Петр Толочко - Русские летописи и летописцы X–XIII вв.
Олег пообещал исполнить волю Мстислава, и последний, посчитав свою миссию исполненной, вернулся сперва к Суздалю, а затем и вовсе ушел в Новгород. Было это, как замечает летописец, на исходе 1096 г. Только теперь сложились условия для мирной переписки. Мстислав отослал отцу грамоту с просьбой примириться с Олегом, а Мономах смог приняться за сочинение своего обширного послания. Наверное, это было уже весной 1097 г. В письме Владимир приглашает Олега на княжеский поряд и вслед за ним в летописи в статье 1097 г. сообщается о том, что такая встреча с участием черниговского князя действительно состоялась.
Идейно письмо Мономаха Олегу Святославичу близко к «Поучению» и может рассматриваться как его предтеча. Есть в обоих текстах и общие места.
Письмо: «Днесь живи, а утро мертви, днесь в славѣ и въ чти, а заутра в гробѣ».[206]
Поучение: «Но рцѣмъ: смертни есмы, днесь живи а заутра в гробѣ».[207]
«Поучение Мономаха своим детям». Это уникальное произведение явилось результатом раздумий Мономаха о судьбах Русской земли и было создано им не без влияния древних поучений, известных на Руси в переводах с греческого языка. От них позаимствована форма литературного произведения, а отчасти и содержательное наполнение. Особенно заметна приверженность Мономаха к трудам Василия Великого, с которыми он мог познакомиться по Изборнику Святослава 1076 г. Он ссылается на своего тезоименитого предшественника, заимствует у него отдельные высказывания. Начиная от слов «якоже бо Василий учаше» и до слов «умертви грѣхъ» текст целиком взят из Поучения Василия Великого. Много в «Поучении» также цитат из Псалтыри. В свое время возникла мысль, что Мономах пользовался этой книгой как гадательной. На нее исследователей навели слова «Поучения», сообщающие о том, как Мономах, отпустив посланцев от братьев, обратился к Псалтыри. «И отрядивъ я, вземъ псалтырю в печали, разгнухъ я, и то ми ся выня: всякую печалуеше душе, всякую смущаеши мя? И прочая. И потомъ собрах словца си любая и складохъ по ряду и написах».[208]
Вряд ли есть необходимость продолжать здесь примеры заимствования или параллелей из библейской и церковно-отеческой литературы, которыми воспользовался Мономах при написании своего «Поучения». Ценность его не в этом, а в том, что вся эта вековая церковная мудрость подчинена цели научения детей добрым делам на благо родной земли. Владимир размышляет над вечной проблемой добра и зла, праведника и грешника. Словами из Псалтыри он призывает: «Уклонися от зла, створи добро, взыщи мира и пожени и живи в вѣкы вѣка» и верит в торжество добра: «И еще мало — и не будеть грѣшника; взыщеть мѣста своего, и не обрѣщеть. Кротции же наслѣдять землю, насладяться на множьствѣ мира».[209]
Обращения Мономаха к своим детям в ряде мест сливаются с молитвами к Богу и Богородице, у которых он просит спасения, защиты от врагов, людей, творящих беззаконие, живущих неправдой и коварством из-за собственной гордыни и мирской суеты. «О Владычице Богородице! Отъими от убогого сердца моего гордость и буесть, да не възношюся суетою мира сего; в пустошнѣмь семь житьи. Научися, вѣрный человѣче, быти благочестию дѣлатель».[210]
От высоких абстракций Мономах переходит к конкретным наставлениям своим детям. Они должны жить по справедливости, думать о бедных и униженных, о сиротах и вдовах, не позволять сильным мира сего оскорблять людей. Он призывает к верности крестоцелованию. «Аще ли вы будете крестъ целовати у братьи или к кому, а ли управивъше сердце свое, на нем же можете устояти, тоже цѣлуйте, и цѣловавше блюдѣте, да не приступни погубите душѣ своеѣ».[211]
Мудрый князь призывает своих детей не иметь гордыни в своем сердце и уме, подчеркивает быстротекучесть земной жизни и славы: «Смертни есмы, днесь живи, а заутра в гробѣ». Все, чем обладает человек, не его, но Божье: «Се все, что ны вдалъ, не наше, но твое, поручилъ ны еси на мало дный».[212] Для Мономаха важным является сохранение души: «Лжѣ блюдися и пьянства и блуда, в томъ бо душа погыбаеть».[213]
Мономах просит молодых князей не лениться и не препоручать свои заботы помощникам. В качестве доброго примера он приводит своего отца Всеволода, который, сидя дома, изучил пять языков. Что знаете, говорит он детям, того не забывайте, а чего не умеете, тому учитесь.
Не забыл Владимир отметить и свои добродетели. Он не полагался на посадников или биричей, но сам творил, что было необходимо. Не давал сильным в обиду ни худого смерда, ни убогой вдовицы. Всегда примерно исполнял церковные обряды и службы.
Наверное, Мономах не во всем соответствовал своему же литературному образу, однако он полагал, что именно таким должен быть князь. В завершение «Поучения» он просит детей и всех, кто прочтет его труд, творить добрые дела и Бог им отплатит тем, чем отплатил ему. «Не хвалю бо ся ни дерзости своея, но хвалю Бога и прославьляю милость его, иже мя грѣшнаго и худаго селико лѣт сблюл от тѣхъ часъ смертныхъ, и не лѣнива мя быль створилъ худаго, на вся дѣла человѣчьская потребна».[214]
Исследователей давно занимает вопрос времени создания этого удивительного литературного произведения. Со времен Н. М. Карамзина в литературе бытует мнение, что «Поучение» написано Мономахом в 1117 г. В его подтверждение исследователи приводили такие аргументы: счет походов Мономаха доведен до 1117 г., Мстислав назван «дитям новгородским», а переехал он в Белгород только в 1117 г., и, наконец, сам характер произведения с его «стариковскими интонациями».
М. П. Погодин, исходя из того, что «Поучение», как утверждает сам Мономах, задумано в дороге на Волгу, и принимая во внимание слова братьев «потъснися къ нам да выженемъ Ростиславича», — которые могли быть сказаны, когда Мономах еще не был великим князем, полагал, что наиболее подходящим моментом для этого сочинения был 1099 г. Описание же в «Поучении» событий от 1099 по 1117 г. М. П. Погодин считал позднейшей вставкой. Иначе, как ему казалось, невозможно объяснить, почему до 1099 г. Мономах подробно описал свои походы, а собственному княжению он посвятил только четыре строки.[215]
М. П. Погодина и других исследователей смущала фраза «И се нынѣ иду Ростову». Настоящее ее время будто бы вызвано тем, что именно на этом пути в Ростов Мономах написал свое «Поучение». В последующем такое прочтение фразы было признано ошибкой переписчика. А. С. Орлов, а также Д. С. Лихачев полагали, что в оригинале фраза стояла в прошедшем времени: «И — Смолиньска идохъ Ростову».
Впоследствии обе даты обрели своих сторонников и противников. С. М. Соловьеву предпочтительнее казалась ранняя дата. Правда, он несколько уточнил ее, полагая, что «Поучение» было написано после Витачевского съезда 1100 г., покончившего с усобицами.[216] И. М. Ивакин поддержал идею, что Мономах писал это завещание детям в преклонных годах, то есть после 1117 г., когда ему шел уже седьмой десяток.
А. А. Шахматов высказал мысль, что Мономах начал свое «Поучение» еще в 1096 г., но продолжал его до 1118 г., когда оно было внесено в летопись.
Д. С. Лихачев, приведший в своих комментариях к «Повести временных лет» подробный историографический обзор трудов, затрагивающих дату создания «Поучения», пришел к выводу, что этот свой труд Мономах написал не позже 1117 г.[217]
Необычный подход к хронологии «Поучения» продемонстрировал Б. А. Рыбаков. Согласно ему, начало и заключительная часть этого произведения написаны около 1099 г. и представляли собой своеобразную предвыборную программу князя — претендента на киевский трон.[218] Ему не кажется убедительным аргумент в пользу позднего сочинения «Поучения», указывающий на «старческие» его интонации. Ведь даже в случае принятия ранней даты Мономах к концу XI в. имел больше чем тридцатилетний княжеский опыт и был уже дедом. Что касается даты 1117 г. летописи путей Мономаха, то она, по мнению ученого, указывает только на то, что в этом или близком к нему году была завершена личная летопись Мономаха, которая не обязательно должна была совпадать по времени с собственно «Поучением». Последнее писалось отдельно, как самостоятельное произведение. Б. А. Рыбакову кажется не случайным, что Мономах в самом начале своего «Поучения» рассказывает о приглашении князей принять участие в походе против Ростиславичей, которое застало его на Волге. Здесь имеется в виду поход Святополка на Василька и Володаря Ростиславичей, который великий князь осуществил в 1099 г. Участвовать в неправедном походе Мономах отказался и, погадав на Псалтыри, якобы приступил к написанию «Поучения».
В подобных рассуждениях есть определенная логика. Не исключено, что мысль обратиться к князьям с призывом к братолюбию и заботе о Русской земле действительно могла появиться у Мономаха под впечатлением его отказа присоединиться к походу против Ростиславичей. В пользу этого как будто говорит фраза: «Сѣдя на санех, помыслих в души своей». Однако в пути такой значительный литературный труд, требовавший серьезной подготовки, наличия под рукой хорошей библиотеки, конечно же, создать невозможно. Да и приведенные выше слова Мономаха не следует понимать буквально. Это литературная метафора, образ завершения земного пути.
