Льюис Спенс - Тайны древних бриттов
Следующая рукопись в «Книге Теологии», как может быть назван этот раздел «Барддас», — «Книга бардизма» самого Лливелина Сиона. Он признается, что почерпнул материалы для нее из старых книг, «а именно, из книг Эйниона жреца, Талиесина — главы бардов, Дэвидда Дду из Хираддуга, Кутты Киварвидда, Джонаса из Меневии, Эдерина Златоязыкого, Сиона Сента, Риса Гоха и других источников из библиотеки Рэглэна, с разрешения лорда Уильяма Херберта, графа Пемброкского, которому да воздаст Бог за его помощь и которому я останусь благодарен до конца своих дней. Первая — это трактат в форме беседы, состоящей из вопросов и ответов, которую ведут бард и его ученик, — я говорю о работе Сиона Сента, в которой содержится много важнейших посылок, составляющих первозданную мудрость, какой она была в среде бардов британского острова с начала времен»[16].
Книга имеет форму беседы вопросов, задаваемых учеником барду, и ответов последнего. Бард сначала говорит новичку, что он «пришел из Великого мира», и его первоначало находится в Аннуне, но сейчас он в Маленьком мире, — после того как прошел круг Абреда. В данный момент он — человек у своего завершения, у крайних пределов. До этого он был в Аннуне — «месте, где в наименьшей степени способна поддерживаться жизнь», и он прошел по кругу Абреда через все возможные формы тела и жизни к нынешнему состоянию человека.
Гвинуид, — уверяет он, — «не может быть достигнут без видения и знания всего, но невозможно видеть и знать все без проживания страданий всего. И не может быть полной и совершенной любви, которая бы не создавала все те вещи, которые необходимы для приведения к знанию, вызывающему Гвинуид, поскольку не может быть Гвинуида без полного знания каждой формы существования, и всего добра, и всего зла, и каждого действия, и силы. И это знание не может быть получено без опыта в каждой форме жизни, в каждом событии, каждом страдании, во всяком зле и во всяком добре, так, чтобы было известно, в каком отношении они находятся друг по отношению к другу. Все это необходимо прежде, чем может быть достигнут Гвинуид, и есть необходимость во всех этих состояниях, прежде чем появится совершенная любовь Бога, и эта совершенная любовь Бога должна появиться прежде, чем будет достигнут Гвинуид».
Каждое живое существо придет, наконец, к кругу Гвинуида, сойдя с круга Абреда, к которому оно поднялось из Аннуна. Пройдя через смерть, сможет оно войти в круг Гвинуида, так что, наконец, Абред закончится, наконец, «и после этого не будет уже переселений из одной формы существования в другую». Но лишь один Бог может войти в круг Сеуганта. Но не направится после смерти в Гвинуид тот, кто при жизни не связал себя с добром и благочестием, с деяниями мудрости, справедливости и любви. Именно преобладание этих качеств откроет человеческой душе врата Гвинуида. А тот, кто не последует путем благочестия, «упадет в Абред, приобретя тот тип и форму существования, которые будут соответствовать его натуре, оттуда он вернется в то же человеческое состояние, в котором пребывал прежде… И так он будет падать постоянно до тех пор, пока не начнет поиск благочестия». Человек может падать в Абред много раз, и пути переселений, которые связаны с этим кругом, у большинства людей долгие и длинные. Даже ангелы, которые достигали Гвинуида, падали потом снова в Абред, когда пытались достичь Сеуганта — сферы, где обитает лишь Бог.
Сион говорит, что когда валлийцы были обращены в веру в Христа, то их барды получили более чистый Авен, или вдохновенное видение, от Бога. Авен может быть получен через приучение себя к святой жизни, к любви, справедливости и милосердию, через занятия полезными науками и уход от всяческой ненависти и жестокости.
Переселение такого рода упоминается в бардовских писаниях. Это видно из следующего отрывка: «Когда злой человек умирает и его душа вселяется в мерзейшего из существующих червяка, то он становится лучше и вступает на восходящий путь переселений, связанный с Абредом». Бард Каснодин (1290–1340), похоже, имел в виду эту веру, когда говорил:
Ты приготовил топь ада, пригодную для сатаны,
Обиталище для червей, где они сойдутся в смертельной борьбе.
Далее следует необычный миф о творении, в котором причудливо переплелись еврейские и валлийские идеи. Он говорит, что первым человеком был Менив Престарелый[17]. В мифе говорится, что мир был создан из манреда — атомов, собранных на бесконечном пространстве в круге Сеуганта и расположенных в определенном порядке в круге Гвинуида, «как миры и жизни, и творения, без числа, веса и меры. И Аннун — бездна — был создан на границах круга Гвинуида».
Затем мы встречаем огромный раздел, содержащий длинные, довольно сентенциозные триады, такие как «Три необходимых черты благочестия: любовь, истина и благоразумие», которые, однако, не должны нас задерживать. Мы опять находим сущностно важное, когда читаем доктрину энейдваддеу.
В законах Диунвала Моэлмуда мы читаем: «Существует три сильных наказания: энейдваддеу, отрезание конечности и изгнание из страны, сопровождаемое преследованиями и травлей собаками; король определяет, кого следует наказывать». Комментатор «Барддас» указывает, что эта доктрина создана не позднее 430 г. до н. э., и очевидно, что значение слова энейдваддеу — возмещение. Поскольку связанные с этим понятием места не совсем ясны, я предпочитаю процитировать их:
«В трех случаях человек может пройти через энейдваддеу. В первом случае — в результате наказания, по вердикту страны и закона за причиненный вред — вред, выразившийся в убийстве, поджоге, устраивании засады и предательстве страны и народа. То есть тот, кто совершает это зло, должен быть казнен; и каждая казнь происходит либо по решению суда, либо, если ведется война, — по вердикту народа. Во втором случае человек сам идет на казнь, — по требованию справедливости, которое он ощущает в себе, — за совершенное зло, в котором он признается и которое он не может компенсировать иначе, как добровольно предав себя наказанию за то, что он сделал. В третьем случае человек подвергает себя опасности и возможности быть казненным во имя правды, справедливости и милосердия. Такого человека приговаривают к смерти за то добро, которое он сделал; и благодаря этому он поднимается в круг Гвинуида. Во всех иных случаях, кроме указанных трех, человек не может быть приговорен к энейдваддеу другим человеком, поскольку лишь Бог один знает, как судить иные случаи. В первом из означенных случаев человек останется в Абреде, на положении человека — не падая ниже; в двух других случаях человек поднимется в круг Гвинуида.
Существуют три обстоятельства, способные ускорить конец Абреда: это болезни, ведение борьбы и прохождение через энейдваддеу — справедливым, разумным путем, через совершение благого деяния; без этих факторов освобождение от Абреда сможет произойти лишь в гораздо более поздний период. Тут мы видим, что как раз на благо и из милосердия к живым созданиям Бог установил взаимную борьбу и взаимное убийство, происходящие между ними».
Мы теперь подходим к третьей книге — «Книге Мудрости», — в которой в первый раз мы встречаемся с теорией элементов: «Манред — изначальная форма вещества или всех составляющих, то есть пяти элементов, из которых четыре были неживые, а именно: калас, текучесть, дыхание и огонь, таковыми они оставались, пока Бог не пробудил их произнесением Своего Имени; тогда они тотчас ожили и в победной песне заявили о своем состоянии.
Три начала всякого бытия и существования: калас, а значит — всякое неподвижное тело и твердость, и всякая плотность и сгущение; текучесть, а значит — всякое замирание, перемещение и возвращение; и нуйире, а значит — всякое оживление, и всякая сила, понимание и знание, и то же самое есть Бог, без Которого не может быть жизни и энергии.
Другие говорят:
Есть три начала, из которых состоит все, а именно: калас, а значит — всякая вещественность; текучесть, а значит, — всякий цвет и форма, каждое течение и возвращение; и нуйире, а значит — всякая жизнь, бытие Бога, из Которого произрастает всякая душа, живость, сила и понимание, поскольку там, где Его нет, ни то ни другое не может существовать».
Есть и другой вариант космогонического порядка, который давали древние учителя:
