Валуев Валерьевич - Лишенцы в системе социальных отношений
Практика лишения избирательных прав в Смоленской губернии и Западной области
Система лишения избирательных прав в 1918–1936 гг. существовавшая в масштабах страны, основывалась, прежде всего, на деятельности низовых, региональных органов власти и избирательных комиссий. Поэтому для раскрытия деятельности механизма этой системы необходимо обратиться к анализу процессов, происходивших в этой области на местном уровне.
Согласно выявленным материалам, первые сведения о лишении избирательных прав граждан Смоленской губернии относятся к первой половине 1918 г. Так же как и по всей стране, поначалу эта мера использовалась как наказание за различные преступления, как политического так и уголовного характера. В делах губернского ревтрибунала первых послереволюционных месяцев часто можно встретить такие приговоры: «Смоленский Губернский Ревтрибунал постановил освободить Леонова из-под стражи без права поступления в Красную Армию и без права быть избранным или назначенным на ответственную должность в Советских учреждениях в течение одного года»[165]. Другой приговор гласил: «Лишить избирательных прав и зачислить в буржуазный батальон»[166].
В Смоленской губернии в годы «военного коммунизма» при строительстве Советов активно применялась практика силового вмешательства со стороны большевистского руководства для создания послушных представительных органов[167]. Инструкции по организации выборов, издаваемые местными властями, в основном воспроизводили формулировки статей Конституции 1918 г. и постановлений центральной власти. Это касалось и разделов, посвященных лишению избирательных прав. В «Инструкции об организации и перевыборах волисполкомов и сельских Советов», утвержденной Смоленским губисполкомом 10 мая 1920 г. говорилось, что «избирательные комиссии… составляют списки избирателей, строго следят за тем, чтобы в списки не были внесены граждане, лишенные избирательного права по Советской Конституции». На выборах в Советы члены избирательной комиссии должны были следить «за тем, чтобы не допускались к выборам кулаки и спекулянты, контрреволюционеры, а лишь те, кто имеет право на это по Советской Конституции»[168].
В годы гражданской войны на Смоленщине, как и по всей России не велось строгого учёта количества лишёнцев, что не позволяет судить об их числе на её территории в данный период.
С началом НЭПа власти стали уделять всё большее внимание организации избирательных кампаний и лишению избирательных прав соответствующих граждан. Губернский исполнительный комитет и комитет партии рассылали по уездам перед выборами специальные циркуляры, в которых содержались основные политические установки и рекомендации провинциальному руководству. Избирательные кампании 1922 и 1923 гг. проходили под лозунгом «долой взяточничество, кулаков и пьяниц»[169]. Это предполагало принятие особых мер по устранению от участия в выборах неугодных власти лиц. В тезисах губернской избирательной комиссии, составленных в сентябре 1922 г. говорилось: «все чуждые и вредные элементы необходимо устранить от возможного влияния на ход перевыборной кампании»[170]. В инструкции по организации выборов сельских и волостных Советов изданной Вельской уездной избирательной комиссией в октябре 1923 г. особо указывалось, что на избирательных собраниях «могут участвовать только те, кто не лишен избирательного права. Попы, торговцы хотя бы они были в тоже время и хлеборобы, бывшие жандармские и полицейские элементы и все по суду лишённые избирательного права не могут быть на собраниях. Об этом оповещается собрание, и такие лица удаляются с привлечением их к ответственности»[171].
Первые статистические данные по лишению избирательных прав на Смоленщине относятся к выборам 1923 г. В этом году на её территории проживало 1 336 142 человека старше 18 лет, из них 13 726 было лишено избирательных прав, (чуть больше 1 %). Наибольшее количество лишенцев приходилось на долю торговцев и посредников — 4 430 человек, что составляло более 32 % от общего числа. На втором месте находились осуждённые — 4 269 (31 %). Далее следовали священнослужители — 1 557 человек (более 11 %), бывшие полицейские — 1 290 (около 9,5 %), предприниматели — 1159 (8,5 %). Замыкали список лица, жившие на нетрудовые доходы — 842 (более 6 %), и умалишенные — 179 (1,3 %)[172].
Губернские власти требовали от городских, уездных, волостных и сельских Советов, чтобы они обращали особое внимание на составление списков лишенцев. В сентябре 1923 г. Смоленский губисполком разослал по уездам циркуляр, в котором местному руководству предлагалось «немедленно затребовать от нарсудов вверенного вам уезда списков лиц» лишенных избирательных прав по суду. Кроме того, предписывалось «дать указание всем волисполкомам с препровождением формы списка, немедленно приступить к составлению их»[173]. В отчёте Смоленской губернской избирательной комиссии по итогам выборов 1923 г. указывалось: «В отчётную перевыборную кампанию было серьёзное внимание уделено вопросу составления списка лишенных избирательного права, согласно 65 статьи Конституции, для чего было предложено Губсуду и всем народным судьям дать справки о судимости граждан по каждому уезду; кроме того, органами милиции были составлены списки на предпринимателей, эксплуатирующих чужой труд с целью извлечения прибыли, торговцев, духовенства, агентов бывшей полиции, умалишенных, осуждённых судом и бывших помещиков. Весь этот материал был передан в уездные избирательные комиссии своевременно для руководства»[174].
В последующие избирательные кампании количество жителей Смоленской губернии, лишенных избирательных прав и распределение их по категориям менялись не слишком заметно. Согласно общей сводке по выборам в четырёх городах Смоленщины (Смоленск, Вязьма, Ярцево, Рославль) в ноябре 1924 г. было лишено избирательных прав 2 782 человека, что составляло около 3 % от общего числа совершеннолетних граждан. Абсолютное большинство среди них составляли торговцы и коммерческие посредники — 2 397 (около 90 %), далее следовали представители духовенства — 129 человек, «прочие» — 110 человек, лица «живущие на нетрудовой доход» 30 человек[175].
По данным на конец 1924 г. в сельских местностях Смоленской губернии было лишено избирательных прав 10 850 человек, что составляло менее 1 % от числа лиц старше 18 лет. Также как и в городах на первом месте по количеству лишенцев в деревнях были торговцы и посредники — 3 116 человек (около 28,5 %), на втором были священнослужители — 1742 человек, далее следовали осуждённые — 1 543, лица «живущие на нетрудовые доходы» — 1 434. В разряд «прочие» было занесено 1033 человек. За занятия предпринимательством было лишено избирательных прав 445 человек. В категорию «лиц пользующихся своими правами в ущерб интересам революции» было включено 299 человек[176].
Итоги избирательной кампании 1924–25 гг. в Смоленской губернии рассматривались на совещании по вопросам советского строительства, состоявшемся в июле 1925 г. На нём поднимался вопрос и об организации лишения избирательных прав. Заведующий оргчастью губисполкома Орлов в своём выступлении признал «что до сих пор зачастую имели место случаи, когда наши избирательные комиссии, пользуясь списками лиц, лишённых избирательных прав, не проверяли и не выявляли, кто там внесён и кого УИК вносит, и благодаря этому у нас зачастую в сельских местностях лишались избирательных прав не только те, которые, в самом деле, должны лишатся их по закону, но и те, которые ни по какой закон по Конституции не подходят». Ещё серьёзней была ситуация в городах. По словам Орлова «в городах, не только там, где существуют городские Советы, но и там, где нет городских Советов, больше 20 % трудового населения лишено избирательных прав». Даже в Смоленске, несмотря на то, что к участию в выборах привлекли даже формально «нетрудовые» категории населения (кустарей, домашнюю прислугу, домашних хозяек), «имелась некоторая категория граждан, лишённых незаконно избирательных прав». В отдельных небольших городах, посёлках и местечках, где не было городских Советов «всё почти население» было «автоматически лишено избирательных прав»[177]. Чтобы избежать массового незаконного лишения избирательных прав губернское руководство предлагало ввести более тщательный контроль над составление списков лишенцев. Выражаться он должен был в том, что «если сельсовет составляет список на лиц, лишённых избирательных прав, то этот список должен пройти через волисполком, через уисполком, и, наконец, через Губисполком»[178].
В условиях некоторой либерализации избирательного законодательства количество лишенцев в Смоленской губернии продолжало сокращаться. Главной проблемой при составлении списков таких лиц, оставалась по-прежнему размытость критериев, по которым определялась принадлежность человека к тому или иному разряду лишенцев. Кроме того, союзная и республиканские избирательные инструкции и другие документы центральной власти, посвященные организации выборов, требовали строго документального оформления лишения избирательных прав в каждом отдельном случае, что также представляло серьёзную трудность для местных органов власти. Об этом говорилось в отчёте Смоленской уездной избирательной комиссии от 20 ноября 1925 г. Отмечая, что оформление списков лиц лишенных избирательных прав в сельсоветах и волостях идёт медленно и сложно, комиссия указывала, что «причиной этому служит, как новинка — это представление документов на каждого лица»[179].
