Гвидо Препарата - ГИТЛЕР, Inc.
Но последовавшее за поражением нацизма воцарение Pax Americana («Мир американский» (лат.). — Примеч. ред.) имело само по себе весьма сомнительную ценность: американский мир начался с ядерного холокоста; это мироустройство привнесло, конечно, новую струю в экономику Запада, но весьма мало способствовало установлению мира в остальных частях света. Впрочем, и чувства побежденного Запада тоже были весьма тягостными: немцы и итальянцы превратились в два опустошенных, лишенных собственной идентичности племени.
Сейчас в коллективном представлении Запада не существует ничего худшего, нежели нацизм. Не было больших святотатств, большей жестокости, бесчеловечности, большего обмана, чем те, которые совершил невиданный режим, властвовавший в Центральной Европе на протяжении двенадцати лет. Нацисты совершали невероятные до тех пор акты насилия над живыми людьми, и список их злодеяний и зверств был так велик и ужасен, что после военного поражения Германия, кроме того, подверглась моральному уничтожению со стороны победителей, и это отношение существует и по сей день. До сих пор не иссякает мощный поток книг, статей, руководств и фильмов, создаваемых англо-американцами и распространяемыми их наемными «шестерками» в Европе. Этот поток наполнил все споры и дебаты на тему нацизма, исключив все взгляды, противоречившие «правде» истеблишмента. Эта правда заключается в том, что Европа пошла на компромисс с агрессивным отродьем, чем опозорила себя: проклятые немцы ввергли в жестокую войну своих европейских братьев, и после поражения — все без исключения — заслуженно впали в благодетельное подчинение своим «американским дядюшкам».
Мне всегда страстно хотелось понять, как такое вообще могло произойти. Мне было непонятно, как могла Европа совершить такое чудовищное самоубийство, отдавшись во власть чужеземного правителя, обладавшего мировоззрением, хотя и отличным от такового древних времен, но оттого не менее жестоким и варварским. Было очевидно, что для того, чтобы ответить на этот мучивший меня вопрос, надо было обратиться к источникам новейшей истории, то есть к истории самого нацизма. Как мог он явиться на свет?
Будучи профессиональным экономистом, я сосредоточил свое внимание на периоде бума нацистского режима, наступившего в тридцатые годы, и на финансовых хитросплетениях, обеспечивших экономическое выздоровление Германии. Это исследование стало темой моей докторской диссертации. Оно явилось ядром, которое впоследствии, в течение без малого десяти лет, обросло множеством дополнительных исследований.
В настоящей работе я не ставил себе целью переоценку немецких зверств и жестокостей: они освещены достаточно полно, хотя — по большей части — с анатомической точки зрения, то есть не без сладострастного вожделения. Напротив, я решил направить острие атаки назад, к периоду, предшествовавшему расцвету нацизма на несколько лет; тем более что официальные «повествования» на эту тему в значительной части искажены раскаянием и извинениями (если их пишут немцы)*
* Книга Эрнста Нольте «Der europaische Burgerkrieg 1917-1945: Nationalsozialismus und Bolschevismus» («Гражданская война в Европе 1917-1945 годов: Национал-социализм и большевизм») являет собой типичный пример такого умиротворяющего подхода.
или более или менее замаскированными проклятиями и ругательствами (если их пишут англо-американцы)**
** Типичными примерами стереотипных произведений такого рода являются, например, книги Вильяма Ширера «Взлет и падение Третьего рейха» (Rise and Fall of the Third Reich; New York: Simon & Schuster, 1960), Майкла Берли «Третий рейх — новая история» (The Their New History; New York; Hill and Wang, 2000) или недавно вышедшая двухтомная биография Гитлера, написанная Иеном Кершоу, — «Надменность» (Hubris, 1998), и «Возмездие» (Nemesis, 2000; New York: W.W. Norton & Company).
и касаются зарождения нацизма только лишь для того, чтобы отмахнуться от него, как от путающей все карты досадной интерлюдии, отмеченной бешеной мстительностью старонемецкого духа, так же как пресловутыми «великими историческими силами» и «иррациональностью», — двумя весьма поверхностными и, по сути, лишенными какого-либо содержания идеями.
Недостаточность освещения зарождения и созревания нацизма обусловлена двумя факторами: во-первых, исторический период зарождения гитлеризма — как всем известно — невероятно сложен, это отнюдь не сюжет для развлекательного кинофильма: например, разразившийся на Западе великий кризис и ошеломляющие успехи нацистов на выборах, — либеральные историки стали искать объяснения этого феномена у таких же либеральных экономистов, которые и сами ровным счетом ничего не поняли в причинах кризиса и благополучно вернули сюжет историкам. Эти последние оказались обремененными необходимостью сказать свое веское слово, но в результате дали разочаровывающее, жалкое и невразумительное объяснение прихода нацистов к власти.
Во-вторых, исследователи сознательно избегают детального описания периода возникновения нацизма, так как это может вскрыть массу неприятных вещей; действительно, такое исследование наверняка бы показало, что нацисты ни при каких обстоятельствах не могли стать порождением слепого случая. Целью моей книги как раз и является продемонстрировать, что на протяжении 15 лет (1919-1933) англо-саксонская элита активно вмешивалась в германскую политику, имея осознанное намерение создать мракобесное движение, каковое можно было бы впоследствии использовать как пешку в большой геополитической интриге. Когда непосредственно после окончания Первой мировой войны такое движение возникло в форме религиозной антисемитской секты, замаскированной под политическую партию (то есть НСДАП), элитные британские политические клубы начали пристально наблюдать за ней: они поддерживали эту партию полуофициально в 1931 году, когда Веймарская республика трещала по швам под бременем кризиса, и, наконец, лживо приняли нацистов в свои объятия, помогая им в течение тридцатых годов. Этим я хочу сказать, что, хотя не Англия создала гитлеризм, именно она создала условия, в которых только и мог появиться этот феномен, и потратила массу усилий на оказание финансовой помощи нацистам и вооружила их до зубов, с тем чтобы впоследствии манипулировать ими. Без этого методичного и беспощадного «прикрытия» и без соучастия в этой поддержке Советской России не было бы никакого фюрера и никакого нацизма. Политический динамизм нацистского движения имел успех только и исключительно благодаря общей нестабильности в Германии, а нестабильность эта была на сто процентов искусственной, то было бедствие, спланированное, разработанное и исполненное самими элитными англо-американскими клубами.
Под «клубами» и «элитами» я подразумеваю укоренившиеся и самовоспроизводящиеся братства, правившие англосаксонскими государствами: они были (и есть) образованы конгломератом династий, происходящих из банкирских домов, дипломатического корпуса, офицерской касты и правящей аристократии. Этот конгломерат и по сей день прочно вплетен в ткань современных «демократий». Такие «клубы» действуют, управляют, воспитывают и мыслят как компактная, тесно спаянная олигархия, привлекающая к сотрудничеству средний класс, который она использует как фильтр между собой и пушечным мясом — простолюдинами.. Действительно, в так называемом демократическом выборе, который в настоящее время представляет собой наиболее хитроумную модель олигархического правления, электорат по-прежнему не имеет никакого влияния, а политическая способность есть не что иное, как иное название силы убеждения, необходимой для построения «консенсуса» вокруг жизненно важных решений, которые принимаются отнюдь не избирателями *.
* Так называемая демократия есть фальшивка, ложная выборность и поддельное голосование. В современных бюрократических системах, зарождение которых произошло в середине девятнадцатого века, феодальная организация, если можно так выразиться, была поднята на более высокий уровень. Главной целью того, что Фукидид в свое время называл синомосией (букв.: обмен клятвами), то есть целью невидимых братств, действующих за спиной правящих кланов, всегда было сделать процесс изъятия средств у населения («свободные доходы» в форме ренты, финансовые сборы и тому подобное воровство) настолько темным и непроницаемым, насколько это возможно. Невероятное усложнение и пропагандистский вал искусно внедряемых в массы неверных представлений, окруживших непроходимым туманом всю банковскую систему (мы вернемся к этой теме в главе 4), каковые являются главным орудием, с помощью которых иерархи экспроприируют и контролируют богатство поддерживающего их сообщества, являются самым явным и убедительным свидетельством той глубокой трансформации, происшедшей с феодально-олигархической организацией в новую эру. Запад перешел от малоразвито!! в техническом отношении аграрной организации, стоявшей на спинах лишенных гражданских прав рабов, к высокомеханизированному постиндустриальному улью, который высасывает все силы и соки из точно таких же бесправных «белых и синих воротничков», закладывающих свои жизни ради возможности купить безделушки и приманки современного общества потребления. Теперь не видно прежних, сидевших в замках лордов, требующих дани, — теперь для достижения той же цели лорды полагаются на банковские счета, в то время как лизоблюды из среднего класса — ученые и публицисты — остаются верны своей синомосии. Другая конкретная разница между вчерашним и сегодняшним днем заключается в невероятном увеличении производства промышленных товаров (уровень которого потенциально может быть еще выше, но искусственно тормозится для поддержания более высоких цен). Что же касается «демократического участия» простых граждан, то в глубине души они прекрасно осознают, что не принимают никаких мало-мальски значимых решений, что политика состоит в управлении толпами, направляемыми туда, куда требуют желания и предвкушения тех немногих, кто обладает ключами к информации, разведывательным данным и финансам.
