Илья Мощанский - Превратности стратегии
Манштейн впоследствии несколько драматизировал ситуацию: «Все же положение нельзя было считать безопасным, так как приезд Гитлера не был секретом и при въезде с аэродрома в город его узнавали и приветствовали солдаты, находившиеся в Запорожье представители его партии и другие лица. Для охраны мы имели в Запорожье, кроме нашей караульной роты, только несколько зенитных подразделений. В ближайшее время вражеские танки должны были подойти настолько близко к городу, что они могли обстреливать аэродром, расположенный восточнее Днепра»[18].
В реальности в Днепропетровск с 18 февраля прибывала 15-я пехотная дивизия, которая вскоре была брошена против прорыва у Синельниково. Судьба соединения была типичной для прибывавших в группу армий «Юг» резервов. Возглавлявшаяся зимой 1943 года генералом Бушенхагеном 15-я пехотная дивизия начала войну в СССР в составе группы армий «Центр». После того как она была наполовину истреблена, ее отправили на переформирование во Францию. Теперь пополненное по штатам и хорошо оснащенное зимним обмундированием соединение должно было вновь попытать счастья на поле боя.
Однако присутствие советских танков в нескольких переходах от штаба группы армий «Юг» произвело нужное впечатление на фюрера и придало его действиям необходимый импульс. После некоторых колебаний он утвердил разработанный Манштейном план и засобирался обратно в Винницу. Когда тяжелый «Фокке-Вульф-200» в сопровождении истребителей оторвался от взлетной полосы в Запорожье, Манштейн с облегчением вздохнул и приступил к реализации своего плана.
Контрнаступление планировалось для перехвата инициативы у советских войск, поражения их ударных группировок в Донбассе и в районе Харькова, чтобы стабилизировать положение на юго-западном стратегическом направлении. Эрих фон Манштейн, возглавивший руководство подготовкой контрудара, впоследствии отмечал: «Мы намеревались нанести удар по южному флангу противника, чтобы потеснить его с юга, или, если это окажется возможным, позже ударить ему в тыл с востока». Ударную группировку наступающей к Днепру 6-й армии должны были срезать классические «клещи».
Контрнаступление намечалось осуществить в три этапа. На первом — ударом 2-го танкового корпуса СС и 48-го танкового корпуса из 4-й танковой армии вермахта по сходящимся на Павлоград направлениям (с севера — 2 тк СС, с юга — 48 тк) и фронтальным ударом 40-го танкового корпуса 1-й танковой армии на барвенковском направлении разгромить войска правого крыла Юго-Западного фронта и отбросить их за Северный Донец. После перегруппировки главных сил в район юго-западнее Харькова планировалось приступить ко второму этапу операции — нанести удар по войскам Воронежского фронта и овладеть Харьковом и Белгородом. И, наконец, на третьем этапе войскам группы армий «Юг» предстояло развить наступление на Курск с юга. С севера в том же направлении должна была нанести удар 2-я танковая армия группы армий «Центр». В результате намечалось окружить и разгромить войска Воронежского и Центрального фронтов. Предстоявшей операции придавалось исключительное политическое и военное значение. Взять реванш за Сталинград — такова была главная идея Гитлера и его генералитета.
Наряду с подготовкой планов Манштейн произвел в группе армий «Юг» кадровые перестановки. Армейская группа, оборонявшая Харьков, получила нового командующего: место Хуберта Ланца занял Вернер Кемпф. Формальной причиной было то, что Кемпф обладал большим опытом как танковый командир, а в составе армейской группы были подвижные соединения. Но реально это выглядело как наказание Ланца за сдачу Харькова.
Готовя контрнаступление, германское командование сумело стабилизировать положение в районе Краснограда, на левом крыле Юго-Западного и в полосе соседнего с ним Южного фронтов. 4-я танковая армия вермахта была переброшена к северу, а в районе Харькова сосредоточен неоднократно упоминавшийся 2-й танковый корпус СС под командованием обергруппенфюрера СС Хауссера.
К моменту вывода из боев за Харьков это соединение (корпус Хауссера) уже понесло существенные потери, ослабившие его ударную мощь. Передовой ударной силой контрнаступления должна была стать 2-я панцер-гренадерская дивизия СС «Рейх». На 17 февраля дивизия «Рейх» располагала только 20 боеспособными танками: 14 Pz.Kpfw.III, 2 Pz.Kpfw.IV и четырьмя «Тиграми». В течение последующих нескольких дней соединение получило несколько машин с заводов, отремонтировало вышедшие из строя танки, и к 20 февраля уже могло выставить 41 танк: 33 Pz.Kpfw.III, 7 Pz.Kpfw.IV и один «Тигр». Снижение числа бое готовых «Тигров» может быть объяснено выходом этих конструктивно сложных и тяжелых танков из строя на марше. Также в дивизии было несколько трофейных «тридцатьчетверок». Однако не танки стали основной ударной силой соединения: ведущую роль играла пехота и артиллерия. Помимо гаубичной артиллерии дивизия «Рейх» располагала 35 противотанковыми орудиями калибром 50-мм или 75-мм, 376 другими противотанковыми артсистемами (включая захваченные в ходе боев 76,2-мм пушки) и 75-мм самоходными противотанковыми орудиями. Также в дивизии было 48 88-мм зениток и 15 штурмовых орудий StuG III.
В несколько лучшем, чем «Рейх», состоянии находилась дивизия СС «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер». Она вступила в сражение позднее и не успела еще растерять технику в ходе тяжелых боев. На 19 февраля в танковом полку «Лейбштандарта» насчитывалось 45 Pz.Kpfw.IV, 10 Рz.Крfw.III и 12 Pz.Kpfw.II. Противотанковая артиллерия состояла из 32 буксируемых или самоходных 75-мм противотанковых орудий, 45 50-мм противотанковых пушек. В батальоне штурмовых орудий дивизии было 21 штурмовое орудие StuG III. Однако у генерал-фельдмаршала Манштейна, по существу, не было выбора: из сражавшихся за Харьков эсэсовских дивизий нужно было кого-то оставить для сдерживания советского наступления на запад, а кого-то бросить во фланг 6-й армии генерал-лейтенанта Ф. М. Харитонова. Поэтому было принято решение оставить «Лейбштандарт» в заслоне фронтом на северо-восток. В создании «завесы» также должны были участвовать практически спасенная одним из командиров «Лейбштандарта» Иоахимом Пайпером 320-я пехотная дивизия и корпус генерала Рауса в лице 168-й пехотной дивизии и пгд «Великая Германия». На усиление корпусной группы «Раус» прибывала в Полтаву 167-я пехотная дивизия. Жестоко побитая зимой 1942 года, она была выведена в Голландию, и после переформирования возвращалась на фронт. Для контрудара во фланг 6-й армии было решено использовать очередное прибывающее на фронт соединение СС — «Тотенкопф» (она же «Мертвая голова». — Примеч. авт.) и выведенную из боя дивизию «Рейх». Последняя должна была начать наступление, не дожидаясь сосредоточения всех выделенных для контрудара сил. Навстречу эсэсовским соединениям должны были наступать 40-й и 48-й танковые корпуса 4-й танковой армии Гота. Фронт наступления Гота составлял почти 80 км и включал в себя занятое подвижной группой генерал-лейтенанта М. М. Попова село Красноармейское.
Перегруппировка дивизии «Рейх» началась после полуночи 17 февраля. Для полностью моторизованного соединения не составило труда достаточно быстро совершить марш к Краснограду по хорошей дорожной сети, окружавшей Харьков. Уже в 16.50 17 февраля выведенный из района Харькова полк «Дойчланд» Хайнца Хармеля сосредоточился у Краснограда. Его первой задачей было сдерживание наступления правого крыла советской 6-й армии генерала Ф. М. Харитонова в этом районе. Главной задачей было наступление на юг с захватом плацдарма на реке Орель в Перещепино, продвижение в направлении Ново-Московска и далее удар на Павлоград.
Уже к 19–20 февраля 1943 года подготовка к контрнаступлению в основном завершилась. Была создана сильная подвижная группировка — 11 дивизий, в том числе 7 танковых и панцер-гренадерских, насчитывавших более 800 танков. С воздуха ее поддерживали 750 самолетов. Противник превосходил войска правого крыла Юго-Западного фронта, против которых готовился главный удар, по личному составу и артиллерии в 1,2 раза; по танкам и самолетам — в 2,4 раза.
Перед началом контрнаступления Гитлер обратился к войскам со следующими словами: «Исход сражения мирового значения зависит от вас. Нынешняя и будущая судьба германского народа решается за тысячи километров от границ империи. Основная тяжесть войны ложится на ваши плечи». Солдат и офицеров вермахта он призвал проявить стойкость и героизм.
Знало ли советское командование о готовившемся ударе, и каковы были его намерения на дальнейшее ведение войны? Верховное главнокомандование считало, что противник на южном крыле советско-германского фронта разбит, и не ожидало со стороны группы армий «Юг» ответных мер наступательного характера. Об этом свидетельствуют многие документы тех лет. Так, заместитель начальника Оперативного управления Генерального штаба генерал А. Н. Боголюбов, который по личному приказанию Сталина вел переговоры с начальником штаба Южного фронта генерал-майором И. С. Варенниковым, 21 февраля указывал: «У нас имеются точные данные, что противник вчера сплошными колоннами выходил из Донбасса».
