Эдуард Шарапов - Наум Эйтингон – карающий меч Сталина
Задача после провала акции 24 мая усложнилась. Была усилена охрана дома Троцкого. Высота стены вокруг дома была поднята с 10 до 15 футов. Стены виллы Троцкого обложили мешками с песком, на окнах и дверях установили стальные ставни, провели сигнализацию. В тридцати шагах от дома было выстроено специальное караульное помещение для отряда мексиканских полицейских. Вокруг дома установлено постоянное дежурство пяти полицейских патрулей.
Троцкий после покушения не прекратил своей деятельности. В июне-июле он несколько раз встретился с сотрудником американского консульства Макгрегором, которому сообщил имена рабочих лидеров и правительственных чиновников, связанных с Мексиканской компартией. Важной была сообщенная Троцким американскому дипломату информация о том, что в ЦК МКП работает представитель Коминтерна Карлос Контеро (псевдоним известного нам Витторио Видали).
* * *После неудачи 24 мая Эйтингону пришлось сделать основную ставку на Меркадера. Рамон к этому времени был уже вхож в дом Троцкого. Он был лично представлен Льву Давидовичу Сильвией (которая начала работать у него секретарем) 28 мая 1940 года, через четыре дня после нападения группы Сикейроса, и сумел произвести на свою будущую жертву хорошее впечатление. Рамон добровольно предложил себя для ликвидации Троцкого.
В Испании он научился стрелять и драться в рукопашном бою. На совместном совещании Эйтингона, Каридад и Рамона Меркадеров, на явочной квартире в Мехико, в качестве орудия убийства они решили использовать лож или альпинистский ледоруб, как бесшумные и легко проносимые через охрану.
Придумали они и мотив для убийства, с целью сокрытия связи убийцы с советской разведкой, и компрометации Троцкого и таким образом дискредитировать его движение. Было решено, что Рамон, если его схватят на месте покушения, заявит, что Троцкий убеждал Сильвию Агелоф не выходить замуж за Меркадера, а самого Меркадера агитировал вступить в международную террористическую организацию, готовившую убийство Сталина.
Эйтингон предложил следующий план покушения: он сам вместе с Каридад и пятью боевиками попытаются напасть на дом Троцкого, отвлечь стрельбой внимание охраны, а находящийся в доме Меркадер тем временем ликвидирует Троцкого. Меркадер не согласился с планом Эйтингона и убедил его, что сможет в одиночку убить Троцкого.
* * *17 августа 1940 года Меркадер попросил Троцкого посмотреть написанную им статью. Троцкий согласился.
20 августа Меркадер принес Троцкому рукопись. Рассчитывая быстро сделать свое дело и скрыться, Рамон оставил свой автомобиль перед виллой, в 100 метрах от которой его ждал еще один автомобиль, в котором находились Каридад и Эйтингон.
О том, что произошло, когда Троцкий сел за письменный стол, существуют различные версии. Сам Меркадер на суде рассказывал следующим образом:
«Я положил свой плащ на стол таким образом, чтобы иметь возможность вынуть оттуда ледоруб, который находился в кармане. Я решил не упускать замечательный случай, который представился мне. В тот момент, когда Троцкий начал читать статью, послужившую мне предлогом, я вытащил ледоруб из плаща, сжал его в руке и, закрыв глаза, нанес им страшный удар по голове …
Троцкий издал такой крик, который я никогда не забуду в жизни. Это было очень долгое „А-а-а …“, бесконечно долгое, и мне кажется, что этот крик до сих пор пронзает мой мозг. Троцкий порывисто вскочил, бросился на меня и укусил мне руку. Посмотрите: еще можно увидеть следы его зубов. Я его оттолкнул, он упал на пол. Затем поднялся и, спотыкаясь, выбежал из комнаты …».
Вот что рассказал он же через 29 лет, в 1969 году в Москве Судоплатову:
«Вопреки тому, что писалось о самом убийстве, Рамон не закрыл глаза перед тем как ударить Троцкого по голове небольшим острым ледорубом, который был спрятан у него под плащом. Троцкий сидел за письменным столом и читал статью Меркадера, написанную в его защиту. Когда Меркадер готовился нанести удар, Троцкий, поглощенный чтением статьи, слегка повернул голову, и это изменило направление удара, ослабив его силу. Вот почему Троцкий не был убит сразу и закричал, призывая на помощь. Рамон растерялся и не смог заколоть Троцкого, хотя имел при себе нож.
— Представьте, ведь я прошел партизанскую войну и заколол ножом часового на мосту во время гражданской войны в Испании, но крик Троцкого меня буквально парализовал, — объяснил Рамон.
Когда в комнату вбежала жена Троцкого с охранниками. Меркадера сбили с ног, и он не смог воспользоваться пистолетом. Однако в этом, как оказалось, не было необходимости. Троцкий умер на следующий день в больнице.
— Меня сбил с ног рукояткой пистолета один из охранников Троцкого. Потом мой адвокат использовал этот эпизод для доказательства того, что я не был профессиональным убийцей. Я же придерживался версии, что мною руководила любовь к Сильвии и что троцкисты растрачивали средства, которые я жертвовал на их движение, и пытались вовлечь меня в террористическую деятельность, — сказал мне Меркадер. — Я не отходил от согласованной версии: мои действия вызваны чисто личными мотивами».
Адвокат Меркадера Эдуардо Сенисерос рассказал в 1995 году корреспонденту «Комсомольской правды» Евгению Умеренкову со слов своего бывшего подзащитного:
«Когда Меркадер вошел вслед за Троцким в его кабинет, то запер дверь изнутри. Этого было достаточно, чтобы Троцкий понял, что на него сейчас нападут. Он потянулся к ящику письменного стола, в котором лежал пистолет. Всегда утверждалось, что удар был нанесен сзади. Но медэкспертиза показала, что это не так. Троцкий заслонился от удара руками и тем чуть-чуть ослабил удар. Наверное, поэтому он и прожил еще несколько часов. Так что удар Меркадер нанес, стоя лицом к лицу с Троцким.
Он мог бы убить его, как только вошел, но он хотел, чтобы Троцкий понял, что должно произойти.
— Значит, Троцкий догадался, что его собираются убивать?
— Однозначно. И Рамон дал ему это понять сознательно. Хотя он убил бы его в любом случае. Правда, он и сам не допускал возможности, что останется после покушения живым. Он готовился умереть и поэтому загодя не позаботился ни о какой защите. Потом он даже вытащил свой пистолет, чтобы спровоцировать огонь охраны, но сам в нее не стрелял, потому что не хотел других смертей.
— Почему он выбрал такое необычное орудие убийства — ледоруб?
— Какая-то ничтожная вероятность того, что после покушения он останется жив, все же допускалась. И тогда единственным путем для бегства оставалась высокая каменная стена. Для того, чтобы перебраться через нее, и нужен был ледоруб».
Когда охранники начали бить Меркадера, Троцкий, еще остававшийся в сознании, остановил их: «Оставьте, не убивайте его. Пусть он все расскажет», после чего Троцкого отвезли в больницу и прооперировали. Вечером того же дня он потерял сознание и через сутки, 21 августа 1940 года, скончался. Останки Троцкого были кремированы и захоронены в саду его дома в Койоакане, над могилой воздвигнута стелла с серпом и молотом. Через 22 года, в 1962 году там же была похоронена и жена Троцкого Наталья Ивановна Седова, пережившая мужа и обоих сыновей — умершего в парижской больнице Льва и расстрелянного в 1937 году на родине Сергея Седовых. Она еще успела направить в феврале 1956 года послание в адрес XX съезда КПСС с просьбой о реабилитации Троцкого.
* * *Итак, задание было выполнено. Исполнитель был схвачен. Организаторам удаюсь скрыться. Эйтингон и Каридад, ожидавшие Рамона в машине неподалеку от виллы и наблюдавшие за домом, уехали, когда увидели шум в доме, полицию, и поняли, что Рамону уйти не удалось. Они уехали на Кубу, где перешли на нелегальное положение. Григулевич бежал из Мехико в Калифорнию.
О реакции Москвы вспоминал Судоплатов:
«Первое сообщение пришло к нам в Москву по каналам ТАСС. Затем, неделей позже, кодированное радиосообщение с Кубы прислал Эйтингон, снова через Париж. Мне было официально объявлено, что людьми Эйтингона и их работой наверху довольны, но участники операции будут награждены только после возвращения в Москву. Что касается меня, то я был слишком занят в этот момент нашими делами в Латвии, чтобы дальше думать о деле Троцкого. Берия спросил меня, удалось ли Каридад, Эйтингону и Григулевичу спастись и надежно спрятаться. Я ответил, что у них хорошее укрытие, неизвестное Меркадеру. Арестовали Меркадера как Фрэнка Джексона, канадского бизнесмена, и его подлинное имя власти не знали в течение шести лет».
Свое исчезновение из Мексики сам Эйтингон описал в 1954 году на допросе после ареста:
«Примерно в 10 часов вечера мексиканское радио сообщило подробности покушения на Троцкого. Немедленно после этого Эйтингон и „Мать“ покинули столицу. Он выехал на Кубу по иракскому паспорту. Там получил болгарский паспорт и направился в Европу…»
