Робер Амбелен - Драмы и секреты истории, 1306-1643
В то же время другой помощник Фэя — Жан Маркес-Ривьер (которому удалось бежать в августе 1944 г. из Парижа при помощи подразделения вишистской милиции) занимался конфискацией архивов и специальных библиотек, принадлежащих различным масонским обществам, а также наиболее известным оккультистам.
Вся эта огромная масса исторических документов, относящихся к XVII–XX вв., была сначала сосредоточена в доме № 4 по бульвару Рапп в Париже, в здании, ранее принадлежавшем Теософскому[12] обществу и реквизированном Антимасонской службой режима Виши. После разграбления библиотеки и архивов Общества вишисты также наложили руку на его казну и авторские гонорары за книги, выходившие в издательстве «Адьяр», принадлежавшем теософам. Из этого же здания поступили многочисленные приказы об аресте масонов, в частности опасного «президента капитула» по имени Луи-Клод де Сен-Мартэн. Впрочем, ему не грозил ни арест, ни ссылка: он умер 13 октября 1803 г.
Наиболее ценная часть архивов была вывезена нацистами в один замок в окрестностях Варшавы, находившийся в ведении Геринга. Когда туда пришли советские войска, архивы были вывезены в Россию. И все официальные просьбы французских властей о возвращении редких книг и манускриптов наталкивались на категорическое «нет». Делали вид, что о них ничего не известно.
Нелишне напомнить, что СССР придерживался такой же антимасонской и антисемитской ориентации, что и гитлеровская Германия или режим Виши. Известно, что начиная с 1929 г. целый ряд масонов, мартинистов и оккультистов окончили свою жизнь в советских лагерях.
Такая обстановка, способствующая уничтожению произведений человеческой мысли, существует и поныне. Конечно, масштабы изменились. Но, если этому помогут определенные политические перемены, будет нетрудно продолжить «чистку» национальных архивов. Так называемые студенты учебного Центра Жюсье, невежественные бездари, убедительно доказали это, когда сожгли библиотеку Центра. Однако есть и более тонкие методы сокрытия истины. Вскоре после выхода в свет моей книги «Преступления и секреты государства: 1785–1830» г-жа Брошерье, вдова генерального прокурора, скончавшегося в феврале 1980 г., рассказала мне, каких трудов стоило еесупругу познакомиться с документами по одному из судебных дел и сколько ему при этом умышленно чинили препятствий в архиве Министерства юстиции. Причина: не следует более говорить о гнусном убийстве невиновного человека на гильотине, убийстве, преследовавшем цель скрыть темные делишки Людовика XVIII и его верного сообщника Деказа.
Большинство моих читателей знает о существовании давнего спора (он тянется уже три четверти века, и к нему мы вернемся в одной из глав данной книги) между теми, кто считает, что Жанна д’Арк была крестьянкой, которой являлся Господь и святые духи (что не соответствует истине), и сторонниками версии, по которой Жанна родилась от внебрачной связи Людовика, герцога Орлеанского и Изабеллы Баварской; что благодаря своему королевскому происхождению она избежала сожжения на костре и впоследствии стала бездетной супругой Робера дез Армуаза, рыцаря и сеньора Тишемона.
Естественно, для того чтобы вести этот спор объективно, надо использовать аргументы, основывающиеся на подлинных документах. Итак, мы увидим, как в течение приблизительно 100 лет постепенно исчезают, по мере их извлечения из средневековых архивов, некоторые документы, идущие слишком уж вразрез с официальной версией.
Так, например, исчезли некоторые тома «Счетов Орлеанской крепости»; некоторые документы, подтверждающие, что по приказу Карла Орлеанского город Блуа выплатил некую сумму Жанне в качестве приданого; исчез брачный контракт Жанны со своим супругом и т. д. Все эти документы видели достойные люди, вполне заслуживающие доверия, и все документы таинственным образом исчезли к великой радости защитников традиционной точки зрения.
В то же время для поддержки этой версии были сфабрикованы документы совершенно апокрифические[13] в худшем смысле этого слова. Мы продемонстрируем читателю последний образчик такого свойства. Речь идет о подделке, изготовленной Дамьеном Грегуаром, кюре Симье, озаглавленной «Последнее письмо епископа Пьера Кошона, судьи Жанны», опубликованной в 1977 г. и снабженной предисловием мадемуазель Режин Перну. При внимательном чтении предисловия можно обнаружить признание, что речь идет о подделке. Провинциальные католические газеты называют эту вещь «плодом архивных изысканий». Однако пресловутое письмо Пьера Кошона, воспроизведенное в моей книге, существует лишь в воображении Дамьена Грегуара, и напрасно стали бы его искать в Национальном архиве, Национальной библиотеке, библиотеке Ватикана или в Великобритании.
Подчас историки подвергаются также материальному или моральному давлению, которое вынуждает их подчиниться высокопоставленным и влиятельным чиновникам. Один из самых известных исследователей Андре Кастело имел смелость (и какую смелость, по тем временам!) издать в 1952 г. книгу Жана Гримо «Сожгли ли Жанну д’Арк?» (издательство «Амио-Дюмон» в Париже). Когда в 1970 г. Жерар Песм, сторонник версии Гримо, вернулся в разговоре с ним к этому вопросу, тот ответил: «Я полностью согласен с Вами, но мне запретили об этом говорить». Аналогичным образом и католический историк, почетный гражданин Ватикана и друг папы Пия XI Эдуард Шнайдер, нашедший в секретных архивах Ватикана документы из Книги Пуатье, подтверждающие королевское происхождение Жанны, был вынужден опровергнуть сообщения об этой находке, написанные его собственной рукой. Однако к посрамлению фальсификаторов истории его письма и свидетельства существуют, и я их привожу в конце этой книги.
В других случаях делается искаженный перевод произведений авторов, писавших на латыни. На этом специализируются отцы иезуиты. Как заявил один из них, О. Жювеней: «Интерпретация авторов должна делаться таким образом, чтобы все они, даже будучи невеждами, представали провозвестниками Христа». Можно, например, не упомянуть о каком-либо слишком красноречивом отрывке, то есть солгать простым «умолчанием», что является грехом простительным. Или иногда прибегнуть к прямым оскорблениям, как это делает упомянутая Режин Перну в своей книге «Жанна перед Кошонами»[14], когда характеристики, которые она дает историкам, не согласным с ее точкой зрения, весьма напоминают стиль неистового Леона Доде, исключая, увы, его талант!
Дело может зайти и дальше оскорблений. Наш прекрасный и мужественный коллега Жерар Песм имел неосторожность прибыть на семинар, посвященный Жанне д’Арк, состоявшийся в Орлеане в октябре 1979 г., и продемонстрировать монсеньору Пьеру Маро, почетному директору Национальной школы Хартий, члену Института и председателю (вместе с Режин Перну) семинара фотокопию одного документа XV в., имевшего непосредственное отношение к дискуссии и находящегося в Национальной библиотеке. Его тотчас же окружила толпа разъяренных ортодоксов, которые пытались заткнуть рот 80-летнему старцу, применяя выражения весьма резкие и недвусмысленные. Что касается монсеньора Маро, он лишь громогласно заявил, что документ поддельный и он категорически отказывается его рассматривать.
А по окончании «семинара» он же повернулся к Жерару Песму и смущенно прошептал: «Вы честный человек, господин Песм…»
Очень грустно приводить в этой книге подобные примеры нетерпимости, напоминающие мрачные дни, которые люди могли (и могут еще сегодня) переживать при тоталитарных режимах, какими бы они ни были «черными» или «красными». Но это должно быть сказано во имя тех, в чьем сердце жива еще любовь к правде, живо чувство достоинства свободного человека.
Президент США Франклин Д.Рузвельт однажды сказал, что книги — это путеводные огни цивилизации. Впрочем, нужно еще, чтобы их не пускали под нож…
Когда я читал корректуру этой книги, служба документации издательства «Робер Лаффон» сообщила о новой пропаже.
Исчезла плита, которая веками находилась в аббатстве Сен-Дени. На ней были изображены доспехи Жанны д’Арк и ее боевой топор, а также надпись: «Вот как выглядели доспехи Жанны, принесенные ею в дар Господину Святому Дени». На изображении можно было разглядеть букву «Ж» на лезвии топора, а над ней корону принцев крови…
Традиционные фальсификаторы истории и здесь приложили Руку.
Успокоим наших читателей. Мы воспроизводим это изображение в данной книге и даем увеличенное изображение инициала и короны, ибо к несчастью бессовестных ортодоксов существуют многочисленные снимки плиты. Она датируется временем Франциска I, правнука Людовика Орлеанского, то есть правнучатого племянника Девственницы. А он прекрасно знал, кем являлась Жанна, что и объясняет присутствие короны…
