Наталья Александрова - Древний Восток
Гробницы правителей номов становятся значительно скромнее; напротив, царь предпринимает строительство своего великолепного заупокойного храма недалеко от Фаюмского оазиса. В этом храме имелось множество помещений, посвященных различным местным богам египетских номов; таким образом, сам его замысел предполагал определенную централизацию религиозной жизни Египта в связи с культом царя. Соответственно, это сооружение оказалось обширным и сложным в планировке и получило позднее у древнегреческих авторов обозначение «Лабиринт» (оно было также созвучно тронному имени Аменемхета III в греческом произношении). Значение служилой знати, зависимой от царя в материальном отношении, очевидно, возрастает: как раз при Аменемхете III чиновник по имени Схетепибра помещает на своем заупокойном памятнике текст, обращенный к своим детям, в котором восхваляет царя и побуждает их верно служить ему, ибо «царь — это пища».
Древнеегипетское общество в эпоху Среднего царства. «Система смотров»
В начале II тысячелетия до н. э. египтяне осваивают целый ряд новых технических достижений. Экологические проблемы I Переходного периода заставили египтян усовершенствовать обработку земли, в том числе начать шире использовать земли, лежавшие вне зоны нильских разливов («высокие поля»). Совершенствуются орудия труда; к концу Среднего царства для их изготовления, помимо чистой меди, начинает использоваться ее более прочный сплав с оловом — бронза, хотя из-за недостатка олова это новшество стало известно в Египте позднее, чем в других странах, и получило меньшее хождение. Широко распространяется изготовление ряда предметов из стекла.
Важнейшие черты общества Египта в начале II тысячелетия до н. э. стали известны благодаря исследованиям отечественного египтолога XX в. О. Д. Берлева. Он обратил внимание на то, что одним из самых широких по своему значению терминов, относящихся к слоям общества этого времени, оказывается обозначение «царские люди» (егип. хемуу несу). Оно относилось ко всему трудовому населению Египта, занятому в работах на полях и в мастерских, и было связано с тем, что на свои работы эти люди распределялись по воле государства.
В рамках слоя «царских людей» выделялось большое количество разрядов, связанных с той или иной конкретной профессией: медники, резчики по камню, строители, огородники, землепашцы, рыболовы, прачечники и т. п.
К каждому из таких разрядов работник приписывался на особых смотрах, проводившихся ежегодно в номах от имени царской администрации. На эти смотры были обязаны являться все дети «царских людей», достигшие совершеннолетия, а также «царские люди» по достижении определенных «пороговых возрастов», когда требовалось выяснить, способны ли они по-прежнему качественно исполнять свою работу. После отбора самых крепких юношей для службы в войске остальные распределялись по профессиональным разрядам в зависимости от своих способностей и умений; учитывая, что эти умения приобретались прежде всего в семьях, в которых они росли, они чаще всего наследовали занятия своих родителей. Прикрепление к профессиональному разряду являлось, по сути дела, пожизненным, хотя бывали случаи, когда одряхлевший земледелец или ремесленник мог быть назначен на более легкую службу (к примеру, привратника).
В начале правления XII династии, при Сенусерте I, уже упоминавшийся видный сановник и литератор Хети создает «Поучение», обращенное к своему сыну Пепи. Оно представляло собой серию увещаний, якобы произнесенных его автором, когда тот вез своего сына в столичную школу: суть их сводилась к тому, чтобы мальчик старательно учился и стремился достичь наилучшего в египетском обществе положения «писца», т. е. чиновника государственного аппарата. Говоря о преимуществах положения писца («нет писца, лишенного еды от вещей дома царева»), Хети в то же время подробно рассказывает о тяготах людей, распределенных по различным профессиональным разрядам. Такое подчеркивание и без того очевидного различия в положении чиновников и трудового населения имело смысл только в том случае, если Хети стремился специально устрашить сына тяготами жизни простолюдинов, как вполне возможным вариантом его собственной судьбы, если тот не выучится «на писца» (по аналогии с хорошо известной молодым людям советского и постсоветского времени альтернативой «институт или армия» — с той разницей, что в случае с Египтом Среднего царства наихудший вариант в этой альтернативе грозил растянуться не на два года, а на всю жизнь!).
Из этого можно сделать вывод, что система смотров (по крайней мере, в начале своего существования, когда она только была введена первыми царями XII династии) охватывала не только «царских людей», но вообще все население Египта, включая детей представителей элиты. Понятно, что они, скорее всего, имели возможность обеспечить своим детям благоприятное положение на царской службе; тем не менее, судя по «Поучению» Хети, ситуация, когда недоросль, откровенно пренебрегавший своим образованием и не получивший квалификации писца, мог быть приписан к одному из профессиональных разрядов, была возможна, по крайней мере, теоретически.
Трудно сказать, насколько вероятен был обратный случай, когда писцом и чиновником, по своим способностям, выявившимся при государственном распределении, стал бы выходец из «царских людей». Конкретные примеры такого рода, кажется, неизвестны; однако, зная, что египетскому обществу даже на уровне элиты никогда не было свойственно пренебрежение к простолюдинам как к людям качественно иного, низшего сорта, такие случаи нельзя исключить категорически (хотя, конечно, практические возможности получить квалификацию писца у детей простонародья были крайне ограничены).
«Царские люди» и их роль в экономике Среднего царства
Категория «царских людей» охватывала все трудовое население Египта вне зависимости от того, трудился тот или иной работник в хозяйстве, непосредственно подконтрольном царю, принадлежащем храму, номарху или переданном в качестве должностного владения какому-либо чиновнику. Получение работников от государства в результате их распределения на смотрах объединяло эти хозяйства в единое целое и ставило их, по крайней мере, под формальный контроль царской власти.
Понятно, что на практике проведение смотров должно было находиться под контролем властей номов и царь просто не имел возможности обделить рабочей силой хозяйства номархов и местной знати. В то же время крупные хозяйства эпохи Древнего царства не пережили тяжелого экологического кризиса I Переходного периода и распались: большинство хозяйств эпохи Среднего царства были, в отличие от них, более мелкими по размерам и несамодостаточными. Соответственно, они нуждались в систематическом обмене своими продуктами, и это тоже подкрепляло единство экономики Египта Среднего царства.
Иной, по сравнению с III тысячелетием до н. э., стала организация труда сельскохозяйственных работников: если раньше они трудились в составе больших рабочих отрядов на обширных общих участках земли, то теперь каждый из них получал в рамках хозяйства, к которому был приписан, земельный надел, который возделывал, живя на нем со своей семьей. Таким образом, рабовладельческая по своей экономической сути эксплуатация государством зависимых от него людей эпохи Древнего царства сменилась при Среднем царстве эксплуатацией посредством изъятия у них ренты — части продукции, производимой на выделенных работникам участках земли, при том что остаток этой продукции возвращался им на пропитание.
Как видно, египетское общество эпохи Среднего царства очень четко делилось на две части: элиту, или знать, так или иначе связанную со службой в государственном аппарате (будь то на общеегипетском поприще или на уровне отдельных номов), и массу трудового населения — «царских людей». Характерно, что в эпоху Среднего царства исчезают упоминания неджесов — не исключено, что их самостоятельности уже не находилось места в структуре общества, устоявшегося после потрясений I Переходного периода. Как и в течение большей части III тысячелетия до н. э., не было в ней места и независимой от государства сельской общине. Общественные отношения, сложившиеся в эпоху Среднего царства, с некоторыми изменениями просуществовали в Египте вплоть до рубежа II и I тысячелетий до н. э.
Литература и религия Египта в эпоху Среднего царства
Стабилизация политического положения в стране в начале Среднего царства и в особенности при первых царях XII династии вызвала к жизни определенную «перестановку акцентов» в идеологических и религиозных представлениях по сравнению с I Переходным периодом. Прежде всего укрепление государственности повлекло за собой восстановление в полном объеме престижа царской власти. Показательно, что если в начале I Переходного периода «Речение Ипувера» напрямую возлагало на пренебрегающего своим долгом царя ответственность за постигшую страну катастрофу, то «Пророчество Неферти» в начале времени XII династии благоразумно обходит эту острую проблему, зато связывает прекращение бедствий с восшествием на престол основателя этого дома, способность которого к полноценному совершению ритуала находится вне всякого сомнения. Как уже говорилось, важнейшим показателем наличия данной способности («творить маат») у царей XII династии было совпавшее с царствованием Сенусерта I окончание экологического кризиса (периода засухи) и возобновление нормальных разливов Нила.
