Андрей Васильченко - Штрафбаты Гитлера. Живые мертвецы вермахта
С самого начала данная затея была попыткой вернуть на фронт солдат, которые, несмотря на совершенный проступок, с определенной долей вероятности рассматривались как надежные или хотя бы как пригодные для боевых действий воины. Примечательно, что в данном случае руководство рейха прибегало к определенной пропагандистской маскировке, не говоря открытым текстом, что можно было наблюдать в иных ситуациях. Вспомним хотя бы военного судью Фрица Ходеса, который в том же 1940 году говорил о полевых штрафных лагерях как о «концентрационных лагерях Вермахта».
В период с сентября 1940 года, когда был подготовлен проект приказа фюрера, до 21 декабря 1940 года, когда этот приказ увидел свет, велась активная подготовка по формированию 500-й «испытательной части». В это время на континенте царило относительное затишье. В любом случае конкретная дата использования нового формирования еще не была определена. Если мы исходим из того, что главной задачей 500-й части было «воспитание» и «испытание» солдата, который должен затем вернуться в ряды Вермахта (на что собственно указывают все признаки), то сам факт существования особого формирования вряд ли мог содействовать укреплению дисциплины. Для новой практики требовались действительно опасные ситуации, которые могли складываться лишь в зоне активных боевых действий. 500-я часть не предназначалась просто для отбывания наказания. Подобные мысли достаточно четко прослеживаются в докладе военного судьи Майера-Бранеке, который датирован 12 ноября 1941 года. «Отбывание наказания через испытание не преследует интересов провинившегося. Оно направлено на исправление положения на фронтах и на укрепление дисциплины».
Этим словам вторит документ, вышедший 18 сентября 1940 года из недр правого управления Вермахта: «Задания для нее[10] должны быть исключительными». Поражает та жесткость, с которой Леман говорит о 500-й части. Эти выражения мало напоминают текст приказа Гитлера. Переход может показаться слишком резким: «Применение части должно проходить в самых трудных и самых опасных условиях». И, наконец, в окончательной формулировке комментариев к проекту приказа сообщалось следующее: «Часть может формироваться только при возобновлении боевых действий. Она должна посылаться на самые опасные участки фронта — именно в этом ее основная функция. До тех пор она должна использоваться для самых тяжелых работ».
Не надо быть аналитиком, чтобы понять, что под «возобновлением боевых действий» подразумевалось нападение на Советский Союз, непосредственная подготовка к чему началась уже летом 1940 года. Все подготовительные мероприятия политического, экономического и военного характера были включены в план «Барбаросса», который был подписан Гитлером 18 декабря 1940 года — то есть за три дня до выхода приказа о 500-й части. Только в этой связке можно увидеть истинное предназначение «испытательной части 500». Несмотря на господствующие в Генеральном штабе иллюзии относительно боевой мощи Красной Армии, там все-таки давали себе отчет в том, что новая Восточная кампания потребует от армии большей дисциплины, нежели это было при завоевании Европы. А потому формирование «испытательной части 500», с одной стороны, было неким обширным профилактическим мероприятием, предназначенным для «сохранения самообладания в Вермахте» (то есть возникал инструмент устрашения), но с другой стороны, появлялась возможность оставить на фронте солдат, которые были осуждены из-за отсутствия того же самого «самообладания». Мы видим, что возникновение 500-й части было спланировано специально для начала агрессии против СССР.
Обращает на себя внимание тот факт, что в данной ситуации именно поставленная цель определяла характер «испытательной части 500». Внешне она напоминала уже ранее существовавшие «особые подразделения». Однако их целевые установки никак не подходили к 500-й части. В «особых подразделениях» находились преимущественно такие солдаты, которые оценивались как «неполноценные, небоеспособные, безвольные». В новом формировании мы видим иную ситуацию.
Специально подобранные офицеры и унтер-офицеры должны были превратить ее в успешную боевую единицу. Если же посмотреть на состав «500-й части», то увидим, что сюда направлялись активные солдаты, которые с оружием в руках хотели проявить мужество, дабы доказать, что «они достойны почетной службы по защите немецкого народа в рядах Вермахта». При прочтении этих строк возникает ощущение, что отбор шел едва ли не в особого рода элитные подразделения. После констатации факта, что в новое формирование ни в коей мере не должны попадать «преступники в обычном понимании этого слова», начальник правого управления Вермахта выразил следующую идею относительно набора «испытуемых солдат»: «Для направления в новую часть принимаются в расчет арестанты, которые совершили провинность. Здесь не учитываются заключенные из штрафных лагерей. В штрафные лагеря должны направляться только неисправимые нарушители и носители враждебного для армии духа. Однако в тех же самых лагерях комендант, опираясь на личный опыт, может разыскать людей, которые все-таки могли бы быть достойны испытания фронтом. В то же время для солдат, которые во время войны были приговорены к тюремному заключению, возможность испытания не должна предоставляться. Но и в тюрьмах в настоящее время пребывает достаточное количество людей, которые были наказаны гораздо суровее, чем требовала бы того их провинность в обыкновенных мирных условиях. Некоторые из безупречных солдат, которые могут оказаться полезными для войны с врагом, с профилактическими целями были приговорены к тюремному заключению. Этим людям, которые однажды не устояли перед искушениями войны, должен быть предоставлен шанс искупить свою вину, как бы сложно это ни оказалось».
Как видим, основной контингент для 500-й части должен был подбираться из тюрем Вермахта, что не исключало поисков в штрафных лагерях. Подобная точка зрения не была бесспорной. Она вызвала определенное недовольство в Верховном командовании сухопутных сил. После войны один из очевидцев сообщал: «Главнокомандующий сухопутными войсками был намерен отказаться от идеи создания особых испытательных формирований, что изложил в своем докладе командованию Вермахта. Но он потерпел неудачу. Ему удалось лишь добиться того, что самой крупной новой испытательной единицей в будущем станет батальон, в то время как командование Вермахта разрабатывало идею испытательных полков».
Какие причины побудили главнокомандующего сухопутных войск к негативному заключению, до сих пор неизвестно. Возможно, генерал-фельдмаршал Браухич исходил из того, что такое особое формирование могло быть представлено вражеской пропагандой как «банда преступников», что само собой могло подорвать доверие к Вермахту. Действительно, подобная угроза была прямо пропорциональна размерам «особого формирования». Поэтому в дальнейшем было решено: если отобранные «испытуемые солдаты» вопреки всем ожиданиям окажутся весьма ненадежными, то крупный участок фронта, удерживаемый «испытательный полком», окажется в серьезной опасности. По этой причине «испытательные части» должны были входить в состав регулярных войск, а их размер не должен выходить за размер батальона. По этой причине в приказе Гитлера говорилось: «Эту особую часть поначалу в сухопутных войсках надо установить в размере батальона». В то же время глава правового управления Вермахта исходил из того, что надо планировать наличие двух «испытательных батальонов на один полк».
ЧАСТЬ 2
Формирование 500-х батальонов
Глава 1
организационное развитие и структура батальонов
После того как Гитлер передал в Верховное командование сухопутных сил проект создания «испытательных частей», которые в перспективе должны были создаваться во всех трех частях Вермахта, Браухич 12 марта 1941 года отдал приказ: «В срок к 1 апреля 1941 года командованию военного округа IX создать в Майнингене 500-й батальон с учетом расписания боевой численности и боевого снаряжения от 1 октября 1937 года и согласно расписанию стрелковой роты 13lb от 1 декабря 1939 года». Именно в этом документе впервые упоминается 500-й батальон. Указанные расписания боевой численности и боевого снаряжения как раз соответствовали одному обыкновенному пехотному батальону. Первоначально предполагалось, что 500-й батальон будет состоять из штаба и трех стрелковых рот. Но в итоге было решено, что батальон будет состоять из четырех рот, причем четвертая рота будет «тяжелой», то есть она будет вооружена пулеметами. Согласно другому приказу уставной персонал в срок до 1 июня 1941 года должен был привести в боевую готовность первые из созданных 500-х батальонов.
Уставной персонал 500-го батальона состоял преимущественно из солдат и офицеров, уже участвовавших в боевых действиях. В частности, в приказе Браухича сообщалось: «Перед частями сухопутных сил ставится задача выделить для штаба батальона 5 офицеров, 15 унтер-офицеров, 51 солдата; для трех стрелковых рот — 12 офицеров, 84 унтер-офицера, 15 солдат, из них 3 велосипедиста, 3 водителя, 3 боевых помощника на большинство случаев, 6 поваров. Военному округу IX надо предоставить 3 коноводов и 13 солдат для продовольственного снабжения и вещевого обоза».
