Евгений Гусляров - Сталин в жизни
Джилас М. С. 182–183
Сталин — удивительная личность. Он наделен необыкновенными способностями и разумом, а также умением схватывать суть практических вопросов. Он один из тех лидеров, наряду с Рузвельтом и Черчиллем, на плечи которых ложится такая ответственность, какой не будет знать ни один человек в ближайшие 500 лет.
Корделл Хэлл (государственный секретарь США в годы войны).
Цит. по: Соловьев Б., Суходеев В. С. 123
Сталин обладал большим чувством юмора и сарказма, а также способностью выражать свои мысли. Сталин и речи писал только сам. В его произведениях всегда звучала исполинская сила. Эта сила была настолько велика в Сталине, что он казался неповторимым среди руководителей всех времен и народов.
Черчилль У. С. 123
...Когда Сталин говорил в 1931 году: «Если мы не будем производить 10 миллионов тонн стали в год, то меньше чем за 10 лет нас раздавят», он был прав. Десять лет, то есть 1941 год. Если бы он тогда не совершил то невероятное усилие, которое, действительно, с человеческой точки зрения, стоило очень дорого, мы бы сейчас жили в эпоху Освенцима... В определенных исторических условиях сначала нужно делать то, что необходимо, даже если это будет стоить больших человеческих усилий. Я считаю, что с человеческой точки зрения сталинизм стоил нам очень дорого, но надо также сказать и о том, что если Европа свободна сегодня, так это благодаря Сталинграду.
Роже Гароди (видный французский ученый, писатель и общественный деятель).
Цит. по: Соловьев Б., Суходеев В. С. 123
И пусть кто-то пробует уверять будто не кричали солдаты, идя в штыковую: «За Родину! За Сталина» Где-то, может, и не кричали, но это был своего рода боевой, роковой клич, когда «либо пан, либо пропал».
Михалков С. С. 95
Великий человек. Двое таких было: Петр I и Он. Оба сделали Россию державой.
А. Керенский.
Цит. по: Аллилуев В. С. 297
Сталинизм последовательно и беспощадно уничтожал почву, на которой вырос, то примитивное полуазиатское общество, выделениями которого он питался. Варварскими методами он преуспел изгнать из России большую часть варварства, в котором черпал свою силу.
Дойчер И. Россия после Сталина. Лондон, 1953. С. 54
История действительно не знает сослагательных наклонений. Но я уверен, история страны пошла бы более праведными путями, если бы Сталину удалось провести свой поединок с Берия. И та команда «четырех», что собралась у одра вождя, сколотилась неслучайно, это были союзники Берия против Сталина. Их политические биографии, особенно у Маленкова, Хрущева и Берия, не раз пересекались, их связывали общие дела: Берия был назначен первым заместителем народного комиссара Внутренних дел в 1938 году по рекомендации Маленкова; Хрущев вместе с Берия и Маленковым принимали самое активное участие в раскрытии «заговора» Вознесенского, Кузнецова и Родионова.
Аллилуев В. С. 237
Отмечу хотя бы его огромную роль в руководстве народным хозяйством. Все основные вопросы военной перестройки и функционирования нашей экономики, даже в деталях, он держал в памяти и умело осуществлял все рычаги управления по заданному курсу.
В. Молотов.
Цит. по: Куманев Г. С. 12
Он был суров, но в главном справедлив, при нем страна стала могучей и великой державой с которой считался весь мир, страна обрела стабильность и уверенность в будущем, а жизнь народа улучшалась из года в год, было покончено с безработицей, голодом и бескультурьем, в государстве была создана гарантированная и дееспособная система социальной защиты трудящихся, общество обладало огромной жизненной силой, опирающейся на осознанные задачи и объединяющие идейно-нравственные устои. Трудящиеся впервые получили возможность подняться на такой высокий уровень в своем интеллектуальном и духовном развитии, который никогда раньше им не был доступен.
Аллилуев В. С. 297
...Сегодня, когда мы походя столкнули с пьедесталов всех, кто попался под руку, трудно представить, как воспринималось не только каждое слово Сталина, но каждый его жест и даже... отсутствие жеста...
Михалков С. С. 95
Вдруг появляются Каганович, Ворошилов, Андреев, Жданов и Сталин. Что сделалось с залом! А Он стоял, немного утомленный, задумчивый и величавый. Чувствовалась огромная привычка к власти, сила и в то же время что-то женственное, мягкое. Я оглянулся: у всех были влюбленные, нежные, одухотворенные и смеющиеся лица. Видеть его — просто видеть — для всех нас было счастьем... Каждый его жест воспринимали с благоговением. Никогда я даже не считал себя способным на такие чувства...
Пастернак шептал мне все время о нем восторженные слова... Домой мы шли с Пастернаком, и оба упивались нашей радостью...
К. Чуковский. Запись из дневника от 22 апреля 1936 г.
Цит. по: Чуковский К. И. Дневник. М., 1994
Сам слышал от очевидцев: однажды Сталин пожимал руки военачальникам... и вдруг — одного пропустил. Случайно? Или с умыслом? Во всяком случае, все присутствующие такое событие истолковали однозначно: «непожатый» попал в опалу, и чем это для него кончится — неизвестно...
Михалков С. С. 95
И. Эренбург описывает свои впечатления от увиденного на родине, когда он вернулся домой после длительного пребывания за границей и присутствовал на I Всесоюзном совещании стахановцев. Тогда он впервые встретился с проявлениями культа, переходившими чуть ли не в массовую истерию. «Вдруг все встали и начали неистово аплодировать: из боковой двери, которой я не видел, вышел Сталин, за ним шли члены Политбюро... Зал аплодировал, кричал. Это продолжалось долго, может быть десять пли пятнадцать минут. Сталин тоже хлопал в ладоши. Когда аплодисменты начали притихать, кто-то крикнул: «Великому Сталину ура!» — и все началось сначала. Наконец все сели, и тогда раздался отчаянный женский выкрик: «Сталину слава!» Мы вскочили и снова зааплодировали». Эренбург чуть позже отмечает: «Я. поймал себя на том, что плохо слушаю — все время гляжу на Сталина. Оглянувшись, я увидел, что тем же заняты и другие».
Белади Л., Краус Т. С. 246
Что это было такое, если даже в дневниках Он заставлял писать о себе как о земном Боге, и это ощущение земного Бога было даже у его врагов — и каких врагов! Вспомним, Черчилль говорил, как в дни Ялтинской конференции, когда Сталин входил в зал, они почему-то вставали и при этом держали руки по швам. Черчилль решил не вставать. Он пишет: «Сталин вошел, и вдруг будто потусторонняя сила подняла меня. Я встал».
Михалков С. С. 94
В качестве переговорщика маршал Сталин был самым серьезным партнером. Более того, если бы мне пришлось, используя свой примерно тридцатилетний опыт участия в различного рода международных конференциях, подбирать команду для круглого стола, Сталин был бы моим самым первым кандидатом.
А. Иден (премьер-министр Англии).
Цит. по: Соловьев Б., Суходеев В. С. 138
Один из видных хозяйственников тех лет, Ю. Борисов, рассказывал уже в 60-х годах: «Вызывает меня товарищ Сталин. До этого мне не приходилось беседовать с ним. Ехал как в тумане. Ответ на его вопрос выпалил, глядя ему в глаза, стараясь не мигать. Мы все знали его фразу: «Глаза бегают — значит, на душе не чисто». Выслушав ответ, он сказал: «Спасибо, товарищ». Когда я ощутил его рукопожатие, меня словно молния пронзила. Спрятал я руку за обшлаг пиджака, спустился в машину, домчался домой и, не отвечая на вопросы встревоженной жены, подошел к кроватке, где спал мой маленький сын. Вытащил руку и простер над его головой, чтобы коснулось и его сталинское тепло».
Радзинский Э. С. 10
Он обладал глубокой, лишенной всякой паники, логической и осмысленной мудростью, был непревзойденным мастером находить пути выхода из самого безвыходного положения. В самые критические моменты несчастья и торжества оставался одинаково сдержан, никогда не поддавался иллюзиям. Сталин был необычайно сложной личностью…
Черчилль У. С. 123
Сталин действительно был велик, во всяком случае, в своем окружении выше всех на много голов. Но он был и артист, он был иезуит…
Хрущев Н. Т. 2. С. 92
Что же тогда Сталин? И почему все это так? В Сталине можно обнаружить черты всех предшествовавших ему тиранов — от Нерона и Калигулы до Ивана Грозного, Робеспьера и Гитлера. Но — как и любой из них — Сталин явление новое и самобытное. Он был наиболее законченный из всех, и его сопровождал наибольший успех. И хотя его насилие самое тотальное и самое вероломное — мне кажется, что считать Сталина садистом или уголовником было бы не только упрощением, но и ошибкой. В биографии Сталина Троцкий сообщает, что Сталин наслаждался убийством животных, а Хрущев говорил, что Сталин в последние годы страдал манией преследования. Мне не известны факты, которые бы подтверждали или опровергали их утверждения. Судя по всему, Сталин наслаждался казнью своих противников. Мне врезалось в память выражение, вдруг появившееся на сталинском лице во время разговора болгарской и югославской делегации со Сталиным и его сотрудниками, 10 февраля 1948 года в Кремле: это было холодное и мрачное наслаждение видом жертвы, чья судьба уже предрешена. Такое же выражение мне приходилось видеть и у других политиков, в момент, когда они «ломали шпагу» своих «заблудших» единомышленников и сонародников. Но всего этого — если оно и соответствует действительности — недостаточно, чтобы объяснить феномен Сталина. В особенности тут не могут помочь ни сомнительные данные, опубликованные несколько лет назад в «Лайфе», что Сталин был агентом царской тайной полиции — охранки, ни утверждения одного американского историка — не столь уж невероятные — что Сталин выдавал царской полиции, не открывая ей при этом своего имени, меньшевиков и других небольшевистских деятелей, которых она арестовывала.
