Лебедева Н.С. - Hюрнбергский процесс. Сборник материалов в 8 т. Т. 8 (1999)
Господа судьи! Последующие соображения относятся к вопросу о том, какой юридический вывод следует сделать из полета подсудимого Гесса в Англию в отношении его участия в общем плане или заговоре, о котором говорится в Обвинительном заключении, в частности, можно ли считать, что подсудимый должен нести уголовную-ответственность за действия, совершенные в то время, когда он был в Англии...
Согласно абзацу 3 статьи 6 Устава подсудимый несет уголовную ответственность за все действия, совершенные любым лицом с целью осуществления общего плана, о существовании которого говорило обвинение...
В данном случае по общепринятым правовым принципам, которые могут быть установлены на основании юридического права всех цивилизованных народов, должно быть применено правило исключения ответственности при установлении алиби.
Если этот принцип применить в отношении подсудимого Гесса, то следует признать, что после его полета в Англию 10 мая 1941 г. он не должен нести ответственность за все последующие события, которые имели место не по его воле и в его отсутствие...
В этой связи следует еще коснуться утверждения обвинения в том, что подсудимый Гесс совершил свой полет в Англию не с целью создания благоприятных условий для мирных переговоров. Его намерением, как утверждает обвинение, якобы было защитить тыл Германии для планируемого похода против Советского Союза. Документы, представленные обвинением, не обосновывают этого предположения. Этому противоречит в первую очередь тот факт, что подсудимый Гесс принял решение совершить этот полет еще в июне 1940 года, то есть в то время, когда никто в Германии и не думал о походе против Советского Союза. Из письма, которое в свое время было оставлено подсудимым Гессом и которое был о передано Гитлеру, когда Гесс был уже в Англии, следует со всей ясностью, что Гесс ничего не знал о предстоящем походе против Советского Союза. Как установлено показаниями свидетельницы Фаб, читавшей это письмо, подсудимый Гесс в этом письме ни одним словом не обмолвился о том, что он, совершая этот полет, намеревался защитить тыл Германии для предстоящего походе против Советов. В этом письме Гесс вообще не упоминает о Советском Союзе. Следует почти что с уверенностью предположить, что Гесс обязательно коснулся бы этого вопроса, если бы он знал о планируемом нападении и если бы он связывал со своим полетом такие намерения, о которых говорит обвинение...
Но даже в том случае, если бы Гесс имел точные сведения о планируемом походе против Советского Союза, это не должно было бы помешать снять с него ответственность за последующий период.
Как показало представление доказательств, Гитлер отдал приказ о нападении на Советский Союз в значительной мере для того, чтобы опередить предстоящее наступление Советов. По этому вопросу я ссылаюсь на доклад начальника американского генерального штаба Маршалла, который я уже оглашал среди тех вопросов, которые должны быть здесь рассмотрены. Можно оставить открытым вопрос о том, планировал ли Советский Союз в действительности такое нападение. Свидетельские показания Иодля дают возможность предполагать, что это было вполне вероятным, если это и нельзя утверждать с уверенностью. Решающим в данном случае является то, что Гитлер на основании полученных им сообщений субъективно придерживался такой точки зрения. Если бы подсудимому Рудольфу Гессу в Англии удалось создать предпосылки для перемирия и для мирных переговоров, то политическое и военное положение в Европе изменилось бы настолько, что нападение Советского Союза на Германию было бы почти невероятным и опасения Гитлера были бы лишены оснований. Попытка подсудимого Гесса, которую он предпринял, совершая полет- в Англию, оставалась бы причиной для исключения ответственности за все то, что произошло после 10 мая 1941 г., и за все те события, которые были направлены на выполнение общего плена, который существовал, по утверждению обвинения, даже в том случае, если бы придерживаться мнения, что не опасения предстоящего советского нападения побудили Гитлера принять такое решение, а безвыходное экономическое положение, в котором в то время находилась Германия. Ибо в случае окончания войны с Англией это экономическое положение Германии изменилось бы или по крайней мере утратило свою остроту.
Резюмируя, можно сказать, что уголовная ответственность подсудимого Гесса во всяком случае должна ограничиться теми действиями, которые были совершены до полета в Англию.
Господа судьи! Закончившаяся война принесла всему человечеству такие несчастья, размеры которых трудно себе представить. Война превратила Европу в кровоточащую тысячами ран часть света, а Германию превратила в груду развалин. Совершенно очевидно, что при современном уровне техники человечество не сможет пережить катастрофу, которую принесла бы с собой новая мировая война. Можно предвидеть, что новая война полностью уничтожила бы цивилизацию, которая и так неслыханно пострадала в этой войне. Поэтому совершенно понятно, что при таких условиях во имя борющегося за свое существование человечества следует приложить все усилия также и в правовом отношении для того, чтобы избежать повторения подобной катастрофы.
Но нельзя сомневаться в том, что право, как бы велика ни была его сила в общественной жизни, играет лишь подчиненную роль в борьбе с войной... И какой бы заманчивой ни была попытка создать на развалинах, которые оставила нам закончившаяся мировая война, по крайней мере улучшенное и более сильное международное право, эта попытка с самого начала обречена на неудачу, если она одновременно не является частью установления всеобъемлющего нового порядка в области международных отношений и если международное право не явится одновременно существенной составной частью порядка, обеспечивающего бесспорные права всех народов и в особенности исполнение справедливых требований всех народов на соответствующее участие в распределении материальных богатств мира. Устав Международного военного трибунала, без сомнения, не является частью такого нового всеобщего порядка... Содержание Лондонского соглашения заставляет считать Устав Международного военного трибунала, который является существенной составной частью этого Соглашения, законодательной нормой, действие которой в силу статьи 7 ограничивается одним годом... Осуждение за преступления против мира и за участие в общем плане, направленном на ведение агрессивной войны, может иметь место вопреки действующему международному праву только в том случае, если Трибунал, нарушая принцип «Nulla poena sine lege», решится на дальнейшее развитие международного права. И как бы ни было велико это искушение, нельзя предусмотреть всех тех последствий, которые оно может повлечь за собой. Будет нарушен принцип, который вытекает из принципа уголовного, права всех цивилизованных народов и который является неотъемлемой составной частью международного права, а именно то, что действие является наказуемым только в том случае, если наказуемость его была установлена законом до того, как это действие совершено... И если не хотят закрыть дорогу действительному развитию международного права, то правовой основой для приговора этого Суда может явиться только подлинное международное право, то есть право, действовавшее во время совершения рассматриваемых действий.
Выступление М. ХОРНА, защитника подсудимого Иоахима фон Риббентропа
[Стенограмма заседаний Международного военного трибунала от 5 и 8 июля 1946 г.]
Господин председатель, господа судьи! Все великие потрясения в мировой истории, и в особенности в современной Европе, являлись одновременно войнами и революциями.
Мы сейчас переживаем как раз период таких потрясений. Этот период ни в ко ей мере не закончен. Вырвать из общей связи отдельные события для того, чтобы давать им юридическую оценку, не только невозможно, но и связано с опасностью скороспелого приговора. Не будем обманывать себя: мы рассматриваем вопрос не о каком-то локальном кризисе, причины возникновения которого ограничиваются определенной частью Европы. Мы должны представить себе ту катастрофу, которая затронула глубочайшие корни нашей цивилизации.
Обвинение применило строгий критерий при оценке определенных государственных событий и явлений, имевших место в отношениях между отдельными государствами. Германия полностью заинтересована в развитии идеи права, если последняя, будучи повсюду воплощенной в жизнь, приведет к совершенствованию международной морали. Перед настоящим Судом стоит благородная задача, заключающаяся не только в том, чтобы вынести решение относительно отдельных подсудимых и вскрыть причины происшедшей катастрофы, но также и в том, чтобы одновременно создать нормы, которые должны стать обязательными повсюду. Недопустимо, чтобы создавалось право, которое будет применяться лишь в отношении слабых. В противном случае возникнет опасность, что все усилия государств будут опять направлены на то, чтобы усилить сопротивление, придав ему всеобщий характер, и тем самым сделать войну еще более ожесточенной, чем та, которая является здесь предметом обсуждения.
