Эдгар Уоллес - Гостиница на берегу Темзы
Она покачала головой, хотя и понимала, что это ложь. Не раз она закрывала своё окно, чтобы не слышать мерзкого завывания.
- Ты должно быть знаешь арию "Фауста"?
Она не осмелилась ответить. Он тут же направился к пианино и заиграл. Играл он прекрасно, чем поверг Лилу в изумление. Она решила даже, что это сон. Но затем он запел. Впервые девушка слышала его пение в закрытом помещении. Это было нестерпимым испытанием для любых нервов. Он пел по-итальянски, блаженно покачиваясь корпусом. Лиле казалось, что длилось это пение целую вечность. Наконец, он умолк и победоносно взглянул на неё.
- Ну как? Что скажешь?
- Прекрасно... - пролепетала она. - Я никогда не предполагала... что вы поёте, - Увидев, что он не собирается больше петь, она облегчённо вздохнула.
- Да, немногим это известно, немногим...
Он действительно мнил себя певцом. И словно уловив её мысль, Голли заметил:
- Я знаю, моё пение слишком современно. Люди с устаревшим музыкальным вкусом не воспринимают его, но пройдёт лет десять, и у меня будет слава Карузо.
Девушка поспешила переменить тему разговора и спросила, где они находятся.
- Мы находимся поблизости от Гревседа, - ответил Голли. - Дожидаемся лоцмана.
- Лоцмана? Разве нам предстоит морское путешествие? А почему меня держат взаперти?
- Это в твоих интересах. Тебя ищет множество людей. Вот, например, Вэд, - покачал он головой. - Какой негодяй! Самый большой плут во всём Уеппинге! Его давно надо повесить. Он в откупе у "резиновых братьев". Получает от них тысячи фунтов.
Она не верила своим ушам.
- Знаешь, на что он способен? Я бы не удивился, если бы узнал, что он является членом шайки. Полиция способна на всё. Сколько он получает жалованья? Каких-то жалких пять фунтов в неделю! Неужели ты думаешь, он живёт на них? Нет, дорогая, он живёт на деньги, которые платят ему за молчание. Он берёт взятки с содержателей притонов и скупщиков краденого. Он охотится за твоими деньгами... - вдруг он умолк, поняв, что этого не следовало говорить.
- За моими деньгами?
- Я хочу сказать, что он охотится за тобою, чтобы ты стала для него прислугой, стряпала, чинила бельё. Ведь он нищ, у него нет ни гроша за душой.
- Вы сами только что сказали, что он получает тысячи фунтов...
- Это ничего не значит. Он все деньги проигрывает в карты. Но хватит об этом. Займись лучше библиотекой. Тут много интересных книг. Жаль, что не читаешь ты на иностранных языках, - он тронул рукою книгу. - Ну, развлекайся. Я пришлю к тебе капитана.
- Кого?
- Капитана Айкнесса. Это тот самый господин, который иногда ужинал в твоём обществе, - он испытующе посмотрел на Лилу. - Не правда ли славный человек? Впрочем, ему стукнуло уже пятьдесят восемь лет. Если он станет уверять тебя, что он моложе, он солжёт.
С этими словами, приветливо помахав девушке рукой, он удалился.
Глава 20. "Бетси и Джен"
Лиле было над чем поразмыслить. Как оказалось, прежнего Голли не существовало. Но тот был ей симпатичнее, чем его злая жена, а новый Голли, игравший на рояле и толковавший о живописи, внушал ей страх.
Ночью Лила услышала мычание коровы. Сперва это удивило её, но потом она решила, что на пароходе перевозят скот. Но когда мычание повторилось, а затем на башенных часах пробило четыре, она засомневалась. Не похоже было, чтобы они находились в устье Темзы, как утверждал Голли. Она решила попроситься выйти на палубу.
Утром её навестил капитан Айкнесс. Вместо капитанской формы на нём был лёгкий фланелевый костюм. Входя в каюту, ему пришлось нагнуться, так он был высок. Лила впервые присмотрелась к нему. Действительно, ему должно быть около шестидесяти лет. Лицо загорелое, огромные руки, как у обезьяны, поросли густыми волосами. В общем, он производил отталкивающее впечатление. Лиле стало боязно.
- Скучаешь, милая? - спросил он и похлопал ее по плечу. - Ничего, через два дня снова будешь на берегу. А Голли был сегодня? - поинтересовался он. Услышав отрицательный ответ, он остался доволен.
- Лорд Синнифорд тоже плывёт с нами? - поинтересовалась Лила.
- Нет. Его нет с нами, - сказал он, поморщившись. - Не надо думать о нём, он не достоин тебя, Лила.
Лила вздохнула с облегчением. Отношение капитана к ней в корне изменилось. Раньше он был резок, повелителен, теперь в нём чувствовалось почтительное обожание. Появилась какая-то нерешительность, нервность. Несколько раз он начинал разговор, но тут же умолкал.
- Как ты думаешь, сколько мне лет? - спросил он.
- Пятьдесят восемь, - ответила она.
- Мне пятьдесят два, - заметил он резко. - Это Эйкс уверяет, что мне пятьдесят восемь. Полагаю, я ещё молод и мне суждено прожить не менее двух десятков годков.
Лила выжидала.
- Если ты когда-нибудь выйдешь замуж, то выбери себе мужа, который будет старше тебя. Человек, искушённый в житейских делах, будет тебе надёжной опорой.
Он подошёл к двери и боязливо выглянул в коридор. Потом зашептал:
- Выйди замуж за человека, который смог бы защитить тебя.
Девушку охватил страх. Но капитан продолжал:
- Помни, всегда найдётся достаточно охотников, чтобы заполучить в руки миллион. Не теряй головы и помни, что я рядом с тобою. Хочешь, я увезу тебя отсюда? После последнего моего плавания, я заметил, что ты уже не ребёнок. Ты всегда нравилась мне, а теперь я начинаю тебя любить. Я готов ради тебя на всё. Безразлично, будет у тебя миллион или нет.
- О каком миллионе вы говорите? - недоумевала Лила.
Он смущённо закашлялся.
- Я думал, Голли тебе всё рассказал.
Лила улыбнулась, глядя на его старческое лицо.
- Ты не рассказывай Голли, о чём я говорил с тобою. Он славный парень, но в некоторых вопросах слишком чувствителен.
- Вы давно знаете Голли?
- Очень давно. Кажется даже, что слишком давно, - капитан направился к выходу. - Если ты захочешь уйти отсюда, ты скажи мне... Голли - ни слова.
Прежде, чем она ответила, дверь захлопнулась. Капитан поднялся по лесенке наверх и очутился не на палубе океанского парохода, как предполагала Лила, а на простой барже, которая носила обыденное название "Бетси и Джен".
На палубе был только Голли. Но вряд ли кто-либо мог узнать его в засаленных штанах, полосатой майке, в большой фуражке, в которой чуть ли не тонули его уши. На носу были нелепые очки в металлической оправе. Мистер Эйкс углубился в чтение газеты.
- Славный у тебя костюм, - заметил Голли. - Оказывается, ты большой франт. Кто-то увидит с берега и решит, что здесь на "Бетси и Джен" увеселительная прогулка. Бьюсь об заклад, ты побывал у девочки.
- Да, верно, - ответил Айкнесс и занялся своей трубкой.
Голли неодобрительно покачал головой.
- Каждую минуту к нам могут пожаловать "крючки". Целую неделю ты отращивал баки, а теперь сбрил их только для того, чтобы какая-то девчонка не поверила, что тебе действительно пятьдесят восемь.
- Мне пятьдесят два, - проворчал капитан.
- Тебе десять лет! - презрительно бросил Голли. - Проваливай вниз и переоденься. А потом приходи сюда, и я расскажу тебе, что случилось с "Печатью Трои". Об этом вопят все утренние газеты.
Капитан вскочил.
- Неужели она задержана?
Голли утвердительно кивнул головой.
- Задержана, и всё найдено, - сказал он, ухмыляясь, - и золото, и платина, и бриллианты. Ступай, переоденься! Да, вот ещё что. Принеси-ка мне кусок чёрного флера, я повешу себе на шею.
Айкнесс в ужасе взглянул на него.
- Неужели матушка?
- Да. Рано или поздно всему приходит конец. А эта история могла бы закончиться значительно раньше.
Глава 21. Конец миссис Эйкс
Джон Вэд возбудил ходатайство о том, чтобы разбирательство дела матушки было отсрочено немного с тем, чтобы доставить обвинению больше доказательств. Суд склонялся к тому, чтобы дело прекратить вовсе.
- Улики очень скудны, - сказали ему, - вряд ли вам удастся добиться обвинительного приговора. Мы можем обвинить её в соучастии по даче снотворного миссис Теппит, но это тоже не доказано.
- Дайте мне четыре дня. Она заговорит, - попросил Вэд.
Но сыщик ошибся. В том, что родственники присылают заключённым передачи, нет ничего особенного. Поэтому никто не обратил внимания, когда кельнерша из соседнего ресторана принесла завтрак миссис Эйкс. Завтрак был передан по назначению. Когда появился Вэд, он заметил в коридоре суету. Смотрительница звонила по телефону и вызывала врача.
- Кто-нибудь заболел?
- Заключённая из девятой камеры, кажется, по вашему делу, упала в обморок. Мы вызвали врача.
Джон поспешил в камеру. Лицо Эйкс было пепельно-серым, губы посинели. Она не подавала признаков жизни, пульс не прощупывался. Вскоре появился полицейский врач и сделал вывод: женщина мертва.
- Синильная кислота! Она покончила с собой!
Но при тщательном осмотре флакона, в котором мог храниться яд, обнаружить не удалось.
К счастью, чайник и молочник стояли на столе и не упали вместе с подносом.
