Дмитрий Емец - Сборник фантастических рассказов
За ним на широких коротких лыжах закосолапил Петька Мокренко, а Аню остался ждать лишь Филька Хитров, которому она всегда нравилась.
— Ничего, они скоро выдохнутся, и мы их догоним! Десять километров – дистанция большая! — успокоил он Аню, когда та вернулась.
Хитров рассчитал верно. Примерно через километр они уже видели впереди спины Петьки и Антона, а еще через полкилометра нагнали их. Толстяк Мокренко устал и еле тащился, то и дело останавливаясь, чтобы передохнуть. А Антон, как оказалось, налетел на березу и поломал кончик лыжи.
— Вырубил бы я весь этот лес! Понаставили деревьев, нельзя проехать! – ругался он.
— Как дела у соратничков? Настроение бодрое и боевое? — насмешливо поинтересовался Филька, проезжая рядом с ним.
Антон скривился как от зубной боли и ничего не сказал. Но когда Хитров и Аня обогнали их, он крикнул им вслед:
— Эй, постойте! Давайте по лесу срежем!
— Как? — не поняла Иванова.
— Я на схеме у Тихоныча видел: лыжня поворачивает и потом идет назад.
Значит, если мы срежем наискосок, будет километров на пять меньше!
Подумав, Филька Хитров отказался:
— Да ну! Что-то меня срезать не тянет. Лучше мы по лыжне дойдем.
— Вы чего, самые честные? Никто же не узнает! — удивился Данилов.
— Ну и что, что не узнает. Может, мы не хотим, чтобы снег в ботинки набивался, — ответила Иванова, и они с Филькой отправились дальше.
Они особенно не выкладывались: ехали по лыжне обычным прогулочным шагом и болтали о книжках, кино, музыке и других приятных вещах. А Антон с Петькой съехали с основной лыжни в лес и, увязая, пошли по березняку. Идти было неудобно, ноги глубоко проваливались в сугробы, и пока приятели выдирали одну другая нога погружалась еще глубже.
— Ничего, зато срежем и всех опередим! — мечтал Антон.
Они пробирались уже довольно долго, но обратной лыжни все еще не было видно. Напротив, лес стал гуще и пошел бурелом: то там, то здесь путь им перегораживали поваленные стволы деревьев.
— Тебе хорошо, ты меньше увязаешь: у тебя лыжи шире! — ворчал Антон чувствуя, что у него промокли ноги.
— Слышь, а мы правильно идем? — Мокренко на секунду остановился и вытер варежкой нос.
— Правильно! — сказал Антон и стал нервно объяснять, что лыжная трасса имеет форму подковы и, значит, если идти вправо, можно сократить путь.
Лес между тем становился все непролазнее. Не заметив в снегу ямы, Петька провалился в нее почти по пояс и сумел выбраться лишь ухватившись за дерево.
При этом одна из его лыж отстегнулась и осталась под сугробом, и Мокренке ругая все на свете, пришлось долго шарить прежде, чем он ее нашел.
С огромным трудом они пробирались по лесу еще полчаса, а обратной лыжни все не было видно. Поняв, что они заблудились, Антон остановился. Вокруг сплошной стеной стояли ели с ветвями, прогнувшимися под тяжестью снега.
Данилову вспомнился чей-то рассказ о том, что в этом лесу видели медведя.
«Если оступиться и провалиться к нему в берлогу, лыжные палки не спасут,» – подумал он.
Внезапно Мокренко сгреб Антона за шиворот и встряхнул его как котенка.
— Срежем, срежем! — прорычал он. — Вот тебе и срезали! Теперь нас с вертолета искать будут. Сейчас как двину!
— Спокойно! Это ничего не решит! — быстро сказал Антон, испуганно болтаясь в руках силача.
— Ну и пускай! Зато мне легче станет! — сказал Мокренко, разжимая руки.
Данилов как ни в чем не бывало встряхнулся и деловито заявил:
— Надо узнать, где север, где юг!
— Зачем? — удивился Петька.
— Да так, на всякий случай!
— А как ты это узнаешь? — Мокренко сдвинул шапку на ухо.
— Есть три способа, — вспомнил Антон. — По муравейнику, по мху на деревьях и по звездам! Но сейчас муравейников не найдешь, мха тоже — все под снегом, а звезды сможем увидеть только ночью.
— Значит, будем ждать ночи! — решил Петька.
Он уселся на поваленное дерево и достал из кармана куртки пакет, набитый бутербродами с сыром и колбасой. Теперь Антон понял, почему карман у него так сильно оттопыривался.
— Мать ш шобой дала, — сказал он с набитым ртом. — У меня шдоровье слабое я долшен есть череш кашдые два щаса.
Пока толстяк подкреплял свои истощенные силы, Данилов отстегнул лыжи и залез на высокую ель. Обхватив руками ствол, он огляделся и увидел вдали между деревьями просвет.
— Нашел! Мы уже почти пришли! — завопил он, поспешно спускась вниз.
Ребята бросились к просвету и вскоре выбрались на опушку, по которой проходила лыжня. На деревьях, росших вдоль нее, виднелись красные лоскутки отмечавшие дистанцию.
— Срезали! Получилось! Теперь первыми придем! — обрадовался Антон.
Он уже хотел оттолкнуться палками, как вдруг Мокренко наклонился разглядывая что-то на снегу.
— Эй, иди сюда! — окликнул он. — Смотри, здесь еще лыжня в лес сворачивает! Наверное, не одни мы срезали!
Антон подъехал к приятелю, присел на корточки и всмотрелся в следы: их было четыре, от двух пар лыж. Отпечатки одних были широкими, а у других – правый след был неровным, словно чем-то царапал снег.
— Сейчас мы выясним, кто тут хитрее нас! Не припомнишь, у кого лыжа сломана и какой олух на широких лыжах притащился? — сказал Данилов.
Внезапно он сам все понял, вгляделся в окружавшие их деревья, давно уже казавшиеся ему подозрительно знакомыми, и хлопнул себя по лбу. Петька, уж до чего был тугодум, тоже все собразил.
— Не прикидывайся ослом! Это наши следы: твои и мои! — заорал он. — Мы сделали круг и вернулись туда, откуда вышли!
— Я не виноват! Это я нас из леса вывел! Скажи спасибо, что без вертолета обошлось! — пятясь, забормотал Антон.
— А кто нас в лес загнал? Ну, ты напросился! Стой, куда убегаешь? — и Мокренко с упорством гусеничного танка погнался за удиравшим Антоном…
Две недели после этого Данилов ходил с фонарем под глазом и всем врал, что ударился об дерево. О лыжных эстафетах же с этого дня он предпочитал не вспоминать.
Рассказ двадцать второй
ВОЛЧОНОК
У Фильки Хитрова был знакомый охотник дядя Женя. Как-то в сентябре возвращаясь из школы, Филька встретил его и подбежал спросить нет ли у того стреляных гильз.
— Здравствуйте, дядя Женя! — крикнул он.
— Здорово живешь! — сказал охотник и неожиданно предложил: — Хочешь я тебе волчонка подарю?
Разумеется, Филька сразу забыл про стреляные гильзы и ему стало казаться что он всегда мечтал о волчонке.
— Хочу! — сказал он.
— Вот и отлично! Пойдем ты его прямо сейчас возьмешь! — дядя Женя явно обрадовался, а Филька подумал: «Что за странный человек, отдает волчонка и еще радуется».
Пока они шли, охотник рассказывал, что нашел волчонка в еловом буреломе.
— А его мать? Вы ее застрелили? — спросил Филька.
— Я ее вообще не видел. И повезло, что не видел, а то у меня с собой одна дробь была, — сказал дядя Женя.
Они подошли к одноэтажному кирпичному дому, над которым на длинном шесте торчал скворечник. Велев Фильке подождать, охотник на несколько минут скрылся в доме и вынес старый рюкзак с оторванной лямкой. В рюкзаке кто-то шевелился и рычал.
— Можно я посмотрю? — спросил Филька.
— Не надо, еще выскочит! — дядя Женя схватил его за руку. — Дома посмотришь! И того… будь осторожнее, а то тяпнет! И когда будешь выпускать надень толстую рукавицу!
Фильке не терпелось поскорее оказаться у себя дома и увидеть волчонка. Он схватил рюкзак и стал горячо благодарить дядю Женю.
— Я так считаю: никогда не поздно сделать другу доброе дело! Мы же с тобой, друзья, верно? Но только учти: подарки назад не возвращают, а то я обижусь! — дядя Женя хлопнул Фильку по плечу и, сразу же забыв о мальчике ушел, плотно закрыв за собой калитку.
Держа рюкзак перед животом, Филька помчался через поселок и уже у подъезда своего дома наткнулся на Колю Егорова.
— Эй, ты куда летишь? А я к тебе иду! — обрадовался Коля.
— Пошли со мной! Некогда мне с тобой разговаривать! — крикнул на бегу Филька и так быстро припустил по лестнице, что Коля догнал его лишь на площадке третьего этажа. Правой рукой держа рюкзак, левой Хитров нашаривал в кармане ключи.
— Кто у тебя там? Кот? — спросил Коля, заметив, что рюкзак шевелится.
— Да уж кот! Скажи еще бегемот! — фыркнул его приятель.
— А кто тогда?
— Волк! — сказал Филька, наслаждаясь удивлением приятеля.
— Какой волк? Настоящий?
— А ты думал какой? Игрушечный на батарейках?
— Тогда как он туда поместился? — продолжал недоумевать Егоров.
— Ты что, совсем глупый? Сам не понимаешь, что это маленький волчонок? – рассердился Филька.
Наконец ему удалось открыть дверь, и они с Колей вбежали в квартиру.
Хитров первым делом убедился, что родительские тапочки стоят на полу рядом с вешалкой, и с облегчением вздохнул.
