Михаил Зефиров - Свастика над Волгой. Люфтваффе против сталинской ПВО
В то же время все новые города попадали в радиус действия бомбардировщиков Люфтваффе. Правда, из-за нехватки сил операции проводились по принципу точечных ударов мелкими группами самолетов. Так, в ночь на 6 октября три Не-111 из 5-й эскадрильи KG55 «Грайф» разбомбили Краматорский машзавод.
7 октября начальник пункта ПВО «г. Горький» командир 196-го ЗенАП майор Долгополов издал приказ, в котором писал:
«Противник направляет удар своих ВВС в направлении промышленных объектов, расположенных в глубине страны. Разведывательная авиация противника с 1 по 5 октября усилила свою деятельность в районах ПВО Иваново, Владимир.
Все вылеты (тренировочные, испытательные) производить с боекомплектом. Летчикам при встрече с ВВС противника – атаковать. Дежурство в воздухе производится в режиме 1 час – 2 вылета. Высота полета 5– 7тысяч м. Линия патрулирования ограничивается пунктами Б.Козине – Доскино – 10 км на запад от города – Горбатовка – Бурцеве – Кудьма. Для связи с самолетами в воздухе иметь полотнища «Попхем» и стрелы наведения».
Между тем командование Люфтваффе и Вермахта в связи с ожидавшимся в скором времени захватом Москвы стало все больше интересоваться обширными районами, расположенными восточнее советской столицы. Группы дальней разведки получили приказ провести глубокую разведку, аэрофотосъемку всей этой территории вплоть до Урала. Так, «Юнкерсы» Ju-88D из 4-й эскадрильи Aufkl.Gr. 11 в течение октября совершили несколько полетов на полный радиус действия, произведя аэрофотосъемку Ижевска и Перми! Самолеты со свастикой впервые увидели жители Казани, Кирова и Ульяновска. 9 октября немецкий разведчик появился над Горьким. В 13.00 в городе после месячного перерыва завыли гудки воздушной тревоги, которые на сей раз оказались не ложными. Высоко в небе можно было увидеть чинно паривший Ju-88.
Октябрь в МосквеДля Москвы наступили самые критические дни. Немецкие войска стремительно приближались к городу, и остановить их было практически нечем. 18 октября немцы заняли Можайск и Малоярославец, и их передовые группы находились уже в 100 км от Кремля.
В этих условиях ГКО штампует одно постановление за другим. 13-го числа принято решение об эвакуации из Подмосковья в Свердловск артиллерийского завода № 8, производившего 85-мм зенитки. Одновременно начинается погрузка на эшелоны театров, текстильных фабрик и колхозного имущества.
15 октября Сталин подписал знаменитое постановление № 801сс «Об эвакуации столицы СССР г. Москвы», в котором, в частности, говорилось:
«Ввиду неблагополучного положения в районе Можайской оборонительной линии, Государственный кмитет обороны постановляет:
1. Поручить тов. Молотову заявить иностранным миссиям, чтобы они сегодня же эвакуировались в г. Куйбышев…
2. Сегодня же эвакуировать Президиум Верховного Совета, а также правительство во главе с заместителем председателя СНКтов. Молотовым».
Переезд касался и военных ведомств. Наркомат обороны и наркомвоенмор также отправлялись в Куйбышев, а вот Генеральный штаб во главе с Б. М. Шапошниковым эвакуировался на заранее подготовленный командный пункт в г. Арзамасе, Горьковской области. Сам Сталин собирался уехать 16 октября или позднее, но потом решил подождать.
В последующие дни из Москвы на юго-восток сплошным потоком устремились эшелоны с посольствами, сотрудниками наркоматов, а также с оборудованием предприятий и рабочими. Большинство поездов шли по Московско-Рязанской железной дороге, от которой передовые немецкие части отделяло всего 170 км. Бомбардировщики Люфтваффе постоянно атаковали коммуникации в прифронтовой полосе, поэтому риск попасть под бомбежку для сотрудников эвакуировавшихся госучреждений и дипмиссий был очень велик. И лишь поезд с работниками Генштаба двигался по более безопасной железной дороге Москва – Казань.
Для защиты новой столицы с воздуха Сталин приказал командующему Московской зоной ПВО снять некоторые части с прикрытия Москвы и отправить в Куйбышев. Выбор Громадина пал на 767-й и 862-й ЗенАП. Вместе с ними в Среднее Поволжье отправились 14-й, 40-й и 45-й прожекторные батальоны. Все эти части занимали в основном восточные сектора противовоздушной обороны столицы, нападение с которых считалось маловероятным. Отдельную группу ПВО сформировали и для Арзамаса, куда переезжал Генштаб. Для нее нашлись даже остродефицитные РЛС РУС-2.
В самой же Москве сведения об эвакуации правительства и приближении немцев к городу быстро распространились среди населения, а 16 октября вообще появился слух, что вражеские танки уже вошли в город. В итоге в столице начались невиданных масштабов паника и мародерство.
Рабочий одного из московских заводов вспоминал: «Немцы в Москве? Что делать? Я решил поехать к отцу и спросить у него… И я поехал к нему на трамвае № 32, для того чтобы узнать, что надо делать. Разбитые витрины, грабежи и веселье. Я видел, как люди тащили на плечах не только мешки, но и целые окорока, видел женщин, державших сцепленные пальцы рук над головой, а на руки у них были надеты круги колбасы. Рабочий люд грабил и веселился, как будто ничего ему не грозило… Толпу подогревала полная безнаказанность и неожиданно свалившаяся на нее свобода. За весь мой путь от Измайлова до вокзалов я не видел ни одного человека в военной или милицейской форме. На площади вокзалов образовался безнадежный затор грузовиков, нагруженных чемоданами, ящиками и узлами. Бежали евреи. Кричали женщины, плакали дети. Через площадь гнали куда-то стадо коров, они путались между стоявшими грузовиками и ревели».
Почти перестал ходить общественный транспорт. Сбежало все начальство одного из авиационных заводов. Тысячи людей удирали на восток на машинах, телегах, велосипедах, многие шли пешком, обвешанные котомками. На шоссе Энтузиастов, ведущем из Москвы на восток, в направлении Горького, начались массовые погромы. Разъяренная толпа опрокидывала автомобили с начальством и грабила их имущество, а потом сбрасывала в кювет. При этом органы НКВД никак не реагировали на происходящее. Во дворе завода Точизмеритель им. Молотова толпа рабочих разгромила автомашины работников Наркомата авиационной промышленности. Рабочие колбасных цехов мясокомбината им. Микояна, уходя в «отпуск», растащили пять тонн колбасы.
Особый размах беспорядки приобрели 17 октября. На заводе № 69 Наркомата вооружений при погрузке технического спирта для отправки в Свердловск группа рабочих захватила бочку с «продуктом» и устроила массовую пьянку. На автозаводе им. Сталина рабочие начали штурм проходной с требованиями выдачи зарплаты, ударив вахтера лопатой по голове и избив двух попавшихся под руку милиционеров. Часть жителей, ожидая скорого прихода немцев, вывесила на балконах простыни со свастиками. Эвакуация партийных органов тоже проходила в условиях спешки и паники. Так, члены аппарата ЦК ВКП(б) сбежали из своего здания, бросив все имущество на произвол судьбы. При этом была брошена несожженной секретная переписка. Все противопожарное имущество и противогазы разбросали по зданию.
21 октября бомбардировочная авиация Люфтваффе возобновила налеты на советскую столицу. Днем над городом на большой высоте появились несколько самолетов, причем москвичи приняли их за своих, т.к. никакой воздушной тревоги не было. Но неожиданно в разных районах города послышались мощнейшие взрывы, после чего наконец открыли огонь зенитки. Всего «Хейнкели» безнаказанно сбросили 66 тяжелых фугасных бомб, которые попали в авиазавод № 1, заводы № 51 и № 58, а также в жилой сектор. Были убиты и ранены около 100 человек.
На следующий день немцы совершили еще несколько налетов одиночными самолетами. И всякий раз гудки начинали выть с опозданием, вследствие чего москвичи просто не успевали добежать до укрытий. На сей раз бомбы взрывались в восьми районах города. Наибольшие разрушения были причинены станции Москва-Товарная, где были повреждены железнодорожные пути, сброшены с рельс платформы. Пострадал также Киевский вокзал. В Дзержинском районе и на ул. Бутырской фугаски разрушили 11 жилых домов. На сей раз потери гражданского населения составили 60 человек.
пвошники же продолжали пудрить мозги начальству, указывая, что в налетах якобы участвовали «десятки и сотни» фашистских самолетов.
Городские комитеты обороны22 октября ГКО СССР принял постановление о создании в ряде регионов, в т.ч. во всех областных центрах Поволжья, городских комитетов обороны. В нем, в частности, отмечалось: «Местные комитеты обороны создаются в интересах сосредоточения всей гражданской и военной власти и установления строжайшего порядка в городах и прилегающих районах, представляющих ближайший тыловой район фронта». Выполнение решений горкомитетов было обязательным для всех организаций. Постановление определяло, что председателем комитета автоматически становился первый секретарь обкома (горкома) ВКП(б), а в его состав обязательно входили председатель областного (городского) Совета народных депутатов и начальник управления НКВД. Последние фактически становились вторыми должностными лицами в регионах.
