Уильям Ширер - Взлет и падение третьего рейха (Том 2)
Браухич и Гальдер, поглощенные проблемами подготовки наступления на Западе, обо всех этих делах почти ничего не знали, пока Фалькенхорст не явился 26 февраля в генеральный штаб сухопутных войск с требованием предоставить в его распоряжение некоторое количество войск, особенно горно-егерские части, для выполнения порученной ему операции. Гальдер не проявил особого желания сотрудничать с ним; он был, несомненно, возмущен и требовал более полной информации о планируемой операции и ее обеспечении. "По этому вопросу между фюрером и главкомом не было сказано ни слова, возмущается Гальдер в своем дневнике. - Это следует отметить для военной истории".
Однако, сколь презрительно ни относился Гитлер к генералам старой школы, особенно к начальнику генерального штаба сухопутных войск, не считаться с ним он не мог. 29 марта фюрер с энтузиазмом одобрил представленный Фалькенхорстом план, включив сюда требование командующего операцией выделить ему две горные дивизии, и, более того, заявил, что потребуются дополнительные силы, поскольку ему не хотелось иметь "сильную группировку у Копенгагена". Дания, бесспорно, была включена в перечень жертв Гитлера; военно-воздушные силы Геринга давно присматривались к имевшимся там авиационным базам для использования их против Англии.
На следующий день, 1 марта, Гитлер издал официальную директиву по операции "Везерюбунг".
Совершенно секретно
Директива на операцию "Везерюбунг"
1. Развитие обстановки в Скандинавии требует осуществить все подготовительные меры, чтобы... оккупировать Данию и Норвегию ("Операция "Везерюбунг"). Тем самым должны быть упреждены английские попытки вторжения в Скандинавию и район Балтийского моря, обеспечена безопасность наших источников получения руды в Швеции, а для военно-морских и военно-воздушных сил - расширены исходные позиции для действий против Англии.
...Учитывая наше военно-политическое превосходство над Скандинавскими странами, необходимо выделить для выполнения операции "Везерюбунг" по возможности небольшие силы. Их немногочисленность должна быть компенсирована отважными действиями и ошеломляющей внезапностью в проведении операции.
В принципе следует стремиться к тому, чтобы придать операции характер мирного захвата, имеющего целью вооруженную защиту нейтралитета Скандинавских стран. Одновременно с началом операции правительствам этих стран будут предъявлены соответствующие требования. В случае необходимости для оказания нужного давления будут проведены демонстративные действия флота и авиации.
Если же, несмотря на это, будет оказано сопротивление, оно должно быть сломлено с помощью всех имеющихся военных средств...
3. Переход датской границы и высадка десантов в Норвегии должны быть осуществлены одновременно...
Исключительно важно, чтобы наши меры застали врасплох как Скандинавские страны, так и западных противников. Войска должны быть ознакомлены с настоящими задачами операции лишь после выхода в море.
В тот самый вечер 1 марта в штабе армейского верховного командования, судя по записям в дневнике Йодля, разыгралась буря, вызванная требованиями Гитлера выделить войска для операции на Севере. На следующий день Геринг, разозлившись на Кейтеля, пошел к фюреру с жалобой. Тучный фельдмаршал пришел в ярость от того, что от него так долго держали в тайне подготавливаемую операцию, а теперь силы люфтваффе подчинили Фалькенхорсту. Опасаясь возникновения серьезного межведомственного спора, Гитлер 5 марта собрал в своей канцелярии командующих тремя видами вооруженных сил, чтобы разрядить обстановку, но это оказалось не так-то легко.
"Фельдмаршал (Геринг) крайне раздражен тем, - записал Йодль в своем дневнике, - что с ним заранее не посоветовались. Он главенствует в споре и пытается доказать, что все предыдущие приготовления никуда не годятся".
Фюрер успокоил его некоторыми небольшими уступками, и разработка планов продолжалась в ускоренном темпе. Еще 21 февраля, судя по дневниковым записям, у Гальдера сложилось мнение, что нападение на Данию и Норвегию не произойдет, пока не начнется наступление на Западе и пока это наступление не "даст определенные результаты". Сам Гитлер колебался, какую из операций начать в первую очередь, и 22 февраля поднял этот вопрос в разговоре с Йодлем. Йодль порекомендовал не связывать одну операцию с другой, и Гитлер с ним согласился, заметив: "Если это окажется возможно".
Но 3 марта он решил, что операция "Везерюбунг" должна предшествовать операции "Гельб" (кодовое название наступления на Западе через Голландию и Бельгию), и в присутствии Йодля в очень резкой форме высказался за "необходимость быстрых и решительных акций в Норвегии". К этому времени мужественная финская армия оказалась перед катастрофой под давлением массированного наступления численно и технически превосходящих сил русских, а сообщения из надежных источников подтверждали опасения, что англо-французский экспедиционный корпус готовится отправиться со своих баз в Шотландии в Норвегию и, пройдя через эту страну и Швецию, добраться до Финляндии, чтобы попытаться спасти финнов {7 марта генерал Айронсайд, начальник английского генерального штаба, информировал маршала Маннергейма о том, что союзные экспедиционные силы в составе 57 тысяч человек готовы прийти на помощь финнам и что первая дивизия в составе 15 тысяч может прибыть в Финляндию в конце марта, если Норвегия и Швеция разрешат транзит. За пять дней до этого, 2 марта, как было известно Маннергейму, Норвегия и Швеция отклонили просьбу Англии и Франции о транзите. Это не помешало премьеру Даладье 8 марта пожурить финнов за то, что те официально не просили помощи союзными войсками, и намекнуть, что союзные войска могут быть посланы вопреки норвежским и шведским протестам. Однако Маннергейма провести не удалось и, посоветовав своему правительству добиваться мира, пока финская армия еще не разгромлена, он одобрил немедленную отправку мирной делегации в Москву 8 марта. Финский главнокомандующий, очевидно, был настроен скептически относительно рвения французов сражаться на финском фронте более рьяно, чем на собственном (см. мемуары маршала Маннергейма).
Можно только догадываться о той полной неразберихе, которая сложилась бы среди воюющих держав, если бы англо-французский экспедиционный корпус прибыл-таки в Финляндию и стал сражаться против русских. Через год с небольшим, когда Германия начала воевать с Россией, противники на Западе были бы союзниками на Востоке. - Прим. авт.}. Эта угроза являлась главной причиной поспешности, проявленной Гитлером.
Однако 12 марта русско-финская война внезапно закончилась - Финляндия приняла жесткие условия русских. И если в Берлине приветствовали заключение мира, поскольку это освобождало Германию от необходимости защищать агрессивные действия русских против финнов, а также положило конец, пусть временно, советским устремлениям захватить Прибалтику, тем не менее это обстоятельство смущало Гитлера в связи с его собственной затеей в Скандинавии. Как отмечает в своем дневнике Йодль, это существенно затруднило мотивировку оккупации Норвегии и Дании. "Заключение мира между Финляндией и Россией, - писал он в дневнике 12 марта, - лишило Англию, а также нас всяких политических оснований для высадки в Норвегии".
Теперь Гитлеру трудно было подыскать предлог для оккупации Норвегии. 13 марта Йодль добросовестно записывает, что фюрер "занимается поисками обоснования". На следующий день: "Фюрер еще не решил, как обосновать "Везерюбунг". Положение еще больше осложнилось в связи с тем, что адмирал Редер начинал терять интерес к этой операции. Он "сомневался, не утратила ли значение игра в превентивную войну (?) в Норвегии".
На некоторое время Гитлер заколебался. Между тем возникли две другие проблемы: 1) как вести переговоры с Самнером Уэллесом, заместителем государственного секретаря США, который прибыл в Берлин 1 марта по поручению президента Рузвельта, чтобы на месте выяснить, есть ли шансы положить конец войне, прежде чем начнется бойня на Западе; 2) как успокоить своего брошенного, униженного итальянского союзника. Гитлер все еще не удосужился ответить на вызывающее письмо Муссолини от 3 января, и отношения между Берлином и Римом заметно охладели. А теперь Уэллес появился в Европе, как считали не без некоторых оснований немцы, чтобы попытаться оторвать Италию от скрипучей оси и убедить ее в любом случае не вступать в войну на стороне Германии, если конфликт будет продолжаться. До Берлина доходили из Рима предупреждения: настало время что-то сделать, чтобы удержать рассердившегося дуче в упряжке.
Гитлер встречается с Уэллесом и Муссолини
Неосведомленность Гитлера, как, впрочем, и Геринга и Риббентропа, относительно намерений Соединенных Штатов Америки можно было охарактеризовать как полное невежество {Примеры странных взглядов Гитлера на Америку уже приводились в предыдущих главах, однако в захваченных архивах министерства иностранных дел имеется поразительный документ, свидетельствующий о представлениях фюрера о Соединенных Штатах как о государстве. 12 марта Гитлер имел продолжительную беседу с немецким экспертом Колином Россом, недавно вернувшимся из США, где он читал лекции, внося свою лепту в нацистскую пропаганду. Когда Росс заметил, что в Соединенных Штатах превалирует "империалистическая тенденция", Гитлер, согласно стенографическим записям доктора Шмидта, спросил, "не усилит ли эта империалистическая тенденция желания присоединить к Соединенным Штатам Канаду, что усугубит антианглийские настроения".
