Эдвард Янг - Крадущиеся на глубине. Боевые действия английских подводников во Второй мировой войне. 1940–1945 гг.
В эти дни я познакомился со старшим офицером с другой субмарины Стивеном Спринг-Райсом. Все звали его Спрайс. Он был одним из тех людей, кого, как говорится, любит Господь, и погиб через несколько месяцев после нашего знакомства, когда его лодка «Р-45» затонула со всем экипажем. Это произошло незадолго до того, как пришел приказ о его возвращении домой, где он должен был пройти курс обучения и стать командиром новой субмарины. Но тогда, в сентябре 1942 года, нам не было дано предвидеть будущее. Нас очень занимал вопрос, будут ли бывших резервистов принимать на командирские курсы, появится ли у нас шанс получить под командование лодку. Я был старше Спрайса и дольше, чем он, служил на подлодках. Было очевидно, что, если стаж подводной службы будет учитываться, я попаду на командирские курсы раньше, чем он. Возможность когда-нибудь получить под командование собственную лодку волновала меня меньше других. Но я понимал, что для этого мне придется еще много потрудиться, да и фактор везения должен сыграть свою роль.
Спрайс любил жизнь во всех ее проявлениях и заражал своим неистребимым энтузиазмом других. Он происходил из семьи интеллигентных, образованных людей и имел чрезвычайно разносторонние интересы. Мне кажется, больше всего на свете он любил музыку и мог часами, забывая обо всем, играть на кларнете, которым владел мастерски.
Я никогда не забуду один вечер на «Мейдстоуне». Лодка Спрайса только что вернулась из похода. Честно говоря, не помню, что именно мы отмечали в тот день, но повеселились изрядно. Сначала мы пили и дурачились в кают-компании, а потом всем коллективом отправились к Спрайсу, прихватив с собой музыкальные инструменты, которые вместе с его знаменитым кларнетом должны были составить неплохой оркестр. В самой середине нашего импровизированного концерта в дверях появился Берти Пизи и ледяным тоном поведал, что нас всех срочно вызывает капитан. Музыкальные или, как выразился Берти, пыточные инструменты мы должны были взять с собой. Поджав хвосты, мы потащились в каюту капитана, где нас встретил грозный Барни Фоукс, одетый в пижаму.
– Как вы считаете, – заревел он, – я могу спать в такой обстановке? Это же черт знает что такое. Если уж вам так приспичило устроить этот ночной концерт, то ради всего святого, сделайте это здесь, и мы устроим вечеринку!
Мы были так потрясены, что не сразу поняли, он шутит или говорит серьезно. Оказалось, что не шутит. На столе появилась выпивка, и вечеринка продолжалась два часа, причем Барни Фоукс и Берти Пизи создавали не меньше шума, чем все остальные. Вечер удался!
В Гибралтаре время летело быстро. Несколько дней мы потратили на погрузку припасов и покраску лодки в темно-синий цвет, после чего «Сарацин» отправился в свой первый поход вдоль испанского побережья к Барселоне. Здесь нельзя было встретить вражеские корабли, но вокруг было много торговых судов нейтральных стран, на которые мы проводили учебные атаки, чтобы приспособиться к действиям в условиях Средиземноморья. В походе ничего особого не произошло, и мы вернулись в Гибралтар, готовые к бою. Половина экипажа получила отпуска. Нижние чины отправились в лагерь отдыха для подводников за городом, Стивенсон и я провели три дня «как белые люди» в доме отдыха для офицеров, под который приспособили часть госпиталя для военных моряков. До сих пор помню, какой чудесный вид на гавань открывался из окна моей комнаты. Вернувшись на «Сарацин», мы получили приказ присоединиться к 10-й подводной флотилии, базировавшейся на Мальте.
Между июнем 1940 года, когда Муссолини вступил в войну, и сентябрем 1943 года, когда его флот капитулировал, наши субмарины, стоявшие на Мальте и в Александрии, а позже в Бейруте и Алжире, отправили на дно вражеские суда суммарным тоннажем более 1300 тысяч тонн. За это время мы потеряли сорок одну субмарину.
Моей целью не является подробное описание действий наших субмарин на Средиземноморье. Скажу только, что, когда «Сарацин» вышел из Гибралтара на Мальту, боевые действия были в самом разгаре. Остров только что пережил самые суровые моменты своей истории. В самом начале года немцы проявили озабоченность судьбой своих морских поставок в Африку для Роммеля и активизировали деятельность авиации.
Воздушные налеты на Мальту стали такими частыми и массированными, что было решено с марта по сентябрь не использовать остров в качестве базы для надводного флота. Адмиралу Каннингхему пришлось вывести свои крейсеры и эсминцы в Александрию, оставив на Мальте только субмарины и самолеты для атаки на корабли, везущие грузы Роммелю. Этот период был очень напряженным в войне на Средиземноморье. Нельзя не упомянуть о мужестве, с которым население Мальты переносило бомбежки, ставшие причиной многих человеческих жертв и обратившие целые кварталы Ла-Валетты в руины. Экипажи подводных лодок трудились без отдыха; возвращаясь из одного похода, они сразу отправлялись в новый. Если появлялась возможность сделать небольшой перерыв между выходами в море, отдохнуть все равно не удавалось: даже в гавани большую часть дня лодки проводили под водой, чтобы уберечься от беспрерывно сыпавшихся на головы бомб. Попытки провести к острову конвои с необходимыми припасами некоторое время оставались безуспешными. Запасы продовольствия на Мальте подходили к концу. Начала ощущаться нехватка горючего и боеприпасов, которые следовало доставить любой ценой, чтобы защищающие остров «спитфайеры» продолжали взлетать. Эту задачу можно было решить только одним способом. Пять самых больших субмарин из 1-й флотилии, базировавшейся в Александрии: «Кашалот», «Парфянин», «Дельфин», «Регент» и «Рорквал» – были приспособлены для этой цели и доставляли на остров жизненно необходимые грузы начиная с середины 1941 года. Топливом заполняли топливные танки, танки для пресной воды и даже главные балластные танки. С лодок сняли все, что можно, каждый сантиметр свободного пространства был занят боеприпасами. Процесс перевозки грузов между Александрией и Мальтой был делом в высшей степени взрыво– и пожароопасным, особенно когда итальянцы занялись повсеместной установкой мин. Но это не остановило подводников. Только за один месяц на Мальту доставили более 84 тысяч галлонов бензина, 83 тысячи галлонов керосина, двенадцать тонн почты, тридцать тонн разных запасов, шесть тонн боеприпасов и около сотни пассажиров. За первое полугодие 1942 года наши субмарины потопили пятьдесят четыре торговых судна, два крейсера, восемь подводных лодок и эсминец противника.
А тем временем на Мальте была должным образом налажена противовоздушная оборона, и надводные корабли получили возможность вернуться к острову. В сентябре 1942 года контрадмирал А. Пауэр сумел воссоздать в Ла-Валетте эскадру крейсеров и две флотилии эсминцев. Топливо и продовольствие теперь доставлялись двумя быстроходными минными заградителями «Мэнксмен» и «Велшмен», чья высокая скорость (около 40 узлов) позволяла преодолевать наиболее опасные участки маршрута под покровом темноты. Но запасов все равно не хватало, поэтому все субмарины, отправлявшиеся на Мальту, были обязаны нагрузиться «под завязку». При этом вопрос неудобств не рассматривался, старались только, чтобы не снижалась боеспособность подводного корабля.
В последние дни перед отходом мы были заняты тем, что старались как можно больше загрузить «Сарацина», выискивая для запасов самые неожиданные места. Из одного танка для пресной воды, а также двух внутренних дифферентных танков выкачали содержимое, открыли их и набили консервами. Ящики с запчастями для двигателей, торпедными детонаторами, консервами и патронами были везде. В дополнение ко всему мы должны были доставить на Мальту особый груз – «человеческую» торпеду. Это была обычная торпеда со съемной боеголовкой, приспособленная для транспортировки двух человек, сидящих на ней верхом в водолазных костюмах. Должно быть, ее готовились применить против объектов на итальянских базах ВМФ. (Спустя четыре месяца, в январе 1943 года, две «человеческие» торпеды с людьми проникли на считавшуюся неприступной военно-морскую базу в Палермо. Одна из них потопила крейсер «Ульпио Райано», а другая нанесла серьезные повреждения 8500-тонному транспорту. Лейтенант Гринланд и младший лейтенант Доув за эту операцию получили ордена «За боевые заслуги», нижние чины Ферье и Фрил – медали «За выдающуюся отвагу». Нельзя забывать, что именно итальянцы показали нам пример экстремального ведения подводной войны. В декабре 1941 года они проникли в Александрийскую бухту и вывели из строя на довольно длительный срок два линкора – «Королева Елизавета» и «Валиант».) Транспортировка особого груза производилась в обстановке секретности. На «Сарацине» появились молчаливые инженеры с «Мейдстоуна» и установили на палубе громоздкий стальной контейнер. В ночь перед отплытием туда загрузили таинственную торпеду. На подходе к Мальте мы закрыли это сооружение брезентом с надписью «Осторожно – бензин».
