KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Научные и научно-популярные книги » История » Жан Флори - Боэмунд Антиохийский. Рыцарь удачи

Жан Флори - Боэмунд Антиохийский. Рыцарь удачи

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Жан Флори, "Боэмунд Антиохийский. Рыцарь удачи" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Рыцарь уступил, но процедил на своем языке в сторону Алексея: «Экий, однако, мужлан! Сидит один, когда вокруг него стоит столько доблестных военачальников!» Норманнские рыцари, восхваляемые Раулем Канским и норманнским Анонимом, не держали иных речей…

Далее Анна рассказывает о переговорах своего отца с Боэмундом. Она уточняет, что первая их встреча проходила, по уговору, без свидетелей. Боэмунд, по ее мнению, желал войти в милость басилевса, скрывая от него свои враждебные намерения, чтобы добиться от него того, чего ему не позволяли его скромные средства.

«Император, давно знакомый с его интригами, с его коварным и обманчивым нравом, тоже торопился встретиться с ним раньше, чем прибудут остальные графы, хотел выслушать его и убедить переправиться через пролив до их прихода, ибо опасался, что Боэмунд, соединившись с теми, кто вот-вот должен был появиться, может обратить их мысли в дурную сторону»[263].

Алексей принял Боэмунда учтиво, с улыбкой, намекнув в шутку на их былую вражду и «прозондировав» его намерения. Боэмунд любезно отвечал на вопросы, утверждая, что на сей раз он явился как друг, а не как противник. Казалось, ему не претило дать требуемую клятву верности. Рассудив, что его гость утомлен путешествием, Алексей решил возобновить беседу на следующий день. Боэмунд удалился в свои покои, в монастырь Святого Козьмы и Святого Дамиана, находившийся неподалеку от богатого Влахернского дворца, где он был принят.

И все же отношения между ними были по-прежнему проникнуты недоверием, которое басилевс постарался развеять заранее: по его приказу повар не только приготовил изысканные блюда, но и доставил к столу сырое мясо, на тот случай, если гость откажется от яств, опасаясь попытки отравления. Его ожидания оправдались: Боэмунд, не притронувшись к угощению, велел раздать его окружающим (проверки ради) и потребовал, чтобы сырое мясо было приготовлено руками его собственных поваров. На следующий день, уверившись в том, что его подозрения оказались напрасными, он отправился во дворец, где Алексей попросил его «принести обычную у латинян клятву»[264]. Боэмунд согласился, поскольку «вообще был лжив по природе», подчеркивает принцесса, помня о событиях, произошедших спустя год после этой встречи, то есть о захвате Антиохии Боэмундом и его упорном отказе, несмотря на это соглашение, отдать город и его регион ее отцу. В силу такого анахронизма она описала все так, словно это предательство изначально входило в планы Боэмунда.

На мой взгляд, Алексей, напротив, полагал, что после всех этих торжественных соглашений он сможет в значительной степени рассчитывать на верность Боэмунда; со своей стороны, Боэмунд тоже готов был «служить» императору, поскольку надеялся осуществить с его помощью свои амбициозные планы. Их обоюдные обязательства не стоит принимать за чистейший маскарад. Подобные ритуалы на Западе обладали почти сакральной значимостью, и Алексей это знал. В противном случае он не добивался бы этой клятвы так настойчиво, а крестоносцы не выказали бы такой нерешительности и даже враждебности, прежде чем согласиться ее принести. К тому же не все они легко согласились на это. Танкред, к примеру, вместе с Ричардом де Принципатом ловко уклонился от клятвы, отправившись с основными силами норманнской армии в Вифинию; многие разделяли его предубеждение против греков, считавшихся изнеженными, продажными, трусливыми, коварными, лицемерными…

Не хотел приносить клятву и Раймунд Сен-Жильский, граф Тулузы. Этот, вероятно, самый богатый предводитель крестоносного воинства появился в виду Константинополя чуть позже. В пути он часто конфликтовал с сопровождающими его войсками императора. В Рузу он пришел через несколько дней после Боэмунда, которого хорошо приняли в городе. Местные жители, без сомнения, немало пострадавшие при снабжении норманнского войска, оказали Раймунду сопротивление: сначала начались драки, затем — вооруженные столкновения. Провансальцы, захватив Рузу, разграбили ее. Чуть далее, в Родосто, примерно 20 апреля, на них, в свою очередь, в отместку напали войска басилевса. Раймунд же покинул свою армию двумя днями ранее — в силу тех же причин, что и Боэмунд: император известил его о встрече в Константинополе. Граф Тулузский отправился в город с незначительным эскортом, узнав от своих посланцев, что Алексей желал бы с ним встретиться; послы, получившие от него деньги, уверяли графа в благорасположении басилевса. Другие предводители настаивали на том же:

«Эти посланцы говорили, что Боэмунд, герцог Лотарингский, граф Фландрский и другие предводители настаивают на том, чтобы граф вступил в переговоры с Алексеем по поводу путешествия в Иерусалим с тем, чтобы император, приняв крест, стал главой воинства Бога»[265].

Басилевс во главе огромной греческой армии рядом с крестоносцами — вероятно, на это уповали исключительно латиняне. Историки справедливо сомневаются в том, что у Алексея действительно было такое намерение, как и в том, что он формально дал такое обещание. Будущее доказало это, и автор, зная об исходе событий, не преминул заранее осудить это «искусное и ненавистное коварство императора», не исполнившего того, чего от него ожидали.

Итак, Раймунд, поддавшись дружеским уговорам, отправился в Константинополь почти один, не утратив, однако, враждебных чувств к императору, возникших в результате трудностей во время путешествия. Просьбу басилевса он категорически отклонил. Описание этой встречи Раймундом Ажильским имеет важное значение, поскольку хронист вникает в суть требуемых и заключенных обязательств:

«Император попросил графа принести ему оммаж и присягу, как сделали это другие предводители. Граф возразил: он прибыл сюда не ради того, чтобы поменять своего сеньора, и не ради того, чтобы служить другому своим оружием, — если только это не тот Господин, ради коего оставил он свои земли и добро своих отцов. Однако ежели сам император отправится в Иерусалим с войском, граф отдаст ему всех своих людей и имущество»[266].

От такой просьбы император уклонился: его империи, сказал он, угрожает слишком многое, а посему он не может принять личное участие в таком путешествии вместе с «паломниками». На том они и остановились, однако в этот момент Раймунд Тулузский узнал о нападении на его армию под Родосто. Решив, что его предали, он потребовал у басилевса сатисфакции[267]. Тогда условлено было вынести это дело на третейский суд, и «заложником» назначили Боэмунда. Это был плохой выбор, ибо дело приняло для Раймунда дурной оборот, как крайне лаконично сообщает Раймунд Ажильский.

Что же произошло? Норманнский Аноним, как и Петр Тудебод, немного проясняют ситуацию. Главную роль на этом «суде» сыграл Боэмунд: будучи заложником, переданным для своего рода гарантии Раймунду, он, напротив, встал на сторону Алексея, тогда как раздосадованный «истец» «обдумывал, какому наказанию можно подвергнуть императорское войско». Было бы безумием, сказал Боэмунд графу, отважиться на войну между христианами. Более того, он добавил, что «если кто-либо причинит императору несправедливость и воспротивится дать ему торжественное обязательство, он сам станет на сторону императора» в случае вооруженного конфликта[268].

И вновь, без сомнения, мы сталкиваемся в тексте с пропагандой, призванной подчеркнуть самое что ни на есть преданное отношение Боэмунда к Алексею, а также напомнить, сколь враждебные чувства изначально испытывал к басилевсу (и без вмешательства норманнского вождя продолжал бы испытывать) граф Тулузский, будущий противник Боэмунда в Антиохии, который впоследствии примкнул к императору. Однако один факт невозможно отрицать, поскольку о нем упоминает сам Раймунд Ажильский: «заложником» выбрали именно Боэмунда, что означало доверие к нему обеих сторон. То, что Раймунд надеялся обрести в нем союзника, более чем вероятно, особенно если учитывать прежние деяния Боэмунда. Но Алексей? Его согласие свидетельствует об уверенности басилевса в том, что он может рассчитывать на Боэмунда. Дальнейшие события оправдали выбор императора: Раймунд, должно быть, признал себя побежденным, освободив «заложника» Боэмунда. Однако от принесения оммажа граф все так же категорически отказался, несмотря на давление со стороны Алексея и других предводителей похода. В этом Раймунд Ажильский и Аноним полностью сходятся:

«Граф, последовав совету своих, поклялся Алексею жизнью и честью, что не будет сам и не даст другим посягать на него. А когда его призвали принести оммаж, он поклялся, что не пойдет на это, даже если жизнь его будет в опасности»[269].

Басилевс не настаивал, удовольствовавшись такой клятвой, которая была не чем иным, как пактом о ненападении. «Вот почему император был к нему не столь щедр», — комментирует Раймунд Ажильский.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*