Анатолий Фоменко - Русь и Рим. Средневековые хронологи «удлинили историю». Математика в истории
Кстати, трудно здесь удержаться и не высказать сомнение. Судите сами. Как могло случиться, чтобы расчет Дионисия Малого девять веков лежал под спудом, был непризнан или вообще забыт и вдруг извлечен из небытия и стал ни много ни мало фундаментом для нового летосчисления, принятого сейчас почти во всем мире? Или этот Дионисий – церковный авторитет (но тогда и он, и его работа были бы признаны во все прошедшие века), или он – никто (потому что после девяти векового забвения авторитет вдруг не завоюешь). Тем более странно, что Церковь поверила на слово безвестному древнему монаху, между тем как за эти девять веков и астрономия, и математика, и, главное, церковная схоластика (в те времена очень серьезная наука) продвинулись далеко вперед и вполне могли решить этот вопрос, раз уж он возник, на «высшем научном уровне». Впрочем, уже в XVI–XVII веках начались попытки пересчитать результат Дионисия, приводившие почему-то к различным итогам (расхождения в несколько лет). В наше время, естественно, есть прекрасная возможность провести эти же расчеты несравненно более точно.
Исходные данные для расчетов, именуемые нами ниже «условиями Первой Пасхи», – те самые, которыми пользовались и Дионисий, и многие позднейшие исследователи – следующие:
Иисус Христос воскрес 25 марта, в воскресенье, – на следующий день после иудейской Пасхи.
К счастью, устойчивое церковное предание хранит и полный набор календарных условий, соответствующих дате Воскресения Христа. Перечень их можно найти в «Собрании святоотеческих правил» Матфея Властаря (Константинополь, XIV век):
1) круг солнцу 23,
2) круг луне 10,
3) накануне, 24 марта, была иудейская Пасха, совершаемая в день 14-й луны (то есть в полнолуние),
4) иудейская Пасха была в субботу, а Христос воскрес в воскресенье.
Результат расчета по этим данным, сделанного Г. В. Носовским, оказывается потрясающим: условия Первой Пасхи удовлетворялись в историческую эпоху лишь один-единственный раз: в 1095 году н. э.! Как отнестись к этому итогу? В дальнейшем мы увидим, что он не столь уж невероятен и нелеп, как это кажется с первого взгляда, и приблизительно согласуется со многими другими результатами. Пока же мы попросту возьмем его на заметку, но тем временем попробуем снять часть условий и ограничиться совершенно неоспоримыми: 3-м и 4-м. Что же мы увидим?
На интервале времени от 100 года до н. э. по 1700 год н. э. эти урезанные условия Первой Пасхи выполнялись лишь в следующие годы: 42 год до н. э.; 53 год н. э.; 137 год; 479 год; 574 год; 658 год; 753 год; 848 год; 1095 год; 1190 год.
Чтобы получить год Рождества Христова, нужно вычесть из года Первой Пасхи продолжительность жизни Иисуса Христа: 31 (как полагал Дионисий) или 33 года. Мы видим, что среди полученных решений нет ни одного, хотя бы относительно близкого к тому, что принято сейчас считать за год рождения Иисуса Христа. Что же до «критиков» Дионисия, осмелившихся сдвинуть его результат на 3–4 года, то здесь мы сталкиваемся с влиянием устоявшейся традиции, практически не допускающей никаких значительных сдвигов этой фундаментальной даты: слишком многое пришлось бы пересматривать заново и в церковной хронологии, и в светской.
Если в вычислениях Дионисия присутствуют неосознанные ошибки, то вычисления его критиков содержат недоговоренности или подтасовки, иначе они неизбежно получили бы тот же результат, что и Г. В. Носовский. Кстати, многие раннехристианские авторы (Синкеллос, Флегон, Африкан, Евсевий и др.) сообщают о затмении, сопровождавшем распятие Иисуса Христа. Сегодня считается, что затмение было лунным, хотя в церковной традиции оно именуется солнечным. Несмотря на всю спорность характеристик этого затмения, можно попытаться его датировать. Кстати, традиционное астрономическое решение – 3 апреля 33 года – не выдерживает даже минимальной критики. Лунного затмения, действительно происшедшего в тот день, практически не было видно: в интересующем нас регионе Ближнего Востока фаза затмения ничтожно мала.
Датировка Воскресения Христа 1095 годом н. э., восстановленная нами путем исправления ошибок в средневековых астрономических вычислениях (но не в их посылках), оказалась не более чем мнением хронологов XIV века об эпохе Христа. Выяснилось, что, – как и считается в скалигеровской версии, – дата распятия Христа действительно была сначала забыта, а потом ошибочно вычислена с удревлением примерно на 100 лет. Еще позже вычисления были проведены заново и дали дополнительную ошибку более 1000 лет (удерживаемую до сих пор). Подлинная датировка, вычисленная А. Т. Фоменко и Г. В. Носовским в 2003 году такова: Рождество Христово: 1152 год н. э., распятие: 1185 год н. э. Солнечное затмение в год распятия Христа действительно было, но произошло оно через несколько недель после распятия – 1 мая 1185 года. Впоследствии затмение было ошибочно отнесено к дню самого распятия. См. подробности в нашей книге «Царь Славян».
3. Новые математические методики датирования древних событий
СТАРИННАЯ ЛЕТОПИСЬ ГЛАЗАМИ МАТЕМАТИКА
Предварительно подчеркнем, что историческая хронология едва ли не единственная из наук, которая до сих пор предпочитает обходиться практически без помощи математики. Ну что ж. Если гора не идет к Магомету… Во всяком случае, все приложения математики к исследованию истории, описываемые в настоящем издании, являются инициативой математиков, а не историков.
В исторической хронологии действительно есть что считать. Мы видели это на примерах затмений и гороскопов, таблиц пасхалии и календарной ситуации на день распятия Христа. Можно было бы еще и еще приводить подобные примеры, но, как бы ни было их много, все они, к сожалению, не систематичны. Все эти решения, конфликтующие с общепризнанной датировкой древних событий, безусловно, весьма болезненны для скалигеровской хронологии. Они исследуют отдельные фундаментальные факты, но пока не воссоздают правильную картину в целом. Они приводят только к одному выводу, хотя и весьма важному: проблема действительно существует и масштабы ее огромны. Судя по ним, дезориентация во времени захватила все «туловище» хронологизированной истории ранее XVIII века. Выше мы рассмотрели скалигеровские датировки нескольких событий, даты которых поддаются астрономической проверке, и ни одна из «общепринятых дат» объективной проверки не выдержала.
Короче говоря, результаты астрономических датировок подтверждают существование проблемы и очерчивают (для начала – минимально) ее масштабы. Но они выводят нас не к финишу, а только на старт серьезной математической работы над нею.
Вопрос надо ставить так: возможно ли методами математического исследования охватить весь исторический материал (или хотя бы большую часть его), а не только отдельные эпизоды? Для этого рассмотрим, с чем мы, собственно, имеем дело? Устраним пока из рассмотрения такой расплывчато датируемый материал, как извлеченные из раскопок обломки мечей, ювелирные украшения, характер захоронений, архитектуру построек и все подобное, и ограничимся письменными текстами, так как именно они содержат основную информацию о прошлой жизни человечества. Их можно разделить на две категории:
1) Тексты одномоментного содержания (здесь и королевские указы, и любовные записки на бересте, и художественные произведения вроде «Метаморфоз» Апулея) – их тоже пока отложим в сторону, и
2) Тексты-хроники. Причем во всех видах: от гомеровской «Одиссеи» до французских эпических народных поэм. От Библии и творений древнегреческих историков до многотомных «Историй» прошлого века и современных относительно кратких учебников по истории. Именно такого рода историческими текстами-хрониками и займемся. Они названы нами нарративными текстами (от латинского слова narratio – рассказ, повествование).
Каково их содержание? Основное – имена, события и даты – довольно легко поддается точному математическому описанию и анализу. Сопутствующее – детали быта и особенности событий, характеристики действующих лиц и т. п. – уже значительно труднее, по крайней мере, приблизительнее.
Закодировав и введя в память ЭВМ все это: имена, события, даты, а по мере возможности и какие-то достаточно информативные сопутствующие детали, – и получив, таким образом, машинные «конспекты» хроник, мы получаем возможность перебирать, сортировать и сравнивать весь этот гигантский материал. Тем самым мы уподобляемся любому автору любой «Истории»: если он работал только с одним первоисточником, то его труд не более чем плагиат, и какое-то новое качество его «История» обретала лишь в том случае, если он сопоставлял и объединял не один, а несколько источников. Однако широта охвата материала (когда охвачены сопоставлением многие десятки – практически все доступные нам источники) и темпы работы у ЭВМ в миллионы раз выше, чем у самого трудолюбивого историка. Поэтому машинная обработка неизбежно должна вывести нас на новый уровень выводов и следствий, ранее принципиально не достижимый.
