В. Пантин - Циклы и волны глобальной истории
С наличием подобных «коротких» волн во многом связи некритически воспринимаемые представления о полном преобладании «феодальной раздробленности» в средневековой Европе. Дело в том, что относительное и кратковременное усиление политической раздробленности в средневековой Европе очень быстро сменялось новой волной политической интеграции, которая водила к доминированию всего двух государств–империй, наследовавших империи Карла Великого, — «Священной Римской империи германской нации» и Франции. Оба эти государственных объединения боролись за контроль над Италией и папской областью и во многом в этом преуспевали. Но самое главное состояло том, что Европа в Средние века, несмотря на наличие мном владений герцогов, графов, баронов, была по существу единой. Границы между европейскими государствами были во многом «прозрачными» (пожалуй, не менее прозрачными, чем в современной «единой Европе»). По всей средневековой Европе — от П…о Франции и Испании, беспрепятственно бродили странствующие монахи и рыцари, искатели приключений; монашеские общины и рыцарские ордена представляли собой интернациональные объединения. Языком международного общения была более или менее ломаная латынь или же смесь еще не так далеко разошедшихся европейских языков. В крестовых походах участвовали рыцари со всей Европы, и рассматривались эти походы как всеевропейские. Для Европы в Средние века были характерны общая культура, общая религия, церковь, общий латинский язык, общая система ценностей, общие социальные, экономические, политические процессы — великая распашка XI–XII вв., рост городов и др. Все эти и подобные факты хорошо известны специалистам. Крупный французский историк Марк Блок писал о Европе IX–ХI вв : «Отсюда удивительная, на наш взгляд, структура системы общения. Не было такого уголка, который бы не вступал время от времени в контакт с этим подобием броуновского движения, непрерывного и в то же время непостоянного, которым было охвачено все общество» [Блок, 1986, с. 127]. Об универсализме средневековой Европы писал, в частности, А.И. Неклесса, который характеризовал ее устройство как «универсальный круг жизни, не «особенно зависевший от границ, разделявших государства» [Неклесса. 2001, с. 131]. Национальные же государства в том виде, в каком мы их знаем, представляют собой продукт новой эпохи — волны дифференциации третьего цикла Нового времени (подробнее об этом в главе 4).
Следует также отметить, что эпоха VIII — XIII вв. (эпоха империй Тан и Сун) была эпохой расцвета империи не только на Ближнем Востоке и в Западной Европе, но и в Китае. Несмотря на то, что почти вся история Китая последних двух тысячелетий — Это история сменявших друг друга империй, специалисты четко фиксируют период расцвета китайской конфуцианской империи (империи Тан и Сун) и период заката китайской империи в XIV–XIX вв. (Юаньская, Минская и Цинская империи). Так, Л.С Васильев специально подчеркивает это обстоятельство: «Успехи первых танских императоров, включая и внешнеполитические, в том числе завоевание некоторых территорий на севере, открытие вновь Великого шелкового пути, укрепление власти в других о» ных районах империи, позволили восстановить мощь Кита великой азиатской державы» [Васильев, 1993, с. 387]. «Сун период в истории Китая тоже считается временем расцвета всяком случае в сфере экономики, культуры, администрации [Васильев, 1993, с. 369]. И далее: «И все же в целом на фоне расцвета Тан — Сун последующие века были уже периодом если не всегда упадка, то во всяком случае стагнации» [Васильев, с. 376].
События волны интеграции средневекового цикла приводятся в более кратком виде, чем события волны дифференциации по тем же причинам, что и в случае античного цикла (см. гл.) Как обычно, курсивом выделены наиболее важные, с точки зрения глобальной истории, события, имеющие далеко идущие следствия не только для данного государства или этноса, для многих других государств и этносов.
<………..>
* * *
Итак, накануне наступления нового цикла Нового времени, новой волны дифференциации великие империи, доминировавшие на протяжении Средних веков, переживают упадок. Арабский халифат, долгое время казавшийся его подданным «вечным», «универсальным» государством, после монгольских завоеваний окончательно прекратил свое существование. Византийская империя, бывшая гегемоном в Х–XII вв., уже почти завоевана турками–сельджуками не без помощи коварных венецианцев, сначала натравивших на Византию крестоносцев, а затем угрожавших Византии военными действиями одновременно с турками. Киевская Русь еще до монгольского нашествия распалась на целый ряд княжеств. Власть императора «Священной Римской империи» постепенно ослабевает, она начинает дифференцироваться; показателем начавшейся дифференциации служит, например, образование внутри империи объединения швейцарских кантонов — Швейцарского союза. В Китае после падения империи Сун (1279 г.) начинается постепенный упадок. К началу XIV в. остается еще огромное, во многом «универсальное» политическое объединен Монгольская империя. Однако Монгольская империя сущее скорее номинально, по существу это уже ряд государств, из которых выделяются Золотая Орда и Юаньская империя в Китае. Внутренние распри и междоусобицы среди монголов уже нача хотя они еще несравнимы с распрями и междоусобицами X XV вв. (начало волны дифференциации нового цикла), которые привели к распаду и гибели почти всех государственных образований, возникших в результате монгольских завоеваний.
Важно еще раз подчеркнуть, насколько синхронным бы док империй на Западе и на Востоке в конце волны интеграции средневекового цикла. Именно в XIII–XIV вв. одновременно, хотя и по разным причинам, происходило резкое ослабление византийской, Сунской и Священной Римской империй, осуществился полный и окончательный крах Арабского халифата, произошло раздробление бывшей Киевской Руси; в Индии в это время сосуществовало множество государств и княжеств. Конечно, мм из бывших великих империй рухнули под ударами извне, их завоевали новые народы — монголы, турки–сельджуки, племена Средней Азии. Но удары извне ранее на протяжении многих веков успешно отражавшиеся, на этот раз были эффективны именно потому, что сами империи переживали глубокий внутренний кризис. Прежние империи сыграли свою историческую роль и во многом исчерпали внутренние ресурсы своего развития. Образовав Монгольской империи стало переходным процессом, связа эпоху интеграции средневекового цикла с эпохой дифференциации следующего цикла Нового времени.
Но самый главный процесс — процесс развития и укрепления экономической мощи европейских городов, процесс, который скоро перевернет весь мир, уже начался. Именно этот процесс вскоре приведет к утрате прежнего европейского универсализма, формированию национальных государств (наций–государств) в 1 пе с их государственным суверенитетом, патриотизмом и национализмом. Однако не следует забывать (подобной забывчивостью грешат западноевропейские историки, экономисты и политологи), что подъем европейских городов был бы невозможен без всеего предшествующего развития, включая античную и средневековую эпохи, в частности, без предшествующего доминирования государств Востока. Об этом красноречиво свидетельствует хотя бы то обстоятельство, что на протяжении многих веков для европейцев образцом была античность, а предметом их вожделений — богатства Востока», прежде всего Китая и Индии. Недаром итальянские купцы немало позаимствовали у арабских и византийских купцов и мореплавателей. Недаром итальянцы, португальцы, испанцы, голландцы, англичане так стремились овладеть богатствами Востока, накопленными на протяжении многих сотен лет: без этих богатств не возник бы европейский капитализм, во всяком случае не возник бы так стремительно и в тех формах, какие мы знаем. Недаром (и это отнюдь не случайное совпадение) становление торгово–колониального капитализма в Европе произошло после того, как богатства Нового Света и Востока хлынули в Европу в XVI–XVII вв., а возникновение промышленного капитализма в Англии сопровождалось невиданным ограблением завоеванной Индии. Можно утверждать, что без предшествующего развития Китая, Индии, Ближнего Востока, Нового Света подъем Европы на рубеже Средних веков и Нового времени был бы невозможен. Этот вывод находит свое подтверждение в работах современных историков [Мельянцев, 1996; Ргап1с, 1998; Ионов, 2002]. Иными словами, становление европейского капитализма стало звеном в цепи, включавшей все предшествующее мировое развитие, а сам возникший капитализм изначально имел глобальный характер и глобальные потенции развития.
В то же время для становления капитализма был необходим переход от доминирования процессов интеграции и расцвета великих теократических империй к доминированию процессов дифференциации, возникновению на месте прежних империй, представлявших собой конгломерат народов и этносов, множества относительно небольших государственных образований, внутри каждого из которых формировались сплоченная национальная общность и прочный внутренний рынок. Соответственно, «религиозно–имперская» идеология в Европе начала уступать место идеологии «национально–государственной». Если раньше, в Сред^ основная борьба шла за наследие Карла Великого, Омейядов Владимира Мономаха (т.е за восстановление прежней ве| империи), то теперь основная борьба будет развертываться между национальными государствами за торговое и экономическое преобладание, за расширение национальных торгово–колот ных систем, за экономическую (торговую, финансовую, про ленную) гегемонию в мире.
