Баир Иринчеев - Танки в Зимней войне
Что мы, пехотинцы, будем делать без противотанковых средств?
Большой танк начал движение ко рву. Перешел через ров. Да, подорвали, значит, стены рва, и сделали проход. Становится также ясно, что на нашем участке вообще нет противотанковых пушек. Были бы, уже заговорили бы.
Танк идет прямо на нас, все время стреляя из пушек и пулеметов так, что на брустверах наших окопов дымка из песка и снега. Снаряды пока ложатся с перелетом. Танк подходит к забору из колючей проволоки. Столбы ломаются под ним, как спички. Медленно, но верно он идет на нас, даже в снегу глубиной в полтора метра.
Теперь за ним изо рва в том же месте появляются колонной танки поменьше, но дальше не идут. Но этот первый, большой, идет прямо на опорный пункт четвертого отделения. Прямо на меня.
Где гранаты и бутылки с зажигательной смесью? — Несут. Их же по две в каждом взводе. Противотанкист добрался по траншее ко мне и начинается ожидание. Пойдет ли он через траншею и где пойдет? Идет, идет, прямо к нам. Танки поменьше заходят слева и справа. Я вижу все это за какую-то долю секунды, на которую осмеливаюсь поднять голову из траншеи.
Он уже в 60–70 метрах от нас. Все наши вжались в стены и дно траншеи.
Было странно находиться так близко к бронированному чудовищу в таком жалком убежище. Должен признать — на какое-то время меня охватило чувство безнадежности и неуверенности. Наверное, это можно назвать и страхом. Однако я сумел с ним справиться.
Начался ужасный грохот. Этот большой танк вообще дальше не пошел, а остановился в 50 метрах от траншеи. Один снаряд за другим начали взрываться на бруствере траншеи. Песчаная траншея начала осыпаться. В то же самое время пулеметные очереди из танка прошивали бруствер и прижимали к дну траншеи любого, который хоть чуть-чуть пытался приподняться.
Слева еще один танк начал такую же обработку траншеи. Вой и свист осколков, взрывы и звуки выстрелов. Ужасный грохот разрывает барабанные перепонки. Обстрел траншеи с близкого расстояния возымел свое действие, траншея исчезает на глазах. В ней уже не укроешься. Я отправляюсь спросить, можно ли сдвинуться влево. Получаю ответ — да, можно сдвинуться влево с самого опасного места. Какое же место здесь самое опасное? Здесь везде ужасно.
Справа кричат, зовут санитара. Раненых много. Появляются мои ребята, ползут по дну почти сровненной с землей траншеи. Спрашивают, можно ли переместиться в опорный пункт второго отделения. Разрешаю.
В этот момент большой танк начинает движение и переваливает через траншею правее нас. В момент перехода танк сеет смерть из всего бортового вооружения вдоль траншеи налево и направо. Адский грохот. Он отходит от траншеи на безопасное расстояние и останавливается, его место перед нами занимает следующий.
Это корыто наделало бед при переходе траншеи. Справа появляются наши, целые и раненные. Вот младший сержант Арттури Мякела, нога полностью размозжена. Я советую ему ползти левее, там есть санитары. Становится жаль бедолагу, моего соседа и друга, но помочь ничем не могу. За ним появляются такие же.
И все это время десятки танков изрыгают на нас огонь и смерть. Уже много танков перевалило через траншею. Они как бы выстроились в два ряда с двух сторон траншеи и начали ее сравнивать с землей также и с тыла.
Связь с соседней ротой справа прервалась. Танки перекрыли путь к отходу в тыл. Нельзя требовать от противотанкистов атаковать танки в метровом снегу — танки друг друга хорошо прикрывают.
Таким образом советские танки и пехота прорвали финские позиции на второй линии обороны 13 февраля 1940 года и устремились к финнам в тыл.
Здесь танкисты капитана Архипова из 112-го отдельного танкового батальона застали финских артиллеристов 2-го тяжелого артиллерийского дивизиона врасплох и захватили все 11 орудий дивизиона. 36 финских артиллеристов заперлись в блиндаже, отказались сдаться и были погребены заживо в своем подземном доме советскими саперами.
12 февраля командующий 7-й Армией Мерецков перебросил к месту прорыва 13-ю легкотанковую бригаду, а за ней и 1-ю легкотанковую бригаду с 15-й стрелково-пулеметной бригадой. Казалось, что советские части вырвались на оперативный простор и настало время для танкового рейда в глубокий вражеский тыл, на Выборг! Однако сопротивление финнов еще не было сломлено, и впереди предстояли тяжелые бои на Промежуточной линии обороны и за ней.
Меркки и Таасионламмет
В январе танки бригады были приданы стрелковым дивизиям в центре Карельского перешейка следующим образом:
• 161-й отдельный танковый батальон в составе 36 Т-26 придан 136-й стрелковой дивизии и готовится к штурму финской обороны в районе Ойнала.
• 155-й отдельный танковый батальон в составе 25 Т-26 придан поротно 7, 168, 274-му стрелковым полкам 24-й стрелковой дивизии.
• 157-й отдельный танковый батальон в составе 33 Т-26 придан 274-му и 168-му стрелковым полкам.
• 160-й отдельный танковый батальон в составе 26 Т-26 придан 286-му стрелковому полку.
• 236-й отдельный разведывательный батальон в составе 18 БТ и 10 бронемашин придан 173-му стрелковому полку.
• 43-я отдельная рота боевого обеспечения (огнеметные танки) придана 286-му и 173-му стрелковым полкам. Всего задействовано 5 ЛХТ-133 и 1 ХТ-26.
• В каждом стрелковом полку организовано по три блокировочных группы, по одной на батальон. В состав блокировочных групп входят: пушечный Т-26 — одна машина, пулеметный Т-26 — одна машина, огнеметный танк — одна машина.
Экранированный огнеметный ОТ-134. По такому же принципу дополнительные экраны устанавливались и на ОТ-133 (АСКМ).
Уже 10 февраля, в рамках подготовки генерального наступления, один ЛXT-133 совместно с пехотой двинулся на блокировку огневых точек на высоте «Боб». Однако танк своей пехотой поддержан не был, вел огонь с места, а на обратном пути с фронта вечером свалился в воронку и в ней застрял. Выяснился неприятный недостаток танка: в темноте механик-водитель практически ничего не видел и мог вести танк только по сигналам командира машины. Командир же был вынужден наблюдать за полем боя в открытый башенный люк под огнем противника.
11 февраля 1940 года, после артиллерийской подготовки, танки двинулись в атаку совместно с пехотой. 1-я рота 160-го отдельного танкового батальона атаковала финские позиции совместно с 7-й ротой 286-го стрелкового полка в направлении высоты «Боб» в 800 метрах западнее высоты 44,8. В результате атаки 2 танка застряли в глубоком снегу, 3 танка продолжили движение и, пройдя 150 метров, дальше двигаться не смогли в связи с огромным количеством воронок от снарядов. Один танк был подбит, один застрял в воронке. В бою погиб капитан Антон Антонович Ковальчук, два младших командира и три рядовых. Четыре танкиста были ранены.
155-й отдельный танковый батальон атаковал финские позиции на болоте Суури-суо у озер Таасионламмет совместно с 168-м и 274-м стрелковыми полками. К 18.00 танки вышли к проволочному заграждению и дальше не смогли двигаться из-за медленного продвижения стрелковых рот. 4 танка застряли в болоте Суури-суо. Выйти на край высоты и занять финский опорный пункт удалось только Т-26 механика-водителя Сиволапа и еще трем машинам.
2-я рота 157-го отдельного танкового батальона атаковала финские позиции у железной дороги совместно с 173-м стрелковым полком. 2 танка подорвались на минах в завалах, остальные двигаться не смогли из-за глубокого снега. 1 танкист погиб, 3 были ранены.
Во второй половине дня 160-й отдельный танковый батальон снова пошел в бой. На этот раз финны открыли огонь из противотанковой пушки и подбили 4 танка. 1 танкист погиб, 9 были ранены.
12 февраля на участке 173-го стрелкового полка в бой пошли 3 огнеметных танка ЛXT-133. Один из них был экранированный. Под огнем противотанковой артиллерии противника танки произвели успешное огнеметание по траншеям противника. Как отмечается в отчете танкистов-огнеметчиков: «эффект огнемета в радиусе его действия парализовал все средства противника и высоко поднял моральный дух нашей пехоты. Этот положительный момент общевойсковыми начальниками использован не был. Он для них был неожиданным. Пехота не была поднята».
Экранированный танк получил 2 прямых попадания ПТО в лобовую часть, повреждений не было. Также танк получил 4 попадания в башню, был пробит только левый передний боковой щиток. При этом был сорван щиток электрооборудования химической аппаратуры и лопнул кронштейн поворотного механизма.
12 февраля 286-му стрелковому полку были приданы 4 танка БХМ. Задачей 1-го огнеметного взвода было поджечь завалы, чтобы сдетонировали мины, задачей 2-го взвода было выжечь финскую пехоту из траншей. Огнеметчиков в этот день на участке 286-го полка постигла неудача — сырые деревья в завалах не загорелись, а один огнеметный танк налетел на мину. Командир машины Иванов и механик-водитель Расуев оборонялись в подорванном танке 13 часов, после чего экипаж и машина были эвакуированы. Всего финны сумели подбить 6 танков, 4 танка подорвались на минах. 2 танкиста погибли, 11 было ранено.
