Елена Козловцева - Московские общины сестер милосердия в XIX – начале ХХ века
Общины активно командировали своих сестер во многие лечебные заведения города. Для сестер милосердия первых московских общин, еще не имевших собственных больниц, городские госпитали были основным местом служения в мирное время.
Никольская община возникает во многом благодаря инициативе знаменитого доктора Федора Петровича Гааза[471], которому требовались помощницы для ухода за больными в созданной им Полицейской больнице. Там оказывали помощь бездомным людям, подобранным на улицах в бесчувственном состоянии. Чаще всего это были бродяги без документов или заболевшие крестьяне, у которых не было ни сил, чтобы вернуться в родное село, ни денег, чтобы обратиться к врачу[472]. Такие пациенты, как правило, были совсем одиноки, и о них некому было позаботиться. Чем же помогали им сестры милосердия?
Княгиня С. С. Щербатова писала митрополиту Московскому Филарету (Дроздову) в 1863 г.: «Сестры этой общины имеют постоянный уход за больными… и наблюдают за точным исполнением обязанностей сиделками, заботясь о доставлении больным возможного спокойствия; они читают больным священные книги, внушая об обязанностях исполнения священного долга и покорности в перенесении страданий телесных, и при изъявлении больными желания приобщиться Св. Таин немедленно сообщают о том больничным священникам, дабы не лишить больных возможности к исполнению христианской обязанности»[473]. Такую же работу вели сестры Никольской общины в Старо-Екатерининской больнице для чернорабочих и в Первой городской больнице[474]. Безусловно, непосредственный уход за больными стоял на первом месте, но в письме подчеркивается, что для сестер не менее важной задачей является и забота о душе их подопечных. Причем как забота о теле сама по себе недостаточна и требует дополнительно душевного участия, так и одна только проповедь христианских добродетелей без деятельной помощи страдающему не может в полной мере достичь поставленной цели – спасения души больного. И то и другое нужно непременно осуществлять вместе как соединение служения Марфы и Марии, о котором говорила великая княгиня Елизавета Федоровна, задумывая свою Обитель милосердия[475].
Помимо работы в больницах сестры милосердия Никольской общины помогали и бедным больным, которые находились у себя дома. Они старались сами разузнать о нуждающихся, приносили им деньги и лекарства, ухаживали за ними. Сестры занимались попечением о родственниках своих пациентов, оказавшихся на время болезни кормильцев в тяжелой ситуации[476].
В стенах той же Полицейской больницы доктора Ф. П. Гааза начинали свое служение сестры общины «Утоли моя печали». Затем их пригласили в Московский военный госпиталь, Старо-Екатерининскую и Яузскую больницы для чернорабочих[477]. Сестры не получали жалованья за свой труд, но больницы обеспечивали им проживание и питание. В 1872–1873 гг. по Москве прокатились эпидемии холеры и тифа – вся наемная прислуга больниц для чернорабочих в страхе заразиться разом уволилась, и забота о больных целиком легла на плечи немногочисленных сестер милосердия. Последние работали столь самоотверженно, что не могли не заразиться, а девять из них даже пожертвовали своими жизнями. Так, сестра А. И. Андреева заступила на дежурство совершенно здоровой, но, заразившись азиатской холерой, умерла в ужасных мучениях еще до конца своей смены[478]. Согласно отчетам, в 1873 г. в общине «Утоли моя печали» состояло 75 сестер, и только 17 из них трудилось в собственных лечебных учреждениях общины – большая же часть работала в городских госпиталях и больницах Москвы, а также Петербурга, Ярославля, Немирова (Каменец-Подольской губернии). По просьбе частных лиц сестры выезжали в Курск, Тверь, Моршанск и даже в Гамбург к больной княгине В. Ф. Вяземской[479].
Лазарет Московского Купеческого Собрания. Операционная (Альбом деятельности Московского Городского Управления по организации помощи больным и раненым воинам и семьям призванных 1914–1915 гг. М., 1915. С. 131)
Сестры милосердия Владычне-Покровской общины помогали больным в Старо-Екатерининской больнице, периодически командировались в разные лечебные заведения Москвы и к частным лицам[480]. С 1879 г. сестры Покровской общины составляли постоянный персонал Московского военного госпиталя. Их работа получила высокую оценку администрации госпиталя, однако в октябре 1895 г. по распоряжению военного ведомства их полностью заменили сестрами Иверской общины, в тот момент только начинавшей свою деятельность[481]. Кроме того, сестры милосердия Иверской общины трудились в лечебнице военных врачей, Софийской детской больнице, Александро-Мариинском институте [482]. Павловская община в первый же год своей работы направила сестер в Хирургическую клинику Московского университета и в Басманную городскую больницу[483].
Больницы при общинахИз собственных медицинских учреждений общины стали открывать в первую очередь больницы и лечебницы, поскольку основным служением сестер милосердия, несомненно, являлся уход за больными.
Из архивных документов видно, что в 1874–1875 гг. во Владычне-Покровской общине действовали три небольших стационара: больница для монахинь Московской епархии на 20 мест, операционное отделение на 10 мест и больница для живущих в общине на 10 мест[484]. Открыты они были, вероятнее всего, еще при игуменье Митрофании, но насколько успешно функционировали и когда закрылись – неизвестно. К 1884 г. осталась лишь домашняя больница, в которой лечились сестры и воспитанницы общины[485].
С начала сентября 1875 г. открыла двери больница общины «Утоли моя печали»[486], в которой были мужские и женские палаты. С увеличением числа пациентов она разделилась на три отделения: для неизлечимых больных, для больных излечимых и приходящих и для психических больных. При этом она получила собственный устав и поступила под надзор Московского врачебного управления.
В связи с большим количеством психических заболеваний, отмечавшихся в Москве, совет общины решил сконцентрировать свое внимание на помощи душевнобольным. В 1887 г. на место директора больницы пригласили врача-психиатра Д. А. Корсакова. Под его руководством больница была переоборудована под новые цели. Плату за лечение понизили до минимума, открыли бесплатные места[487], сестры неотлучно находились около своих больных, отлично знали особенности их характера и болезни. Для ухода за больными по уставу можно было иметь наемную прислугу, но в действительности за всеми пациентами – тихими и буйными – ухаживали только сестры общины. Внимательный и сердечный уход приводил к высокому проценту выздоровлений, что создавало больнице хорошую репутацию[488].
Число мест в больнице со временем менялось. В 1876 г. в ней лечилось 27 соматических больных. В дальнейшем количество пациентов колебалось между 30 и 40, причем число соматических больных убывало, а психических – возрастало [489]. В 1881 г. в больнице было уже 200 кроватей, из которых 50 в случае войны предоставлялись Российскому Обществу Красного Креста[490].
Количество больных периодически резко увеличивалось из-за помещения в больницу пациентов от Московского городского управления и от губернского земства. убедившись во время Русско-турецкой войны, когда при общине был размещен временный городской госпиталь для раненых и больных воинов, в выгодности содержания больных в общине, городское управление в 1881 г. попросило совет общины принять на пять месяцев в ее больницу 151 хронического больного за плату по 25 рублей в месяц за каждого. Весной 1883 г. городское общественное управление вновь обратилось в больницу общины с просьбой принять в нее на лечение от города 72 хронических больных на тех же условиях[491].
В конце 1890 г. Московское губернское земство поместило в общину 50 душевнобольных. Община отвела для них двухэтажный больничный флигель, выделила 12 опытных сестер милосердия и мужскую прислугу. В январе 1893 г. земские больные были переведены в построенную к тому времени губернскую больницу для умалишенных в с. Мещерском, но ухаживавшие за ними сестры милосердия последовали за своими подопечными и в новую больницу[492].
Плата за лечение и содержание в больнице составляла от 250 руб. в год для соматических и от 600 руб. для психических больных[493]. В 1894 г. бесплатных кроватей, обеспеченных частными пожертвованиями, больница уже не имела. И если в редких случаях кого-то лечили бесплатно, то делали это исключительно за счет общины[494].
