Евгений Кукаркин - Мне приказал ОН
Январь 1942года
У Лешки всегда были деньги. Их ему каждый месяц присылала мать. В то время самым ценным был паек и население привыкло к хроническому безденежью. Деньги были только на черном рынке, где можно было на них купить все.
В тот день, мы, получив увольнительную, посетили актерку Клавочку и чтобы не светится на рынке, послали туда соседку Клавочки, Зину, купить выпивку и жратву. Все было по прежнему, пьянка, голые женщины, головная боль и спешка, чтобы вовремя возвратиться в казармы.
На улице Осиновской мы нарвались на патруль. Старлей, начальник патруля, со счастливой улыбкой манил нас пальцем к себе.
- Товарищи курсанты, подойдите сюда.
И тут на Лешку напал кураж.
- Иди ты в...
Он выругался и демонстративно пошел в другую сторону. Офицер подпрыгнул даже от этих слов.
- Остановить, - заорал он, - на гауптвахту обоих.
Двое молодых солдат, с повязками "патруль" и длинными Мосинскими винтовками, бросились к нам и только один из них схватил Лешку за рукав, он развернулся и всадил кулаком ему в лицо. Солдат охнул и повалился в сугроб, выронив винтовку. Старлей выдернул пистолет и направил на него.
- Не шевелись. Ручки..., ручки вверх.
Он не обращает на меня внимание, так как уверен, что второй патрульный меня не выпустит из своих объятий. У Лешки чуть растерянный вид, он стоит как парализованный под дулом пистолета и не шевелится. Офицер медленно приближается к нему. И тут я вспомнил о приказе наркома. Ужас придал мне силы. Я схватил правой рукой за воротник шинели, стоящего за мной патрульного и присев перебросил его, как перышко, через свое плечо. Он грохнулся под ноги старлею, нелепо вогнав штык в сугроб, тот от неожиданности подпрыгнул и я ударил его кулаком в висок.
- Бежим.
Лешка очнулся от оцепенения и бросился бежать по улице. Лежащий в сугробе солдат пришел в себя и стал подниматься, пытаясь подтянуть винтовку. Я ногой двинул ему в голову, тело отлетело еще дальше от оружия и он затих.
Мы прибежали в школу вовремя.
В камере холодно и чтобы согреться мы лежим прижавшись друг к другу на нарах.
- Я тебе говорил, что все будет как надо, - бормочет в воротник Лешка.
- Чуть под трибунал не угодили...
- Не посмеют. Батя не позволит, чтобы позорили его фамилию.
Загремели запоры на двери, мы оторвали головы от соломы.
- Поднимайтесь, горе курсанты, - в дверях стоит часовой. - Вас приказано вернуть в школу.
- Чего-нибудь произошло? Нам скосили срок?
- Комиссия приехала, принимать экзамены. На фронт всех отправляют.
- Ура! - орет Лешка.
Он выпрыгивает с нар и дубасит меня в плечо.
- Слышишь, Серега, на фронт.
Передо мной сидят несколько старших офицеров. Это так называемая комиссия: двое фронтовиков из местного госпиталя, одна тусклая физиономия военного, из НКВД, капитан Волков, наш начальник спецотдела и председатель, усталый лысый полковник. Сбоку сидит с папками начальник училища и представляет каждого курсанта.
- Курсант Марков Сергей Павлович, родился в 1924 году в семье военнослужащего. Окончил 7 классов школы и проучился год в ФЗУ. Поступил на машиностроительный завод в Иркутске, откуда и призван в армию. Отец погиб в 1926 году в Туркменистане, мать живет в Иркутске. Прошел обучение в нашей школе по полной программе, по всем предметам оценка - хорошо. Командование школы рекомендует курсанта Маркова к присвоение офицерского звания лейтенант.
Комиссия рассматривает мою папку и первый вопрос задает военный из НКВД.
- Должен ли младший командир докладывать в соответствующие органы о неправильных действиях своего командира или его политических взглядах, направленных против деятельности партии и правительства?
- Должен.
- Смогли бы вы расстрелять такого подлеца?
- Смог.
- Что вы можете сказать о своем командире взвода, старшем лейтенанте Коркия.
- По-моему, хорошей командир.
- Вы с несколькими курсантами были в курилке 14 Декабря, где старший лейтенант Коркия излагал свои взгляды на эту войну. Почему вы не доложили капитану Волкову обо всех высказываниях своего командира?
- А разве там было что то такое?
- Было. Не прикидывайтесь идиотом. Вот что сказал при вас Коркия, читаю: "Эта война будет долгой и обойдется нам морем крови..." Это разве не панические высказывания.
- Не знаю.
Я явно растерян. Но тут выступил капитан Волков.
- Курсант Марков давно помогает органам.
Он передает ему какую то бумажку.
- Это меняет дело. Куда его?
Капитан Волков что то зашептал на ухо полковнику. Тот сразу выпрямился и стал кивать головой, потом повернулся к настырному НКВДешнику.
- Его направляют на Юго-западный фронт. Вот распоряжение самого...
Тот читает бумажку, потом кивает головой.
- Курсант Марков, приказом главкома вам присваивается звание лейтенант, - торжественно говорит председатель комиссии. - Поздравляю.
Мне пожимают руки, но я не чувствую восторга, как оплеванный, ухожу из кабинета.
Лешку тоже отправляют на Юго-западный фронт. Он уже где-то достал кубики и нацепил их на форму.
- Надо отпраздновать, как ты думаешь?
- Неплохо бы.
Лешка убегает в канцелярию. Через две минуты он выходит расстроенный.
- Увольнительные отменены. Там сейчас такой ажиотаж... Но я что-нибудь придумаю.
Придумать он уже ничего не мог. Меня и его через час вызвали к начальнику школы, где полковник вручил нам предписание.
- Товарищи лейтенанты, сегодня же отправляйтесь к месту назначения.
- А можно..., - пытается что то сказать Лешка.
- Нет. Ничего нельзя. Время очень сложное, офицеров в полках не хватает. Срочно отправляйтесь к новому месту службы. Вам дается четверо суток, чтобы добраться до штаба армии.
Нам после такой речи, осталось отдать честь и пойти собирать шмотки.
Лешка, есть Лешка. Он не мог не обойти всех своих красоток в городе и не попрощаться с ними. Первую мы навестили жену офицера Аллу Васильевну.
- Лешенька, вот не ожидала, - запричитала та в дверях. - Ты бы хоть предупредил...
- Где девочки?
Лешка пытался проскочить мимо могучей груди женщины, но та крепко заперла своим торсом проем.
- Понимаешь, Лешенька, мы тебя не ждали. Твое время в выходной день.
Тут до Лешки доходит.
- Ах, ты б... Да я тебя с...
Он с кулаками пытается набросится на нее, но Алла Васильевна одним взмахом руки опрокидывает его на лестничную площадку.
- Сережа, дай ей с...
Но дверь быстро захлопывается. Я ногой разношу ее нижнюю часть и груда планок вываливается на площадку. За дверью вой и крики.
- Ну ее к бесу, - успокаивается Лешка, - пошли от сюда, а то эта дура патруль вызовет, вони не оберешься.
В библиотеке по прежнему тепло и уютно. Девчонки радостно приветствуют нас.
- Мы пришли попрощаться с вами, - сразу огорошил их Лешка, - едем на фронт.
- Ой, - вскрикивает Ира.
- Как же так? - удивляется Тася.
- Надеюсь, мы организуем отвальную, - предлагает Галя.
- Конечно, - оживает Лешка, - Галя, вот деньги, организуй жратву, пожалуйста.
Лешка запихивает ей в карманчик на груди, пачку денег.
- Давайте соберемся у меня, - это голос Таси.
- Леша, - я пытаюсь остановить его, - нам дали мало времени, мы должны через четверо суток быть в части.
- А, ерунда. Сутки раньше, сутки позже. Фронт теперь не убежит. Не боись, Серега. Все будет в порядке. Ну так, разбегаемся, девочки. Галя, вперед на базар, Ира, закрывай библиотеку, а мы с Тасенькой, пойдем
нагреем квартиру.
Все заметались. Тася ведет нас к себе домой. Она демонстративно оттолкнула Лешку, пытавшего обхватить ее за талию, и взяла меня под руку.
- Неужели так и расстанемся совсем...? - спрашиваю я.
- Почему совсем, я тебе буду писать, если хочешь.
- Напиши.
Она плотней прижалась ко мне и замолчала.
В доме Таси бедлам. Мы уже объелись и все пьяные. Лешка утащил Ирку и Галю в спальню. Тася медленно раздевается передо мной.
- Ты меня будешь помнить? - спрашивает она.
- Я же сказал, буду. У тебя фотокарточка есть?
- Есть. Но это потом.
Она остается в комбинации и идет ко мне, на диван. Ее холодные губы прикасаются к моей щеке. Я через тонкую ткань чувствую грудь и голое тело. Тася почти наваливается на меня, опрокинув на подушки. Теперь я забываю о фронте и то, что должен быть в пути.
- Лешка, мы опаздываем.
Я трясу бесчувственное тело. Голые девицы спят рядом, бесстыдно скинув с себя простыни.
- Сейчас...
Он опять сопит носом. Я поднимаю его с кровати и несу под кран. Холодная вода неприятно щекочет тело. Лешка пытается вырваться из моих рук, но я крепко его держу и поливаю.
- Отпусти, - успокаивается Лешка, - Я сейчас. Который час?
- Около пяти.
- Хорошо. Одеваюсь.
Возле стола стоит Тася, в комбинации с натянутой поверху юбкой. Она собирает еду.
- Ты чего?
- Я приготовлю поесть вам в дорогу...
Я тепло прощаюсь с Тасей, целую ее в губы.
