KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Научные и научно-популярные книги » История » Казимир Валишевский - «ПЕТР ВЕЛИКИЙ, Историческое исследование

Казимир Валишевский - «ПЕТР ВЕЛИКИЙ, Историческое исследование

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Казимир Валишевский, "«ПЕТР ВЕЛИКИЙ, Историческое исследование" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Когда, в какие часы он отдыхал? Довольно трудно себе это представить. Со стаканом в руках ему нередко случалось засиживаться далеко за полночь, но и тут он спорил, толковал, испытывал своих собеседников резкими переходами от веселья к запальчивости, шутками, выходками плохого тона и взрывами гнева, и назначал аудиенции в четыре часа утра! В 1721 г. после заключения мира со Швецией именно в этот час он вызвал к себе своих двух послов, Остермана и Бутурлина, ' перед их отправлением в Стокгольм. Он принял их в коротком халате, не прикрывавшем голые ноги, в толстом ночном колпаке, обшитым внутри полотенцем (потому что Петр сильно потел), в чулках, опустившихся на туфли. По словам ординарца, он уже давно прогуливался в таком наряде, ожидая своих уполномоченных, и сейчас же набросился на них, закидывая их вопросами, щупая их во всех направлениях, чтобы убедиться, что они твердо знают свое дело; потом отпустил их, быстро оделся, выпил стакан водки и поспешил на верфи.

Даже устраиваемые им развлечения, банкеты, иллюминации, маскарады только прибавляли ему лишней работы, доставляли больше труда, чем отдыха, потому что он сам зажигал фейерверки, управлял шествиями, играя на барабане в качестве тамбур-мажора, дирижировал танцами, - так как изучал и хореографию. В 1722 г. в Москве на свадьбе графа Головина с дочерью князя Ромодановского он исполнял обязанности метрдотеля; а когда стало душно, приказал принести себе сле-

сарные инструменты, чтобы выставить окно, и с полчаса во

зился над этой работой. Он расхаживал, важно держа жезл,

эмблему своей обязанности, расшаркивался перед молодой,

стоял во время обеда, присматривая за прислугой, и ел сам

после. Арабченок, состоящий при нем в качестве пажа, стра

дал солитером; Петр взялся сам его вытащить и работал соб

ственными пальцами

Вообще его любимым развлечением в часы досуга являлась опять-таки работа. Вот почему он занимался гравированием по меди и резьбой из слоновой кости. В мае 1711 г. французский посол Бол юз, явившись на назначенный ему прием в Яворове, в Польше, застал его в саду в интересном обществе: он ухаживал за люб.езной полькой, г-жей Сенявской, и, вместе с ней держа в руках пилу и рубанок, строил лодку.

Заставить его приостановиться или по крайней мере согласиться поберечь себя в такой непомерной трате сил могла только болезнь, лишившая его возможности двигаться. II как он тогда охал и огорчался и извинялся пзред своими сотрудниками! Пусть они не думают, «что это лень с его стороны, он право но в состоянии, чувствует себя слишком слабым?» М, жалуясь и раздражаясь на свое вынужденное бездействие, в 1708 г., например, в жесточайшем приступе цинготной лихорадки, он лично распоряжается усмирением возмущения казаков на Дону, снабжением провиантом армии, постройками, воздвигающимися в столице, бесконечным количеством мелочен.

Ни одна мелочь от него но ускользала. В Архангельске, на Двине, он умудрялся осматривать каждую барку, привозившую на базар грубую глиняную посуду, изготовляемую в окрестностях; заглядывал везде и повсюду, пока не провалился, наконец, в трюм, где разбил вдребезги своею тяжестью целый груз хрупкого товара. В январе 1722 г. в Москве, после разгульной ночи, проведенной в скитании в санях из дому в дом, славя Христа по местному обычаю, собирая мелкие подачки и выпивая немало стаканов вина, пива и водки, он вдруг узнал утром, что в отдаленной части города вспыхнул пожар. Он немедленно полетел туда и в продолжение двух часов работал как пожарный, а затем опять мчался в санях, как бы намереваясь загнать лошадей. Надо заметить, что в это время он был занят важными преобразованиями в высшей администрации государства; он работал над учреждением Сената, но тут же делал распоряжения относительно похорон полкового майора.

В 1721 г., взявшись за редактирование своего «Морского регламента», он выработал сам для себя расписание своего времяпрепровождения и точно его придерживался. По его запискам, письменным занятиям отводилось четыре раза в неделю по четырнадцати часов ежедневно; с пяти часов утра до полудня и с четырех часов дня до одиннадцати вечера. И так продолжалось с января по декабрь 1721 г. Рукопись «Регламента», вся написанная его рукой и покрытая помарками, хранится в Московском Архиве. Там же находятся собственноручные черновики, доказывающие, что наиболее существенная часть многочисленных политических документов, относящихся к Северной войне и носящих подпись канцлера Головина, принадлежит непосредственно перу и вдохновению Петра. То же надо сказать относительно большинства докладных записок и важных депеш, подписанных его обычными политическими сподвижниками: Головиным, Шереметьевым, генералом Вей-дс, и всех законодательных и административных работ его царствования: создания армии и флота, развития торговли и промышленности, учреждения фабрик и заводов, организации юстиции, искоренения взяточничества среди чиновничества, основания государственного казначейства. Он писал черновики, иногда помногу раз их переделывая, составлял проекты, часто в нескольких видоизменениях, что не мешало ему следить за столовой росписью своего дома и даже своих родственников и назначать, например, количество и качество водок, доставляемых его невестке, царице Прасковье.

И однако при всем том, и даже именно благодаря этому, Петр был истинный сын своей родины и своего народа, и нетрудно поручиться за подлинность его метрического свидетельства. Он являлся воплощением фазиса национальной жизни, в этих широтах, кажется, находящейся в зависимости от особых условий физической жизни. После долгой, суровой зимы неожиданно и поздно наступает весна, могучим притоком растительных соков мгновенно покрывающая веленью проснувшуюся землю. Душа русского народа переживает такие же весенние пробуждения и взрывы жизнедеятельности. Осуждая на безделие, продолжительные студеные зимы делают его ленивым, не изнеживая, однако, как жар Востока, напротив, закаляя его дух и тело в неизбежной борьбе с безжалостнои и неблагодарной природой. С возвращением солнца необходимо спешить, чтобы поспевать за торопливой работой стихии и в несколько недель справиться с делом нескольких месяцев. Отсюда проистекают физические и духовные привычки народа, а также и способности его. Петр является только его необыкновенно могучим олицетворением, и исключительное в нем - только пережиток диких, стихийных сил, проявляющихся в эпических героях русских былин, - сверхъестественных богатырей, несущих, словно тяжелое бремя, избыток мощи, которую не знают к чему применить, тяготясь своею силою! После Петра появляются раскольники, которые, чтобы облегчить себя от этого бремени, отправляются босяком, раздетые, странствовать в холодные январские ночи и катаются в снегу.

Стояла ли- у Петра храбрость на одной высоте с энергией и предприимчивостью, даже склонным к авантюре гением? Он не искал опасности, как его противник - швед; не находил в том удовольствия. Сначала он обнаруживал даже все признаки малодушной трусливости. Всем памятно его поспешное бегство в ночь на 8 августа 16S9 г. и совсем не геройское появление в Троице. То же повторилось в 1700 г. под стенами Нарвы. Несмотря на все объяснения и самые хитроумные восхваления, факт остается налицо. При известии о неожиданном приближении шведского короля он покинул свои войска, предоставляя начальствование еще неиспытанному, только что принятому на службу.вождю, снабдив его указаниями, свидетельствовавшими, по мнению всех компетентных судей, столько же о растерянности, сколько о невежестве. «Это не солдат», грубо говорит саксонский генерал Халлар, увидав его в эту минуту в палатке нового вождя, принца, де Круа, «удрученным и чуть не полоумным», горько сетующим и пьющим стаканами водку, чтобы успокоиться, забывая пометить числом свои распоряжения и приказать приложить печать своей канцелярии. В своих записках Петр дает попять, что ему неизвестно было быстрое приближение Карла XII, а такая заведомая ложь равносильна признанию.

Однако при Полтаве он мужественно исполнял свой долг, не щадя себя в самом разгаре битвы. К этому он заранее подготовился, как к тяжелому и ужасному испытанию, без воодушевления, но и без слабости - холодно, почти печально. Не было в нем ни малейшего признака рыцарского духа, и в этом отношении.он был так же истинный русский. Больной, лежа в постели в начале года, невеселым тоном просил он Меншикова предупредить себя, когда явится уверенность в близости решительного сражения, так как «эта чаша не должна его миновать». Придя к известному решению, он не отделял личной опасности, грозящей ему, от жизни всех окружающих, взвешивал ее с одинаковым хладнокровием и в случае надобности принимал с тем же душевным величием.. В 1713 г. вице-адмирал Крюйс выразил желание, чтобы он не подвергал себя риску опасной крейсеровки, указывая на недавнюю катастрофу, - пример шведского адмирала, пошедшего ко дну вместе со своим судном. Петр написал на полях рапорта: «Окольничий Засекин подавился поросячьим ухом… Я никому не советую и не приказываю рисковать зря; но получать деньги и уклоняться от службы стыдно». Им всегда руководило чувство обязательного исполнения долга, оно заставляло его совершать крупные мужественные добродетели и героические жертвы. Но никогда сразу ему но удавалось пзо-браться на вершину, и этот человек, со временем один из самых неустрашимых, решительных и настойчивых, подвержен был быстрым припадкам отчаяния и растерянности, наступавшими в некоторые критические минуты. Наполеону, тоже неврастенику, также был знаком этот мимолетный и внезапный упадок духа под влиянием неудачи и подьем его, возвращавший, вместе с самообладанием, полное господство над напряженными силами и удесятеренной изворотливостью. Но у Петра такие явления имели еще ярче выраженный характер. Узнав о поражении своих войск под стенами Нарвы, он переоделся крестьянином, - конечно, чтобы легче убежать от врага, которого уже воображал преследующим себя по пятам, - проливал потоки слез и впал в такое состояние уныния, что никто более не решался упоминать при нем о войне. Он готов был принять самые унизительные условия мира. Два года спустя мы встречаем его под Нотебургом, небольшой крепостцой, которую он осаждал со всей своей армией. Приступом руководит он лично, и не видя быстрого, заранее обещанного себе успеха, приказывает отступать.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*