские навыки и является в сущности одной из форм воспитания и «профессиональной» подготовки воина. О серьезности опасности, которой подвергался человек на охоте, говорит хотя бы то, что раны, полученные Мономахом в течение жизни (дважды разбитая голова, переломы рук и ног), согласно его «Поучению», – это в основном результат травм на охоте, а не в бою.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*