Олег Бобраков - Будущее России. Алгоритм переворота
В конце 60-х трусоватый Брежнев испугался неопределенного развития событий – косыгинские реформы были заморожены.
Наступил застой, длившийся почти двадцать лет и подготовивший гибель государства. Затем престарелое руководство партии и страны, средний возраст которого составлял 75 лет, вымерло естественным путем буквально за три года – с 1982-го по 1985-й. Новое смутное время потребовало нового афериста.
Им опять оказался «аграрий». Внешне он выглядел пристойнее, чем Хрущев, но в душе был еще более подлым и коварным. С Хрущевым его роднило не только крестьянское происхождение, не только лысина (на этот раз еще и с пятном, давшим основание называть его носителя Меченым), не только разнузданная демагогия с патологической склонностью к вранью, но и стихийный троцкизм. Во всяком случае, в приверженности национальным интересам страны генеральный секретарь партии, первый и последний президент СССР не был замечен.
Горбачев пошел куда дальше своего знаменитого идеологического предшественника Льва Давыдовича. Тот (убитый ледорубом) поступался интересами России во имя мировой революции. А этот (достойный такой же участи, но пока получивший лишь удар в ухо во время поездки по Сибири и спасенный своей верной охраной, которая кормится за счет обобранного народа) предал страну во имя мировой контрреволюции, ради сохранения на земле системы эксплуатации человека человеком.
За шесть лет властвования Горбачева от коммунистической сверхдержавы не осталось ничего, кроме богатых недр и растерянного, ограбленного народа. Я сказал «коммунистической», но, может быть, беда в том, что к середине 80-х годов страна уже не являлась таковой? А какой она была и что ее ожидало дальше? На этот вопрос обязаны были ответить рвавшиеся к кормилу правления нувориши. Но могли ли они это сделать?
Не бездарному же и крайне наглому уральскому алкоголику решать такие серьезные дела! Правда, поначалу он для приличия подергался, обвинил Горбачева, что тот начал перестройку, не имея для этого идеологии. Но на вопрос о том, какая же его собственная идеология, стушевался и горько запил. Пил он до самой смерти, прерывая это грустное занятие только для того, чтобы подтасовать результаты очередных выборов или дать команду палить из танковых орудий по парламенту.
Следствие пятое: профессионалы больше не нужны
Затем произошла таинственная передача власти мало кому тогда известному Путину. С того момента началась кадровая чехарда. Она могла бы вызвать лишь горькое недоумение, если бы дело не обстояло настолько серьезно. К власти в стране пришел майор КГБ. Да-да, именно майор: это последнее звание, которое Путину присвоили вполне легитимным способом. В этом звании он покинул территорию Германии, Дрезден, где служил, прикрываясь должностью директора Дома советской науки и культуры. Там он и получил единственный практический опыт управления, который ненамного отличается от опыта заведования примусной мастерской.
Далее последовал период мутных маневров в дебрях собчаковской питерской команды, когда вроде бы кто-то присвоил Владимиру Владимировичу звание подполковника. Работа его оставалась аппаратной. Информации о его деятельности под началом Собчака циркулирует много, но раскрывать ее с последующим разглашением источников – себе дороже. Во всяком случае, в Москве Путин тоже занимался аппаратной работой. И вдруг скачок – в руководители ФСБ. С одновременным присвоением звания полковника. Подобного еще не случалось. Руководителем такого ведомства обычно был генерал армии, не говоря уже о маршале Советского Союза Лаврентии Павловиче Берии. За какие же заслуги и достижения рядового полковника, не имевшего достаточного управленческого опыта, назначили на столь высокую должность? Что он собирался делать дальше и кому понадобился такой кадровый кульбит?
Многие помнят не только лозунг «Кадры решают все», но и примеры того, как воплощала его на практике пришедшая к власти партия большевиков. Задача стояла грандиозная – в почти неграмотной крестьянской стране сформировать отряд управленцев, который подымет ее из руин и поведет к процветанию совершенно неведомым путем.
Предстояла эпоха небывалого созидания, следовательно, нужны были профессионалы. Где их взять? Сталин и его соратники провели культурную революцию, совершив при этом настоящий подвиг. За какой-нибудь десяток лет население России стало поголовно грамотным. Люди учились не только читать и считать, но и конструировать самолеты, писать музыку и картины, проектировать заводы и гидроэлектростанции. Совсем еще по нынешним временам мальчишки становились крупными военачальниками, учеными с мировым именем, руководителями городов и областей. И ведь никто не мог упрекнуть в некомпетентности, скажем, наркома вооружений Дмитрия Федоровича Устинова, который, начав трудовой путь в тринадцать лет, к тридцати годам прошел все ступени служебной лестницы – от слесаря на оборонном заводе до главного инженера и директора гиганта военно-промышленного комплекса. На всех постах он решал задачи качественно, справился и с обязанностями наркома в годы войны, а после нее возглавил становление ракетно-космической отрасли и защитил диссертацию доктора технических наук. Дмитрий Федорович окончил жизненный путь – путь служения Отчизне – в должности министра обороны. Можно ли отыскать хоть какое-нибудь сходство с нынешним министром обороны Сердюковым, который тупо смотрит и на войска, и на военную технику, не в силах сообразить, для чего они нужны? Зато для чего нужны деньги, он соображает неплохо. Потому и востребован.
Критерии качественного подбора кадров – наличие обязательного профильного образования, учет достижений на предыдущих местах работы, прохождение всех ступеней служебной лестницы, предшествующих должности, на которую выдвигается кандидат, – пошатнулись, когда окончилась сталинская эпоха созидания, то есть с приходом к власти Хрущева. При нем человек сегодня командовал стадионом, завтра – банно-прачечным комбинатом, а послезавтра – сельским хозяйством. Как это похоже на нынешнюю «Единую Россию»!
Результаты такого отношения к делу известны. Однако никаких уроков из истории кадрового строительства не извлечено. Что творится сегодня? Два первых лица государства ничем самостоятельно не руководили и всегда занимались исключительно аппаратной работой. Министр обороны перед вступлением в должность мог отчитаться только об успехах вверенного ему мебельного магазина. Кто руководит министерством здравоохранения, непонятно уже давно – с тех пор как бывший военный медик Шевченко был освобожден от этой должности. Его сменил с трудом освоивший медицинские термины Зурабов. После долгой борьбы с медицинской общественностью он наконец уступил свое начальственное место Татьяне Голиковой, которая по образованию и вовсе экономист. Медиков в министерстве явно не хватает, зато сельским хозяйством страны командует врач-кардиолог Елена Скрынник. Перечень можно продолжать до бесконечности. Кто такой, например, вице-премьер Игорь Шувалов, в послужном списке которого до прихода в высшие административные органы значится только работа лаборантом в экологической лаборатории где-то на Колыме? Чем он оказался любезен высшему начальству?
Все это не смешно и даже не грустно. Это отвратительно, потому что с полной очевидностью свидетельствует об отсутствии у нынешнего руководства России какого-либо стремления к созидательной деятельности. А для разрушения и растаскивания недр специалисты разных профилей не требуются. Тут нужны только ловкие и преданные игроки, объединенные в партию без высокой идеологии, скажем, в «Единую Россию». Как оказалось, таких ловкачей у нас за последние полвека набралось предостаточно.
Цель столь долгой ретроспективы – попытаться понять, что сегодня представляет собой система, об управлении которой идет речь. Это нужно для прогнозирования ее развития на основе системных методов. Другими словами, все вышесказанное понадобилось, чтобы сделать общий вывод.
Общий вывод, или Исходная точка маршрута
История нашей многострадальной страны соткана из парадоксов и не похожа на историю любого другого государства в мире. Как справедливо отмечал поэт: «Умом Россию не понять, аршином общим не измерить». Извилистый исторический путь завел Россию в такую точку, в которой еще не оказывались другие страны. Поэтому насколько парадоксально наше прошлое, настолько непредсказуемо будущее.
В конце XX века мировое сообщество делилось на три части – социалистическую, страны развитого капитализма и развивающиеся страны. Мир социализма с крушением его лидера – СССР – перестал существовать. К миру развитого капитализма Россию не отнесешь: уж очень слабо она сегодня развита, да и национальными интересами, в отличие от ведущих капиталистических государств, пренебрегает. Да и к «третьему миру» нас нельзя причислить. Какие мы развивающиеся, если не развиваемся? Впрочем, недра пока еще пытаемся контролировать.
