Артур Конан-Дойль - Тайна Кломбер Холла
*) Младший ученик, прислуживающий старшему в английских школах (прим. перев.)
Просидели за пуншем и сигарами до одиннадцати часов.
Получил письмо от "Виллса и Ко" из Дели по поводу их счета. Я думал,
война избавляет от таких неприятностей. Виллс пишет, что, раз
письменные извещения ничего не дают, он намерен посетить меня лично.
В добрый путь, рад буду полюбоваться на его физиономию, разве
что он именно тот портной, что прикончил семерых одним махом.
Парочка строчек от Калькуттской Маргаритки и еще одно письмо от Хобхацза с известием, что Матильда наследует по завещанию все деньги. Я этому рад.
3 октября. - Замечательныеизвестия с фронта. Барклай из
Мадрасского кавалерийскогоприскакал с депешами. Поллок с
триумфом вошел в Кабул ещешестнадцатого сентября, и, лучше
того - леди Сэйл спасена иблагополучно доставлена в
британский лагерь вместе состальными заложниками. Хвала тебе,
Боже! Это разом со всем покончит, это и взятие города.
Надеюсь, Поллок не станет щепетильничать или раболепствовать перед нашими домашними истериками. Город нужно стереть с лица земли, а поля засеять солью. Резиденцию и дворец уничтожить в первую очередь. Так, чтобы Бернс, Макнагтен и другие смельчаки увидели, что их соотечественники хотя бы мстить умеют, если не смогли их спасти!
Тяжело торчать в этой несчастной долине, когда другие зарабатывают славу и опыт. Мне совсем ничего не досталось, кроме нескольких жалких стычек. Но мы еще повоюем!
Сегодня наш разведчик привел горца, который говорит, что племена скапливаются в Терадском ущелье, в десяти милях от нас к северу, и собираются атаковать следующий конвой. На такого рода сведения нельзя полагаться, но существуют кое-какие доказательства, что доля правды здесь есть. Я предложил расстрелять информатора, чтобы помешать ему предать еще раз и донести о наших намерениях. Эллиот не решился.
На войне ничего нельзя оставлять на волю случая. Ненавижу полумеры. Дети Израиля были, кажется, единственным народом, который довел войну до ее логического завершения; вот еще, разве что, Кромвель в Ирландии. В конце концов я пошел на компромисс и согласился, чтобы парня задержали как пленника и казнили, если сведения окажутся ложными. Надеюсь, у нас, наконец, будет случай показать, чего мы стоим.
На тех парней, что на фронте, конечно, ордена и посвящения в рыцари сыплются, как из мешка, а мы тут несем все тяготы и ответственность, а получаем одни неприятности. У Эллиота панариций.
Последний конвой оставил большой ящик соусов, но позабыл, к несчастью, оставить к ним что-нибудь такое, что ими можно приправлять. Мы отдали их соварам, а те повыпивали прямо из бутылочек с таким видом, как будто это ликеры. Следующий большой конвой ожидается через день-два. Поставил девять к четырем на Клеопатру на следующий кубок Калькутты.
4 октября. - На этот раз горцы, действительно, что-то
задумали. Утром пришли двое наших шпионов с тем же сообщением, что племена стягиваются в Терадское ущелье. Всем заправляет этот старый негодяй Земон, а я-то рекомендовал правительству преподнести ему подзорную трубу за нейтралитет! Дайте мне только до него добраться - будет ему труба!
Конвой ожидается завтра, и до тех пор нечего опасаться атаки, потому что эти парни воюют ради добычи, а не ради славы, хотя, надо отдать им должное, храбрости им не занимать.
Я придумал отличный план, и Эллиот его от души поддерживает. Ей-богу, если толково справимся, выйдет преотличнейшая шутка!
Мы собираемся сделать вид, что выходим вниз по ущелью навстречу конвою, намереваясь блокировать устье горной тропы, откуда мы, якобы, ожидаем атаки. Отлично. Этой же ночью сделаем марш-бросок до лагеря конвоя. А там я спрячу своих двести человек в фургоны, и мы двинемся вместе с конвоем обратно. Наши друзья горцы, зная, что мы намеревались идти на юг, и видя, что караван идет на север без нас, естественно, тут же на него набросятся в уверенности, что до нас миль двадцать. Тут мы им дадим такой урок, что впредь им скорее в голову придет затея задержать молнию, чем конвой с провизией Ее Британского Величества. Мне уже не терпится начать.
Эллиот так ловко задрапировал парочку своих пушек, что они больше похожи на тачки уличных торговцев, чем на что-нибудь другое. Боевая артиллерия в конвое могла бы показаться подозрительной. Артиллеристы разместятся в тех же фургонах, что пушки, в полной готовности открыть огонь. Пехота - спереди и сзади. Я уже сообщил нескольким довереным слугам из сипаев тот план, который мы НЕ собираемся выполнять. (NB - хотите, чтобы о чем-нибудь каждая собака знала во всей округе - сообщите об этом под строгим секретом довереному туземному слуге).
8.45 вечера. - Выходим. Удачи нам!
5 октября. - Io triumphe! *) Лавров нам, лавровых венков - Эллиоту и мне! Кто сравнится с нами в клопоморстве!
*) Ура, победа! (лат.)
Я только что вернулся, устал до смерти, весь в крови и пыли, но прежде, чем умыться и переодеться, не откажу себе в удовольствии увидеть наше деяние записанным черным по белому, хоть бы и ни для чьих глаз, кроме моих собственных. Запишу, хотя бы вкратце, как материал для официального сообщения, которое мы составим, когда вернется Эллиот. Билли Доусон говаривал, что есть три степени искажения действительности: преувеличение, ложь и официальное сообщение. Но мы-то свой успех преувеличить не можем, к нему попросту нечего добавить.
Итак, мы вышли в соответствии с планом и нашли лагерь конвоя у начала ущелья. С ними оказалось две неполных роты из 54-ого, которые бы без сомнения выстояли в открытом и честном бою, но неожиданное нападение диких горцев - совсем другое дело. Однако, получив от нас пополнение и защиту, они могли быть спокойны.
Командовал Чемберлен, толковый юноша. Мы быстро объяснили ему положение, и до рассвета были готовы, хотя его фургоны оказались до того набитыми, что освободить место для сипаев и артиллерии нам удалось только, выкинув несколько тонн фуража.К шести часам утра мы уже успели немало пройти и выглядели, как надо - самый беспомощный караван, какой когда-нибудь напрашивался на грабеж. Я скоро увидел, что на этот раз нет речи о ложной тревоге, и племена безусловно что-то замышляют.
Со своего наблюдательного пункта под полотняным тентом одного из фургонов я видел, как выглядывают из-за скал головы в тюрбанах, и время от времени к северу отправляются гонцы с новостями о нашем приближении.
Но только тогда, когда мы достигли Терадского Перевала - мрачного ущелья, обрамленноего гигантскими утесами - африди показались открыто, хотя засаду они устроили такую ловкую, что, не будь мы настороже, как пить дать угодили бы прямо в нее. Но мы были настороже, и конвой остановился, при виде чего горцы поняли, что обнаружены, и открыли против нас ураганный, но совершенно не меткий огонь.
Я попросил Чемберлена вывести его людей в боевом порядке и приказать им медленно отступать к фургонам, чтобы заманить горцев. Уловка удалась блестяще.
Красные куртки размеренно отходили назад, стараясь как можно больше держаться под прикрытиями, а враг преследовал их с истерическими воплями, прыгая с камня на камень, потрясая ружьями и завывая, как орда демонов.
Их черные искаженные лица, яростные жесты и развевающиеся одеяния привели бы в восторг любого художника, пожелавшего изобразить мильтоновскую армию сатаны. Они теснили наших со всех сторон, и наконец, не видя, как им казалось, ничего между собой и победой, выскочили из-под прикрытия скал и кинулись вниз яростной вопящей толпой под зеленым знаменем пророка.
Тут настал мой черед, и мы не ударили лицом в грязь.
Из каждой дыры и щели фургонов полыхнул огонь, и каждая пуля нашла свою цель в густой толпе нападавших. Сорок или шестьдесят покатились кувырком, как кролики, остальные на мгновение заколебались, а потом со своими вождями во главе бросились в яростную атаку.
Но бесполезно людям, не знающим, что такое дисциплина, пытаться противостоять меткому огню. Вождей перестреляли мгновенно, а прочие развернулись и кинулись бежать к скалам. Тогда наступила наша очередь. Размаскированные пушки принялись поливать врага картечью, а наши небольшие пехотные силы, удвоившись, пошли в атаку, уничтожая все на своем пути. Никогда еще я не видел, чтобы ход сражения менялся так быстро и так решительно. Отступление превратилось в бегство, а бегство - в панику, покуда от горцев ничего не осталось, кроме рассеянной горстки перепуганного сброда, сломя голову удирающего под защиту своих природный укрытий.
Но я вовсе не собирался позволить им так дешево отделаться теперь, когда они были в моей власти. Нет, я решил так их проучить, чтобы впредь один вид красного мундира мог служить здесь охранным паспортом. Наступая беглецам на пятки, мы вошли в Терадское ущелье. Поставив Чемберлена и Эллиота с ротами для защиты с флангов, я продвигался со своими сипаями и горсточкой артиллеристов вперед, не давая врагу времени опомниться. Но нам так мешала неудобная европейская форма и отсутствие сноровки в скалолазании, что мы бы никого из горцев не догнали, если бы не счастливый случай.
