Александр Широкорад - КУЛИКОВСКАЯ БИТВА и рождение Московской Руси
К сожалению, историков и археологов практически не интересовали булгарские и золотоордынские торговые и военные суда, тысячи которых плавали по Волге. Каме и Каспийскому морю. Даже в крайне интересном сборнике «Великий Волжский путь»[89] нет ни слова о булгарских и золотоордынских судах.
До нас дошли лишь случайные упоминания о таких судах. Так, арабские писатели называли грузовые суда булгар, плававшие по Волге, просто «большими». Русская летопись о них упоминаеттолько однажды под 1366 г., описывая набег на Волгу новгородских ушкуйников. По словам Новгородской летописи, ушкуйники избили под Нижним Новгородом множество татар, бе-сермен и ормен и уничтожили их суда — кербаты, мишаны, бафты и пабусы.
Исследователь вопроса о русских водных путях и судовом деле в допетровской России профессор Н.П. Загоскин, приведя этот летописный рассказ, делает на основании его вывод о «весьма видной роли», которая «выпала в судьбах русского водоходного дела на долю элемента булгарского и, вообше, восточно-мусульманского»: «Восточная торговля, — говорит он, — оставила по себе в истории волжского судоходства следы и в некоторых названиях судов, из которых некоторые исчезли вслед за падением мусульманского господства на Волге, другие же пережили это падение, не только сохранившись на Волге, но сделавшись достоянием и других речных бассейнов... К первым принадлежат судовые названия: "пабусы", "кербати"[90], "мишаны" и "бафьты", ко вторым — "каюки" и "кербати"»[91] (очевидно — кербасы).
Можно лишь надеяться, что рано или поздно отечественные археологи займутся поисками булгарских и золотоордынских судов, бесчисленное множество которых лежит на дне Волги и Камы, а также в песчаных наносах многочисленных рукавов и проток Волги.
Уже во время правления Батыя на территории всех монгольских (татарских) ханств нормально функционировала обшеим-перская почта. О почте рассказывают арабские историки Джу-вейни, Рашид-ад-дин и другие. Наилучшим образом почта была налажена между Каракорумом и Пекином. Рашид-ад-дин пишет, что на этом участке через каждые 5 фарсахов (25—30 км) располагалось 37 ямов (почтовых станций). На каждом яме находилось по тысяче человек как для охраны самой станции, так и для охраны проезжавших послов и гонцов. По этой дороге ежедневно в обоих направления двигалось около пятисот огромных телег, запряженных шестеркой волов. На этих телегах в Каракорум доставлялось продовольствие — хлеб, рис и др. На каждом яме имелись специальные амбары, куда складывалось продовольствие.
Глава 8 КНЯЗЬЯ, ЦЕРКОВЬ И «ИГО»
Отношения Золотой Орды и Руси называются у нас коротким и непонятным термином «иго», введенным еще Н.М. Карамзиным. Уже с 1920-х годов советские историки ставили под сомнение само существование ига. С 1980-х годов появилась целая группа обличителей ига. А в Татарстане ряд местных историков объявили татарское владение «эпохой расцвета на Руси» и вообще большим благом.
Так было ли иго на Руси? Да, действительно, князья стали вассалами золотоордынских ханов, то есть, используя устоявшийся термин, попали под иго. Другой вопрос, что ряд русских князей использовали это иго в своих целях, и для них татары были не угнетателями, а благодетелями и спасителями.
Особенностью «татарского ига» на Руси по сравнению с западноевропейскими вассальными отношениями было полное отсутствие письменных юридических документов. Даже само завоевание Руси закончилось без заключения мира, без правового оформления актов походов Батыя в 1237—1238 гг. и в 1240—1241 гг.
В отношениях вассалов — русских князей со своими сюзеренами — ханами не было никакого порядка, никаких правил. Князья часто (иногда ежегодно), но абсолютно бессистемно ездили в Орду, как по вызову хана, так и в инициативном порядке. Все дела, ради которых князья приезжали в Орду, решались устно при личном свидании с ханом или его мурзами.
Историк В.В. Похлебкин отмечает, что в летописи часто говорится, «что князья либо оговаривали друг друга, либо выпросили у хана то, что хотели, либо клялись своим честным словом или обещали клятвенно то-то и то-то. Никогда, ни в один период в течение двух с половиной веков летописи не сообщают, что тот или иной князь подписан тот или иной документ, то или иное письменное обязательство.
И дело было не только в том, что как многие князья, так и многие ханы были попросту неграмотными. Ведь ханы оформляли при помощи ученых писцов договоры и соглашения и с Генуей, и с Византией, и с Египтом, подписывали с этими государствами и мирные договоры, и брачные контракты, т.е. находили возможность вступать в письменные юридические канонические международные отношения с другими, уважаемыми государствами. В отношении же Руси все эти цивилизованные формы двусторонних сношений настойчиво и последовательно игнорировались, упорно не использовались. На это поразительное обстоятельство почему-то никогда не обращали внимания ни русские историки, ни юристы, изучавшие историю права»[92].
Размер той же пресловутой дани никогда письменно не фиксировался. Наоборот, он постоянно менялся. Во второй половине XIII века ханы попытались связать объем выплат с численностью населения конкретного княжества и несколько раз устраивали перепись на Руси, но вскоре отказались от этой практики и стали брать по ситуации. Общая же сумма ордынской дани с русских земель, по мнению профессора В.А. Кучкина, составляла не менее 15 000 рублей в год[93].
Обе стороны никогда не давали письменных гарантий друг другу. Часто князья предоставляли вещественные гарантии — посылали в Орду заложников: своих младших братьев, сыновей, племянников и т.д., либо даже сами приезжали в Орду и на несколько месяцев оставались там заложниками.
Ханы же никогда не предоставляли гарантий князьям. Хан в любой момент мог нарушить свое ранее данное обещание и потребовать дополнительную дань, отнять ярлык на княжество, а то и вызвать в Орду князя и убить его без суда и следствия.
Единственным исключением, да и то лишь в кратковременный 30-летний период XIV века (1330—1360). то есть в период временного прекращения ордынских набегов на Русь, было появление элементов договорных отношений между Ордой и Русью в отношении сохранения стабильности государственных границ, то есть договоренность (письменная и устная) об установлении пограничной линии (полосы), разделяющей два государства. Эта договоренность, отраженная в документах, касалась не политической или военной сферы, а лишь фиксировала определенные, уже длительно сложившиеся территориальные реалии и закрепляла уже установившиеся разграничения территориальных владений.
Цель этих договоренностей была исключительно прикладная — быть руководством для пограничной стражи. И тем не менее это были международно-правовые долговременности, хотя и ограниченные, и единственные за все 250 лет.
Замечу, что позже московским князьям очень понравился такой «порядок», и именно в нем лежат истоки российского самодержавия.
Об этом хорошо сказал В.В. Похлебкин: «Между тем общий характер бесписьменных, юридически не фиксируемых и односторонне неравноправных русско-ордынских отношений коренным образом менял всю систему представлений у многих поколений русских государственных мужей о международных внешнеполитических постулатах и нормах.
Русские князья оказывались лично зависимыми от Орды, как крепостные, они привыкали к рабскому, унизительному положению, они культивировати приспособленческую психологию «двух моралей» и переносили, передавали все это уродливое и рабское в свои государства, практикуя затем на боярах, на дворянстве и особенно на своем народе те же самые приемы, которые применялись по отношению к ним в Орде.
Представления о нормах права — как международного, так и государственного, а тем более личного — на несколько столетий были совершенно исключены из системы мышления русского народа. Его систематически приучали, воспитывали в обстановке последовательного, целеустремленного бесправия...
Таков был один из важнейших исторических результатов господства Орды над Русью. Ясно, что все это создавало не только препятствия на пути развития русской государственности, придавало этому развитию уродливо-извращенные, чисто рабские черты, но и оказывало огромное негативное воздействие на формирование психологии русской нации в целом, причем как общественной, так и личной психологии»[94].
Российское дворянство, получило изрядную порцию татарской крови. Уже в конце XIII века десятки русских князей были женаты на татарках — дочерях золотоордынских ханов и мурз. Дальше — больше, многие князья, особенно московские, стали брать себе на службу сотни и даже тысячи татар{1}.
