Паола Волкова - Мост через бездну. Книга 1. Комментарий к античности
Особенно это относится к античной Греции. Она всюду: вне и внутри нас. Мы – ее производное через алфавит, искусство, философию, театр. А вместе с тем – где она? Руины, фрагменты текстов, обрывки сведений. От поэта Архилоха VI века до н. э. осталось лишь несколько строк. Античность, которая «наше все», в то же самое время – «улыбка чеширского кота». Улыбка есть, а кота нет.
«Системы мира – слепки древних душ», – писал поэт Максимилиан Волошин. С античной души кто только не делал слепков в прямом и переносном смысле. От гениев эпохи Возрождения до классицистов XIX в., от неоклассицистов фашистской Германии и Италии – до соцампира и гениев начала XX века с Пикассо во главе.
I. Олимпийская демократия
Не угасает борьба мнений и понятий: что такое демократия? Мы полагаем так: участие народа в управлении и равенство всех граждан перед законом – это и есть демократия. «Все законы служат одной цели: сделать граждан равными до наиболее возможной степени… Невозможно отыскать лучшего принципа для самой замечательной формы государства», – писал в труде «Государство» философ Платон. Демократия – это равноответственность перед кодексом. Вот и все. Ничего романтического. Но когда одни равнее других – это демократией быть не может. Идеальной демократии не было никогда, но в определенные эпохи было стремление к ней. В современных спорах адепты часто ссылаются на Древнюю Грецию как пример, но имеют в виду только Афинскую демократию V века до н. э. Ну а как же остальная Древняя Греция? Сократа судили за вольнодумство и приговорили к смерти в 399 году до н. э. именно в Афинах, в эпоху яростного расцвета демократии. Тут необходимы уточнения, вернее вопросы. Древняя Греция – это что? Что мы имеем в виду?
1. Государством она не была. Единой территории, государственных границ никогда не имела. (Карта Греции: до походов и после походов) А когда в результате походов Македонского захотела стать империей, то из этого ничего не вышло. Утратив прошлую полисную дробность, она стала неузнаваемой, исчезла навсегда, рассыпалась, размылась.
2. Многополисная условная система, которую мы сегодня называем Древней Грецией, не имела ни мира, ни покоя. Бесконечные междуусобные войны. Амбиции не только малых государств, но и малых этнических групп, населявших полуостров и острова Средиземноморья, а точнее Эгейского бассейна, приводили к постоянным вооруженным выяснениям отношений – торговых, политических, территориальных и прочих.
3. Недружные эти полисы не имели единообразного уклада. Спарта-Лакония была военно-аристократическим союзом, жившим по жестким законам Ликурга (отнюдь не демократическим). Македония – рабовладельческая патрия с царем и царской дружиной во главе. Описывать все варианты политико-социальной жизни полисов и государств не входит в нашу задачу.
4. Единой, общей для всех и вечно спорной была лишь акватория Эгейского моря, а вокруг него лоскутное полисное одеяло. То, что мы именуем Древней Грецией. Плюс колонии. Если пристально посмотреть на карту, то кажется, что взрыв внутри расколол бывший некогда единым полуостров. И разлетелось все в клочья, лишь осколки островов остались, а пространство суши заняло нынешнее Эгейское море.
Но хочется задать вопрос: каким образом вне государства, единой территории, границ, единой армии, единых законов, при постоянных междуусобицах возможно было создание единого искусства и культуры, которые вот уже почти три тысячи лет обслуживают весь мир? Никто не ответил на этот вопрос. И мы не можем, но можем предложить еще одну версию.
Вне античной философии, театра, архитектуры, скульптуры, расписной керамики европейская цивилизация немыслима по сей день. Перефразируя афоризм «Вся европейская философия есть лишь комментарий к Платону», скажем: «Все европейское искусство есть комментарий греческой античности». Вечное возвращение к ней. Мы ныряем на эту глубину в поисках красоты, гармонии, равновесия. Скажем еще более жестко. Мы не знаем почти ничего о том, какой была Древняя Греция. До нас дошли лишь обломки, отрывки, цитаты. Даже античная мифология, складываясь постепенно, не была таким уж единым представлением о мире, подобно тому, как в более поздние времена христианство – при различии культур внутри единой веры. Но вне греческой мифологии нет ни эллинов, ни нас по сей день. Наши отношения с античностью сквозь века – никогда не проходящая погоня за дивным призраком. И знаем мы не греческую античность, но себя через нее, основу основ, фундамент европейского сознания на всех его уровнях. Каждый раз из отдельных кубиков-фрагментов складывая интеллектуально новую Аркадию. Мы даже не знаем, какого цвета было море и небо. История дошла до нас в пересказах поздних историков и в мифах. Греция не Рим, где письменная культура, история была чуть ли не основным занятием государственных деятелей, писателей, ораторов и юристов, профессиональных историков.
Вернемся, однако, к вопросу о том, как же так случилось, что, вопреки всем привычным критериям, именно средиземноморское чудо – Эллада – все-таки состоялось. Вот именно – вопреки всем привычно существующим прагматическим категориям и понятиям.
Греческая античность состоялась благодаря чистой метафизике или той причудливости исторического развития, понять которую мы не можем, но имеем потребность в наглядном постоянном воскрешении юности богов. На самом деле мы не знаем, какой была Древняя Греция, как жила, что там происходило, но хотим думать, что знаем. Знаем, что были Олимпиады. Древняя Греция, или Эллада, славна не гражданскими войнами, но их антитезой – олимпийским миром.
Учреждены Олимпийские игры были примерно в 776 году до н. э. (мы уже писали об этом) и проводились раз в четыре года в местечке Олимпия. Олимпия находится на Пелопоннесе, но по существу была экстерриториальна. Там храмы, стадионы, все службы, необходимые Олимпиадам, и прочее.
Раскопки последних десятилетий в Олимпии дают нам представление об аллее победителей, стадионах, храмах. О размахе строительства, даже роскоши хризоэлифантинной техники скульптуры. Как, например, статуя Зевса. О гармонии неба синевы с бело-сине-терракотовой мраморностью юных, бронзово-блестящих тел, одетых в белые одежды. О запахе шерсти, лавра, пота… О сказке параллельного мира…
Олимпиады и олимпийский мир важнее войны и всех прочих дел. Время в Греции рассчитывалось по Олимпиадам. «Говорят, что он родился в семьдесят первую Олимпиаду, на втором ее году…» – так описывается дата рождения драматурга Софокла, т. е. по-нашему в 488 году до н. э. или в первой половине V века до н. э. Он был на семь лет моложе Эсхила и на 24 года старше Еврипида.
Закон Олимпиады общий для всех. Он выравнивает обязанности и права всех граждан полисов, участников игр. Понятие о времени – всегда основополагающая азбука порядка, хроноса-логоса. Продвигаясь вперед, оно спирально возвращается, оно вечно молодо. Оно «обновляется», омывается вечной юностью своих снов. Греки не любили изображения старости, увядания, но лишь отрочества и зрелого мужества. Только те города, которые участвуют в Олимпиадах, – Эллада. А не участвующие – варвары. И время «раз в четыре года» у эллинов одно, а у остального мира – другое. Хотя, надо сказать, счет времени, как образ космического порядка, был особенно чтим в Месопотамии, у финикийцев и в Древнем Египте. Порядок (время) и хаос – две стороны космического равновесия. Четыре года – часть сотического (солнечного) цикла, а 4 по 365 дней – время возвращения, или рождения, феникса. Олимпийские игры – высший порядок, форма. Культура Древней Греции создала Форму в противовес не-форме, как вечная победа и торжество хроноса-логоса над хаосом и вневременьем. Когда, предчувствием, предвиденьем томим, Пикассо написал «Гернику», то «концом» для него было возвращение мира Хаосу. Мир вновь неопределенно серо-черный; цвет померк; исчез. Повержены и разрознены все символы культуры. Жизнь безвозвратно утрачена. Конец упорядоченной материи, безумный бык хаоса вновь воскрес из небытия. Знаки апокалиптической трагедии отсылают нас вновь к началу – доантичности, когда у берегов Кипра из моря вышла златокудрая Афродита. Конец – это конец той форме, которую, как начало, гениально нашли греки Эллады. Именно Форма, как идея, принцип и образ мира была создана Элладой.
И сегодня среди руин Олимпии мы все равно видим и осязаем этот вечно юный мир гармонии форм. Мы стоим на дорожке, по которой бежали бронзовые, нагие «мы» Эллады.
Атлеты бегали, прыгали, метали диск, копье, участвовали в кулачных боях. Но главное соревнование – гонки на колесницах. Учредители колесничных игр – мифологические герои Пелопс и Эномай – изображены на фронтоне храма Зевса Олимпийского. Победители венчались оливковым венком. Победивший трижды удостаивался статуи.
