Надежда Ионина - 100 великих наград
Первоначально предполагалось, что орден будет включать «первенствующую персону – госпожу Ордена дам Большого креста», которой становилась сама царица. «Госпожа Ордена» имела право жаловать эту награду, а также лишать ее по собственному усмотрению всех, кроме княжон царственной крови: их мог лишить награды только царь.
Кавалерственным дамам полагалось носить орденский знак «на левой стороне при сердце» – на банте из белой ленты, на которой золотом был вышит девиз ордена: «За любовь и Отечество».
В петровское время появилась и орденская звезда, которая сначала была произвольной формы, потом стала восьмиконечной. Изготавливали ее из серебра и обычно украшали бриллиантами и алмазами, а в центре ее помещался красный эмалевый медальон с изображением полукружия, креста и орденского девиза. Звезду на левой стороне груди могли носить лишь дамы Большого креста, при этом орденский знак прикреплялся к ленте, которую надевали через левое плечо.
Орденом Святой Великомученицы Екатерины награждали исключительно знатных дам за заслуги, оказанные государству, либо по праву рождения принадлежавших к императорской семье. Согласно «Установлению о Российских орденах» императора Павла I, все великие княжны получали знаки отличия ордена Святой Великомученицы Екатерины при Святом крещении, а княжны императорского дома – по достижении ими совершеннолетия. Кроме особ царственной крови Большой крест могли иметь лишь 12 дам из ближайшего окружения императрицы, а меньший – 94 кавалерственные дамы, включая иностранок.
День памяти Святой Екатерины стал и днем орденского праздника: именно тогда, после торжественного богослужения и в присутствии всего двора, орденские знаки получила Екатерина I – из рук Петра I. До смерти великого преобразователя России она оставалась единственной обладательницей этой награды. Вступив на престол в 1725 году, Екатерина I выдала орден Святой Екатерины и другим дамам Российской империи, и первыми этой награды были удостоены дочери Петра I – Анна и Елизавета.
Однако при награждении орденом Святой Великомученицы Екатерины случались и забавные истории. Так, в 1727 году «дамского ордена» удостоился 13-летний сын «светлейшего князя» А.Д. Меншикова. По одной из версий, Екатерина I обыграла придворное прозвище юного князя («Девица») и наградила его за необычайно деликатный и застенчивый «женский» характер.
В день орденского праздника, а также в день общего праздника всех российских орденов, дамы ордена Святой Великомученицы Екатерины для участия в торжествах надевали парадное платье из серебристого глазета (особой шелковой ткани). Оно отделывалось зеленым бархатом, золотым шитьем и имело золотые шнурки и кисти. К парадному наряду полагалась зеленая бархатная шляпа, украшенная алмазным полукружием и зелеными и красными перьями. Туалет завершал зеленый бархатный шлейф, а императрица, кроме всего перечисленного, надевала еще зеленую бархатную епанчу[22], подбитую горностаем.
За все время существования ордена Святой Великомученицы Екатерины его знаки выдавались 724 раза. Он всегда оставался наградой для дам аристократического круга, и крайне редко его жаловали просто выдающимся женщинам. Среди последних была княгиня Е.Р. Дашкова – замечательная женщина и образованнейший человек своего времени, выдающийся деятель русской культуры, первая женщина-директор Российской академии наук. Однако свою награду она получила не за эти заслуги, а за участие в перевороте 1762 года, в результате которого к власти пришла Екатерина II.
В царствование этой русской императрицы женский орден Святой Великомученицы Екатерины был однажды вручен за военные заслуги. В мае 1789 года куттер Балтийского флота «Меркурий» под командованием капитан-лейтенанта Р.В. Кроуна атаковал шведский фрегат «Венус» и заставил его сдаться. Отважная жена командира – А.С. Кроун – была в этом бою сестрой милосердия, и Екатерина II, высоко оценив воинскую доблесть мужественной женщины, пожаловала ей орден Святой Великомученицы Екатерины.
О чинах и званиях
В России общественное положение человека исстари определялось близостью его к верховной власти и тем вниманием, которым это лицо со стороны власти пользовалось. Выражая благосклонность своему подчиненному, правитель жаловал его чином. В период Киевской Руси высший класс распадался на два различных по своему происхождению и положению разряда – дружинники и бояре (княжеские и земские). Происхождение слова «боярин» разные ученые трактуют по-разному. Н.М. Карамзин выводил его от слова «бой (вой)»: боярин – воитель. И.И. Срезневский, русский филолог-славист и этнограф, допускал, что оно могло происходить и от слова «болий» (большой); а русский историк В.Н. Татищев предполагал, что боярин (болярин) произошло от слова «болеть» – в смысле «думать».
Кандидат филологических наук Э.И. Кучеренко выдвигает версию о том, что приближенные русских князей носили некоторые тюркские титулы. Именно от хазар, покоренных русскими князьями, к нам попали такие титулы, как «боярин», «олег (улуг) – «первый великий» и некоторые другие. У хазарских правителей были приближенные «бояре», которые делились на «балышчи» (знатные родственники правителя) и «маламыр» (богатые, но не знатные). Отсюда в российской иерархии и появились большие и меньшие бояре.
Как высшее правящее сословие, на великокняжеской службе родилось и дворянство. В 1795 году юридический, социальный и политический статус дворянства был оформлен «Жалованной грамотой дворянства», но еще со второй половины XVIII века стали появляться работы о его истории. Одним из первых по этому вопросу выступил русский ученый-просветитель Н.И. Новиков, опубликовавший сочинение неизвестного автора «Показание древних российских чинов гражданских и придворных с изъяснением каждого».
Само понятие «дворянин» означало людей, живших при княжеском дворе. Но непосредственно при дворе все люди, необходимые для государевой службы, разместиться не могли, и впоследствии основная их масса перешла на положение провинциальных помещиков. При уходе с княжеской службы свои поместья они теряли.
В отличие от дворян бояре и дети боярские владели вотчинами, которые принадлежали им на правах личной собственности. В удельный период бояре пользовались большим влиянием как самостоятельные советники, и великий князь должен был считаться с их мнением: они могли и отказать ему в повиновении, если бы он что-либо «замыслил о себе» без их ведома. Бояре не были связаны с государственной службой, поэтому в любое время могли покинуть князя и уехать в свои земли. Московские князья признавали это их право, но энергично с ним боролись. Когда к началу XVI века почти все удельные княжества были присоединены к Москве, отъезжать стало некуда, разве только в Литву, но это расценивалось как измена.
Особую категорию составляли «дети боярские», вокруг которых в XVIII веке всегда разворачивались особенно жаркие дебаты. В глазах В.Н. Татищева они были не дворянами, а отдельным непривилегированным сословием служилых людей – своего рода «ландмилицией». Такое сословие русский историк находил и в средневековой Франции, уподобляя «детей боярских» солдатам полурегулярной армии Карла VII. Однако И.Н. Болтин считал, что часть русских «детей боярских» самовольно сумела попасть в дворянское сословие. Это произошло с теми из них, кто поселил крестьян на своей земле и сделался помещиком.
В период Московского государства, преимущественно во время царствования Ивана III, получила развитие система чинов. Как должности, так и чины (в значении почетных званий) одинаково назывались чинами. Чины-звания постепенно выработались из должностей, утративших свое первоначальное значение: вначале они совпадали с ними, но потом приобрели вполне самостоятельное значение.
Высшие придворные чины в Московском государстве – боярин и окольничий – имели исключительно почетное звание. Бояре считались главными слугами государя, исполняли высшие должности в гражданском и военном управлении и заседали в Боярской думе. Они управляли главными приказами, назначались воеводами полков, в качестве наместников управляли областями, вели переговоры с иностранными послами… Выезжая из столицы, царь «поручал боярам Москву»; они сопровождали его в поездках по монастырям, в загородные дворцы и на охоту. Из бояр назначались воспитатели для царевичей, их жены становились «мамками» царских детей.
Бояре участвовали во всех торжественных выходах царя, например, они всегда стояли подле государя, а один из них поддерживал его руку, к целованию которой допускались приглашенные. Во время венчания государей на царство бояре стояли на особом возвышении в 12 ступеней, которое специально приготовлялось в Успенском соборе.
Боярин «комнатной» был особо приближен к царю, входил к нему в комнату и присутствовал «тайным советником у других дел». Но хотя царь с боярами и советовался, их мнение было для него не обязательным.
