Вольдемар Балязин - Русско-прусские хроники
13 декабря 1514 г. Ослер и Бургшталлер прибыли в Москву. 17 декабря они были приняты Василием III и изложили перед ним все, что предусматривалось их посольской инструкцей. Василий III категорически отказался переменить договорные грамоты, а по поводу конгресса в Любеке заявил, что если и направит туда своих послов, то только для того, чтобы засвидетельствовать свою правоту и объявить, что русские до тех пор будут сражаться с Литвой и Польшей, пока все западные русские земли не будут воссоединены с Россией.
Ослер и Бургшталлер выехали из Москвы в начале 1515 г.
Обеспечивал безопасность имперских дипломатов на пути в Германию, Василий III в первых числах января отправил в Ливонию гонца, который передал Плеттенбергу письмо с просьбой пропустить в Любек русского посла, направлявшегося к Максимилиану. Плеттенберг положительно отнесся к просьбе Василия III и о своем решении вскоре известил великого магистра.
Намечавшееся русско-орденское сближение великий магистр Тевтонского ордена Альбрехт и его ближайшее окружение рассматривали, как средство сказать давление на польского короля.
22 мая 1515г. Василий III направил великому магистру письмо. Он соглашался заключить с Альбрехтом военно-политический союз, направленный против Польши, в рамках тех соглашений, которые уже были заключены русскими с императором. Письмо было доставлено сначала в Ливонию, где по просьбе русского гонца с него сделали перевод на немецкий язык, и только после этого гонец Плеттенберга доставил его Альбрехту. Тем самым Плеттенберг самими русскими был посвящен в сущность взаимоотношений Василия III с Тевтонским орденом. И, скорее всего, это было сделано для того, чтобы Плеттенберг, учитывая новые тенденции в русско-орденских отношениях, занял бы более благоприятную для России позицию.
Сам Альбрехт одновременно предпринял некоторые шаги для подготовки общественного мнения в католической Европе. 23 апреля 1515 г. гроссмейстер сообщил прокуратору Тевтонского ордена В Ватикане епископу Иоганну Бланкенфельду, что больше он не может полагаться на императора и вынужден предпринять меры, которые обеспечили бы Тевтонскому ордену безопасность со стороны Польши. Не информируя Бланкенфельда о предпринятых им попытках сближения с Россией, Альбрехт все же написал прокуратору, что он озабочен возможностью возникновения слухов о русско-орденском союзе. Если это произойдет, писал великие магистр, Бланкенфельду следует предпринять все возможное, чтобы в Ватикане таким слухам никто не поверил. События, происшедшие летом 1515 г., еще более укрепили уверенность Альбрехта в том, что им избран правильный путь. Первым доказательством этого были встречи германского императора с Владиславом и Сигизмундом, состоявшиеся в Вене в середине июля 1515 г.
Конгресс начал работу в Братиславе 2 апреля 1515 г. До середины июня заседания проходили в Братиславе, а с 17 июня до 3 августа в Вене. Польскую и венгерскую делегации возглавляли Сигизмунд и Владислав Ягеллоны, а имперскую - до приезда императора Максимилиана Габсбурга - кардинал Матвей Ланго.
Польский король поставил перед собой задачу принудить Тевтонский орден к признанию зависимости от Польши, а императора -отказаться от права имперской подсудности в Западной Пруссии. Кроме того, Сигизмунд хотел, чтобы император прекратил анти-польские интриги в России.
Представитель императора кардинал Матвей Ланго, прежде всего, стремился к подписанию невыгодных Ягеллонам брачных контрактов, закреплявших права Габсбургов на короны Венгрии и Чехии.
Большинство историков считало, что главное причиной созыва конгресса в Братиславе, а затем в Вене, были внешнеполитические планы императора. Однако не только это заставило Максимилиана сблизиться с Ягеллонами. Прав был историк М.М.Щербаков, когда писал следующее: "Между сим временем дела императора Максимилиана в рассуждении Польши весьма переменились. Сей император по многих бесплодным покушениям присоединить под свое владение Венгрию и Богемию, видя размножающееся учение Лютерово, и по самому сему, страшась какого возмущения в самой Германии, за полезное почел с Польшею, с Венгриею и Богемией союзами утвердиться".
Страх перед народными движениями сделал сговорчивыми обоих Ягеллонов и кардинала Матвея Ланго. И поэтому главный вопрос -вопрос о заключении браков между Ягеллонами и Габсбургами- был решен довольно скоро. Затем был поставлен вопрос о взаимоотношениях Польши и Тевтонского ордена, но Ланго отказался решать его, настаивая на передаче дела суду курфюрстов. Сигизмунд решительно воспротивился и, в конце кондов, после долгих споров Ланго согласился с тем, что Тевтонский орден должен признать вассальную зависимость от Польши.
Следующий этап в работе конгресса наступил после того, как в Вену приехал император Максимилиан. 17 июля три монарха въехали в Вену, а уже через пять дней были подписаны брачные контракты и договор о дружбе между Максимилианом и Сигизмундом. По последнему трактату "возобновлялась и подтверждалась дружба и братство между Сигизмундом и Максимилианом". В связи с этим великий магистр Тевтонского ордена обязывался императором принести Сигизмунду клятву в покорности и точном соблюдении договора 1466 г. Однако, отступая от условий Второго Торуньского мира, император потребовал, чтобы в Тевтонский орден принимались только немцы. Императорская судебная палата впредь признавалась не правомочной вмешиваться в дела Гданьска и Эльблонга. Кроме того, император обязался не заключать с Россией договоров, направленных против Польши. Все это торжественно излагалось в преамбуле договора. Однако в самом тексте трактата многие из провозглашенных положений сопровождались оговорками, существенно изменившими характер всего документа. Категоричность преамбулы не была присуща дальнейшему тексту договора.
В отношении Тевтонского ордена было решено следующее: если в течение пяти лет после подписания трактата между Орденом и Польшей возникнет конфликт, то разрешение конфликта будет предоставлено третейскому суду, в которые войдут император, король Венгрии, и кардиналы Гуркский и Эстергомский. В отношении великого князя Московского было записано, что император "не будет его поддерживать прямо или через посредство других лиц и государств ни советом, ни каким-либо действием".
Следует заметить, что во время переговоров в Братиславе Владислав и Сигизмунд поставили перед Матвеем Ланго более жесткие условия: они требовали поддержки со стороны императора при переговорах поляков с Василием III. Причем Максимилиан должен был поддержать требования Польши и заставить Василия вернуть Смоленск, выплатить контрибуцию за ущерб, нанесенный войной, и отпустить пленных.
Польские представители, участвовавшие в работе конгресса, понимали, что в отношении Тевтонского ордена император дал только обещания и пока что не предпринял никаких действенных мер, чтобы заставить Альбрехта выполнить условия Второго Торуньского мира.
Поляки опасались, что Максимилиан не сдержит обещаний и по-прежнему будет покровительствовать Ордену. Решения Венско-Братиславского конгресса означали крупный поворот в отношениях между империей Габсбургов и Ягеллонами. Они означали также и тот весьма знаменательный Факт, что отныне Польско-Литовское государство отказывается от борьбы на два фронта и все свои силы направляет против России. Тем самым народы Балкан и Дунайского бассейна отдавались во власть Габсбургам и турецким феодалам-завоевателям.
Как видим, время с 1505 г. по 1515 г. было периодом энергичной деятельности русского правительства в борьбе против Литвы и Польши за западные русские земли.
Лишь в самом начале царствования Василия III внимание правительства было отвлечено к Казани - все остальное время борьба с Литвой и Польшей являлась первостепенной внешнеполитической задачей государства. В соответствии с этой задачей русское правительство строило систему взаимоотношений в Юго-восточной Прибалтике, вступила в новый союз с императором Максимилианом Габсбургом и подписала договор с Ганзой.
Однако создавшаяся в 1512-1514 гг. антиягеллоновская коалиция оказалась непрочной вследствие основательного изменения политики Габсбургами, заключившими за спиной своих союзников сепаратное соглашение с Польшей и Венгрией.
Это привело к тому, что расстановка сил в Восточной Европе резко нарушилась, что отразилось и на положении в Юго-Восточной Прибалтике, так как имперско-польское сближение больнее всего ударило по Тевтонскому ордену в Пруссии.
Глава четвертая
РУССКО-ОРДЕНСКИЙ СОЮЗ
В Пруссии решения Венского конгресса приняли всерьез и великий магистр Альбрехт понял, что император, заключив брачные контракты между Ягеллонами и Габсбургами, пожертвовал Тевтонским орденом для достижения своекорыстных династических целей.
