Михаил Яковлевич Геллер - К началу. История Российской Империи
Последовательный противник Европы, несущей заразу, Михаил Магницкий спорил с Карамзиным, который говорил о беде татарского ига, задержавшего развитие России. Магницкий - один из самых первых «евразийцев», - считал, что татары спасли Россию от Европы и способствовали сохранению православной веры. Взгляды Магницкого, поддержанные куратором санкт-петербургского университета Руничем, а главное монахом-аскетом Фотием, который встречался с императором и произвел на него большое впечатление, были одобрены Александром I. Получив в мае 1824 г. от Фотия записку о мерах, необходимых для «искоренения духовной крамолы», Александр сместил с поста министра народного просвещения и управляющего министерством духовных дел своего старого друга Александра Голицина и назначил на этот пост адмирала Шишкова, писателя, придерживавшегося консервативных взглядов.
Первая записка, представленная Фотием, называлась «План революции, обнародоваемой тайно, или Тайна беззакония, делаемая тайным обществом в России и везде». Дополнительная записка была озаглавлена «О действиях тайных обществ в России через Библейское общество». Фотий имел в виду масонские ложи и отделения Библейского общества. Но в России появились и другие тайные общества. Их обилие, а также деятельность Михаила Магницкого и его единомышленников, побудили Александра в 1823 г. потребовать от всех государственных чиновников подписки о неучастии в тайных обществах. Имелись в виду прежде всего масонские ложи.
Слово «тайное» имело до 14 декабря 1825 г. совершенно невинный смысл. Оно означало - секретное от непосвященных, но не от правительства. Василий Ключевский в курсе истории, который он читал в университете в 80-е годы XIX в., заметил: «Тайные общества составлялись тогда так же легко, как теперь акционерные общества»73. После возвращения русской армии из освободительного похода в Европу тайные общества создаются прежде всего гвардейскими офицерами, составлявшими цвет русского просвещенного общества. Александр Пушкин, говоря о своем старшем друге Петре Чаадаеве, писал: «Он в Риме был бы Брут, в Афинах Периклес. У нас он офицер гусарский». Подполковник Павел Пестель, один из руководителей движения «декабристов», отвечая после ареста на вопрос следователей «с какого времени и откуда заимствовал первые вольнодумные и либеральные мысли?», ответил, что подтолкнули его «к вольнодумным мыслям» рабство и бедность народа, недостатки российского управления, освободительные революции в других странах. Пестель видел, следовательно, необходимость изменения материального положения русского народа и системы управления, признавая, что революции на Западе давали пример.
В 1821 г. Александр получает информацию о существовании тайного общества - Союза благоденствия. Прочитав список наиболее активных членов, он бросил его в огонь, заметив, что не может карать заговорщиков, ибо «в молодости разделял их взгляды». Федор Тютчев, резко осуждая «декабристов», называя их жертвами «мысли безрассудной», начинает стихотворение «14 декабря 1825» словами: «Вас развратило Самовластье…»74. Сообщения о тайных обществах, об их планах и составе поступали к Александру, не вызывая в нем желания предпринять какие-либо меры. В июне 1825 г. унтер-офицер 3-го Украинского полка Шервуд, англичанин, поступивший на русскую службу, донес Александру подробности о заговоре, составленном Павлом Пестелем, возглавлявшем Южное общество, базой которого были офицеры Второй армии. Доносов приходило все больше, но император ограничивался распоряжением: «продолжать следствие».
Александр I всю свою жизнь очень много ездил. В последние годы казалось, что большую часть времени он проводит в дорожной коляске. Если прежде он предпочитал поездки на Запад, в конце жизни он путешествует преимущественно по России. В 1823 г. Александр выехал из Царского Села 16 августа, а вернулся через два с половиной месяца - 3 ноября.
За это время он посетил: Ижорский завод, Колпино, Шлиссельбург, Ладогу, Тихвин, Мологу, Рыбинск, Ярославль, Переяславль, Москву, Серпухов, Тулу, Мценск, Орел, Карачев, Брянск, Рославль, Чернигов, Старый Быхов, Бобруйск, Слоним, Кобрин, Брест-Литовск, Ковель, Луцк, Дубно, Острог, Заславль, Проскуров, Каменец-Подольск, Могилев, Хотин, Черновцы, Брацлав, Крапивну, Тульчин, Умань, Замостье, Брест, Сураж, Великие Луки, Царское Село. На карте маршрут Александра выглядит огромным кольцом, в котором кружится русский царь. Осенью 1824 г. Александр едет на восток своей империи: Царское Село, Москва, Тамбов, Чембар, Пенза, Симбирск, Ставрополь, Самара, Оренбург, Илецкая-Защита, Уфа, Златоуст, Миасс, Екатеринбург, Пермь, Вятка, Царское Село.
Биографы отмечают, что в дороге императору приходилось преодолевать различные трудности: поездки не были специально подготовлены, не всегда было достаточно еды, нередко приходилось долго идти пешком. «Зато, - пишет автор психологического портрета Александра, - он мог составить личное представление о том, как жила Россия». И это, пишет историк, развеяло «у него последние остатки иллюзий относительно своих усилий на пользу Отечества»75. 13 сентября 1825 г. царь приехал в Таганрог, через десять дней приехала больная императрица. Они поселились в небольшом одноэтажном доме. В начале ноября Александр простудился, 19 ноября он умер. Было ему 48 лет. Сильно не любивший Александра Пушкин написал эпиграмму: «Всю жизнь провел в дороге, а умер в Таганроге».
Смерть Александра I породила множество легенд. Император умер молодым, очень далеко от столицы. Упорно стали ходить слухи о том, что император не умер, но, бросив суету света, ушел нищим странником «в Россию». Легенда о загадочном старце Федоре Кузьмиче, интересовавшая в числе многих других и Льва Толстого, начавшего писать «Посмертные записки старца Федора Кузьмича», продолжает жить и в конце XX в. Некоторые историки считают, что вскрытие гробницы Александра I в Петропавловском соборе в Петербурге могло бы дать окончательный ответ и развеять либо подтвердить легенду. Четверть века Александр I правил российской империей, раздираемый между романтическими мечтами и жестокой реальностью. За три недели до смерти, в Севастополе, во время беседы с начальником Главного штаба И. Дибичем, Александр заметил: «А все-таки, чтобы ни говорили обо мне, я жил и умру республиканцем»76. Будущий фельдмаршал Дибич, в 1831 г. командовавший русскими войсками, подавившими польское восстание, был противником либерализма и республиканизма. Император счел, тем не менее, необходимым поделиться с ним своими странными для самодержавного государя чувствами.
Александр Кизеветтер, автор истории России, написанной для «Энциклопедического словаря» в конце XIX в., неизменно отмечал расширение пределов империи после смерти каждого государя. Счет он вел в квадратных милях. В царствование Александра I пространство России увеличилось на 34077 кв. миль77. Один из сенаторов, получив известие о смерти Александра, сделал в своем дневнике запись, которая подводила итоги четверти века: «Проследим все события этого царствования, что мы видим? Полное расстройство внутреннего управления, утрата Россией ее влияния в сфере международных отношений… Исаакиевская церковь в ее теперешнем разрушенном состоянии78 представляет точное подобие правительства: ее разрушили, намереваясь на старом основании воздвигнуть новый храм из массы нового материала… Это потребовало огромных затрат, но постройку пришлось приостановить, когда почувствовали, как опасно воздвигать здание, не имея строго выработанного плана. Точно так же идут и государственные дела, все делается в виде опыта, на пробу, все блуждают впотьмах»79.
Сравнение управления Россией со строительством здания на старом месте из нового материала без плана может быть использовано для описания дел до Александровской эпохи и значительно позднее. Но выражение «блуждать впотьмах» особенно точно отражало положение в России после смерти Александра I. Возникли осложнения с престолонаследием. Умерший император, не имея наследника, завещал Россию своему младшему брату Николаю, отстранив - по его просьбе - среднего брата Константина. Но завещание было секретным.
Глава 10
НИКОЛАЙ I: АБСОЛЮТНЫЙ МОНАРХ
Деспотизм существует в России, это суть моего правления, но он соответствует национальному духу.
(Николай I в разговоре с де'Кюстином. 1839)1Традиционные для России XVIII в. хлопоты с замещением трона на этот раз были вызваны категорическим отказом наследника Константина принять корону. Он говорил об этом старшему брату неоднократно: цесаревич не хотел покидать Польшу, где чувствовал себя хорошо и где влюбился, намереваясь взять в жены графиню Иоанну Грудзинскую, что лишало его возможное потомство прав на русский престол. Константин боялся Петербурга, хорошо помня судьбу своего отца. 14 января 1822 г. Константин вручил Александру официальный отказ от престола. В 1823 г. Александр поручил московскому митрополиту Филарету составить манифест, в котором Николай объявлялся наследником. Манифест, после одобрения царем текста, был в глубокой тайне положен в хранилище московского Успенского собора, а копии отосланы в Государственный совет, Синод и Сенат с указанием хранить «до востребования моего», как собственноручно написал на конверте оригинала Александр. В случае смерти императора следовало вскрыть конверты «прежде всего другого действия». О завещании Александра знали только три человека: Филарет, князь Александр Голицин и граф Аракчеев.
