Константин Пензев - Арии древней Руси
Половецкие набеги, безусловно, играли свою роль в оттоке людей. Однако любая энциклопедия может дать вам справку, что половцы совершали набеги на Русь с 1055 г. до начала XIII в. и наиболее опасными были нападения в конце XI в. Прекратились после поражений от русских князей в 1103–1116 годах. Возобновились во 2-й половине XII в.
Возобновление нападений во второй половине XII в. и было, скорее всего, вызвано общим ослаблением власти в Киевской Руси вследствие нескончаемых усобиц. Грубо говоря, князья грызлись между собой, не обращая внимания на каких-то половцев, чем те, конечно, пользовались. Это первое. Второе же заключается в том, что половцы в этот период не являлись самостоятельной силой, а чаще выступали в роли наемников у тех же русских князей в их междоусобицах.
Следует сделать вывод, что и набеги половцев, и работорговля являлись следствием княжеских неурядиц или, как сейчас говорят, политической нестабильности. В общем, в то время, когда в Южной Руси бушевали феодальные страсти, внутренняя жизнь Владимиро-Суздальского княжества протекала более мирно и стабильно, что весьма привлекало крестьянские массы. Тем не менее, внутренняя безопасность это еще не все.
Внешняя безопасность обеспечивалась тем, что Владимиро-Суздальская Русь представляла из себя естественную крепость. Это было обусловлено, во-первых, лесами, во-вторых – суровым климатом, в-третьих – обширными пространствами.
Владимиро-Суздальское княжество являлось политически единым государственным образованием. Никакой раздробленности на ее территории не существовало в помине. Да, в руководящих кругах княжества шла определенная борьба за власть. Но борьба за власть идет в любом государстве ежеминутно и никогда не прекращается хотя бы на миг.
Можно назвать еще одну причину «запустения» Киевской Руси. Б. Д. Греков в книге «Киевская Русь» (http://book-case.kroupnov.ru) утверждает следующее: «В XI в. в Европе началось движение, окончившееся тем, что торговые пути в Западную Европу из Византии и Малой Азии значительно укоротились и пошли мимо Днепра…
Города по среднему Поднепровью с перемещением торговых путей стали глохнуть. Ярче всего это обстоятельство сказалось на большом торговом городе Киеве. Лишенный старого своего политического значения, он в то же время терял и свое значение экономическое».
Однако угасание торговых путей может привести разве только что к угасанию торговых центров, однако численность их населения составляла в те времена едва ли несколько процентов от массы всего народа и никоим образом не могла существенно отразиться на общей демографической картине.
Однако вернемся назад, к половецкой угрозе, из-за которой, по мнению В. О. Ключевского, толпы простого народа двинулись из Приднепровья в северо– восточные леса в поисках более спокойной жизни.
Л. Н. Гумилев считал, что В. О. Ключевский некритично принял концепцию С. М. Соловьева «о борьбе леса со степью». Между тем, если внимательно читать В. О. Ключевского, то приходишь к выводу, что колонизация Северо-Восточной Руси могла происходить и естественным путем, когда половецкая угроза в XII веке была некоторым стимулирующим фактором, но не определяющим.
В. О. Ключевский, в частности, сообщает, что колонизация шла задолго до середины XII века и шла она со стороны Новгорода. До этого времени между северо-востоком и югом Руси не существовало прямой дороги. Наконец «около половины XII в. начинает понемногу прокладываться и прямоезжая дорога из Киева на отдаленный суздальский Север. Владимир Мономах, неутомимый ездок, на своем веку изъездивший Русскую землю вдоль и поперек, говорит в Поучении детям с некоторым оттенком похвальбы, что один раз он проехал из Киева в Ростов „сквозь вятичей“. Значит, нелегкое дело было проехать этим краем с Днепра к Ростову» («Курс русской истории»).
Возможно предположить, что собственная история Северо-Восточной Руси развивалась достаточно независимо от Южной и является гораздо более древней, нежели принято считать.
Между тем есть сведения, что Северо-Восточная Русь заселялась славянскими племенами кривичей гораздо ранее середины XII века. Так, территорию нынешней Вологодской области кривичи начали осваивать с V–VI ее., как об этом можно узнать из статьи Башенькина А. Н. «Вологодская область в древности и Средневековье» (Вологда. Краеведческий альманах. Вып. 2. Вологда, 1997;
Кривичам принадлежит так называемая культура длинных курганов. Могильники VI–IX веков, в которых бы прослеживались погребальные традиции первой половины I тысячелетия н. э., на территории Вологодской области неизвестны.
Следует отметить одно важное обстоятельство. А. Н. Башенькин сообщает, что до 70-х годов XX века Вологодская область оставалась слабо изученной в археологическом отношении и к 1980 году имелись сведения примерно о 500 древних поселениях и могильниках.
Ситуация резко изменилась только в 80-е годы XX века, когда в области начали работу Онежско-Сухонская экспедиция Института археологии под руководством Н. А. Макаровн и Северорусская экспедиция Вологодского государственного педагогического института и Череповецкого краеведческого музея под руководством А. Н. Башенькина.
«В течение 1986–1995 годов масштаб полевых работ Северорусской экспедиции резко увеличился… Работы развернулись во всех районах области, началось планомерное изучение памятников всех эпох. К настоящему времени в области известно около 2300 древних поселений и могильников. Разведочные и раскопочные работы 1980—1990-х годов создали качественно новую источниковую базу» (Башенькин А. Н. Вологодская область в древности и Средневековье // Вологда. Краеведческий альманах. Вып. 2. Вологда, 1997; http://booksite.ru).
Что же выяснилось в результате колоссальной работы? Сложно сказать, как приведенные в статье археологические данные воспримет читатель, но на меня лично они произвели глубокое впечатление. В «период IX–VI тысячелетия до н. э. происходило полное освоение человеком территории области, и с этого времени он уже никогда не покидал ее (выделено мной. – К. П.). Стоянки эпохи среднего каменного века, или, как его иначе называют археологи, мозолите, полностью покрывают территорию области от Вытегры и Чагоды на западе до Великого Устюга и Никольска на востоке. Сейчас известно более 200 мезолитических стоянок».
Кто же заселял нашу родную великорусскую вологодскую землю с незапамятных времен? Однозначно ответить сложно, но вот какие данные вызывают наибольший интерес: «Погребальные памятники второй половины I тысячелетия до н. э. представлены грунтовыми могильниками с погребениями по обряду трупосожжения. Остатки кремации помещались в небольшие грунтовые ямки или на поверхности (могильники Куреваниха-ХХ, Любахин-V на р. Кобоже, Чагода-1). Вещи в погребениях единичны: бронзовые бусы, нож с серповидной спинкой, наконечники стрел. В конце I тысячелетия до н. э. появляется новый обряд погребения, когда остатки сожжения помещаются в глиняные сосуды. Возможно, появление урновых погребений связано с культурными импульсами, идущими с юго-запада. Конец I тысячелетия до н. э. – время серьезных культурно– исторических изменений в регионе, выразившихся не только в появлении урновых погребений, но и в целом в изменении всей культуры. Наряду с грунтовыми погребениями появляются наземные деревянные погребальные сооружения, получившие в литературе название „домиков мертвых“. „Домики мертвых“ располагались на окраинах поселений или поблизости от них. Они представляли собой срубы размером примерно 5x4 метра. Внутри „домиков“ помещались остатки погребений по обряду трупосожжения, часть из них, вероятно, находилась в берестяных туесках или в глиняных сосудах» (Башенъкин А. Н. Вологодская область в древности и Средневековье // Вологда. Краеведческий альманах. Вып. 2. Вологда, 1997; http://booksite.ru).
Если это не славяне, то кто же тогда этот народ, проживавший на территории сегодняшней Вологодской области еще с I тысячелетия до н. э., как минимум? Здесь я отсылаю читателя к превосходнейшим по объему исследованного материала и качеству исполнения научным трудам академика Б. А. Рыбакова. Исследованные археологами погребальные памятники могут принадлежать только славянам. Тем более странно выглядит вывод, который делает А. Н. Башенькин – народом, который сжигал своих мертвых на территории Вологодской области являлись… финноугры! На каком же основании делается данный вывод?
«Особо следует отметить впервые обнаруженные находки предметов степного вооружения: мечи и кинжалы, навершие ножен, бронзовый трехлопастной наконечник стрелы. Женские украшения составляют бронзовые ажурные бляхи, различные подвески, пронизки, булавки, бусы. Большая часть этих вещей имеет аналогии в Волго-Окском междуречье и Прикамье» (там же).
Однако данные вещи могли поступать на исследованную территорию и по торговому обмену, тем более что несколько ниже А. Н. Башенькин сообщает:
