Коллектив авторов - По следам древних культур
Ванская скала. Крепостные стены (нижняя часть кладки относится к урартскому времени)
После описания восточного побережье озера Вана Моисей Хоренский приводит рассказ о постройке царицей Шамирам города, для чего она призвала из Ассирии и подвластных ей стран людей — «двенадцать тысяч простых работников и шесть тысяч из ее мастеров, искусных резчиков на дереве, камне, меди и железе, знающих в совершенстве свое искусство».
«Спустя немного лет завершает она дивное строительство возведением крепчайших стен с медными воротами, В самом городе понастроила она множество роскошных зданий, с большим разнообразием в камней цвете, в два и три этажа, при надобности — с балконами. Мастерски распланировала она город с широкими улицами. Выстроила посреди города прекрасные купальни, достойные удивления по своим удобствам. Часть реки отвела и распределила по городу на различные нужды и на орошение парков и цветников. Другая часть реки была отведена по правому и левому берегам озера для орошения пригородных земель. Восточные, северные и южные окрестности города украсила она усадьбами и тенистыми рощами плодовые я лиственных садов и насадила много пышных садов и виноградников и много ещё достопримечательного создала она в той великолепной твердыне и населила ее множеством жителей. А все то чудесное, что сооружено было ею в нагорной части города, — непостижимо для большинства людей и неописуемо. Опоясав стенами вершину, на которую никому не взойти и не взобраться, воздвигла она там царский дворец, таинственный и страшный. Как и что там сооружено, — в точности ни от кого нам не довелось слышать, я мы не решаемся описать Достаточно сказать, что из всех царских сооружений это, как мы слышали, считается самым величественным». Далее историк приводит пространное описание пещерных помещений, высеченных в отвесных стенах Ванской скалы, и загадочных клинообразных письмен, встречающихся «во многих местах страны армянской».
Этот хорошо известный востоковедам рассказ знаменитого армянского историка и послужил причиной того, что в 1827 году Французское азиатское общество командировало в центральную часть Передней Азии — Армянское нагорье — молодого учёного Шульца. Ему было поручено обследовать и описать замечательные памятники в районе озера Ван, приписываемые Моисеем Хоренским царице Шамирам — Семирамиде.
Прибыв после долгого путешествия, в 1828 году, в Ван, Шульц энергично принялся за работу. Ему встретились клинообразные письмена, отличающиеся по форме клиньев от ранее известных, не расшифрованных ещё клинописей. Шульц стал тщательно копировать эти надписи на камнях древних построек и на скалах, и, несмотря на то, что он не имел представления ни о системе письма, ни об языке надписей, копии его оказались очень точными и ими долгое время пользовались учёные, работавшие над расшифровкой ванской клинописи.
В Ване Шульц занимался не только одними надписями; он подробно знакомился со всеми древними памятниками. Город Ван поистине был музеем древностей. Крепость на скале в нижней части своих стен сохранила ещё древнюю кладку, отличающуюся мощными размерами камней. Вся скала носит на себе следы человеческой работы. В ней высечены обширные площадки, лестницы, жолобы, а в южной отвесной стене пещерные помещения, поражавшие путешественников своими размерами.
При прогулке по городу нередко можно было видеть в кладке городских построек или же в армянских церквах камни из древних построек с клинописью.
Шульц посетил и подробно описал Ванскую скалу. По крутой тропинке, огражденной стенами, сложенными из сырцового кирпича, поднимался он на верхнюю площадку скалы. Редко для европейцев открывалась деревянная дверь, обитая металлическими пластинками и большими гвоздями, ведущая внутрь крепости, гарнизон которой состоял из дряхлого янычара и ручного медведя. В крепости находилось также несколько очень старых бронзовых пушек, имевших больше музейное, чем военное, значение. Возможно, что плохая защищённость крепости и была действительной причиной запрещения доступа в неё европейцам.
Именно поэтому описание Ванской скалы Шульца остается до последнего времени единственным. Им же даны самые подробные описания помещений, высеченных в скале, доступ в которые также был позднее закрыт.
Работы Шульца были прерваны его смертью в 1829 году. В горах, около Джуламерка, он был убит курдами, а собранные им материалы доставлены во Францию и опубликованы только в 1840 году.
После опубликования работ Шульца древности Ванской скалы, и в первую очередь клинописи, вызвали живой интерес в научных кругах.
Г. Лзйард, второй счастливый исследователь ассирийских древностей, путешествуя по центральной части Передней Азии, заехал в 1850 году в Ван и изучал здесь клинообразные надписи и древности. Он подтвердил догадку Шульца о том, что одна из надписей на Ванской скале принадлежит персидскому царю Ксерксу, сыну Дария, а другую, высеченную на громадном угловом камне циклопической стены у подножия скалы, правильно определил как ассирийскую. Им же был опубликован план и разрез знаменитых помещений, высеченных в скале и известных под названием Хорхорской пещеры, у входа в которые находился пространный клинописный текст, представляющий собою летопись урартского царя Аргишти, сына Менуа.
И после Лэйарда Ван посещали многие путешественники и учёные. Интерес к его древностям возрастал с каждым днем. Расшифровка клинообразных надписей из Вана, которые после работ 70-х годов XIX века стали относить к алародийцам Геродота или урартам ассирийских источников, решительно продвинулась вперед в самом конце 70-х годов, после работ французского ассириолога Гюйара. Он заметил, что заключительные строки многих урартских надписей имеют одинаковые знаки и предположил, что в этих случаях имеется текст угрозы нарушителям надписи. Сопоставление ассирийского текста этой формулы проклятия с урартским текстом сделало возможным правильно установить значение некоторых урартских слов и грамматических оборотов. Древности Вана привлекли внимание археологов, стремившихся добыть предметы для обогащения музеев Западной Европы и надеявшихся открыть в Ване развалины величественных дворцов наподобие ассирийских.
Но так как Ваяская скала для европейцев была недоступна, то раскопки пришлось вести на высотах Топрах-Кале, расположенных на северо-восточной окраине Ванна. Там находились развалины большой крепости, в которой в то время ещё хорошо сохранились остатки древних построек.
В 1879 году на Топрах-Кале начали копать английский консул Клэй-тон и американский миссионер Рейнольде.
Городище Топрах-Кале не оправдало их ожиданий; попадались лишь мелкие предметы, представлявшие незначительный интерес. Больше материала дали раскопки храма в северо-восточной части крепости, с которого начали свои работы Клэйтон и Рейнольде.
Были откопаны стены из камней светлого и тёмносерого цвета, сложенных в шахматном порядке. Внутри храма и около него были найдены большой каменный жертвенник, бронзовые декоративные щиты, украшенные, изображениями животных — львов и быков, бронзовые статуэтки, части мебели, обломки каменной мозаики и глиняные сосуды. От раскопок в Ване иностранцы явно ожидали большего, — они были разочарованы и не стали дальше продолжать работу.
Вещи из раскопок в основной своей части попали в Британский музей, где они и до сих пор лежат необработанными, а частью выставлены в зале ассирийских древностей. Некоторые предметы попали через Рейнольдса в Америку, но и они не стали достоянием науки.
Раскопки на Топрах-Кале усиливали страсть кладоискательства у местных жителей. Один из жителей Вана, предлагая видному арменисту К. П. Патканову в 1894 году древности для покупки, писал: «Принадлежащие мне древности обнаружены в развалинах крепости „Зымзым магара“, которая представляется скорее дворцом или большим храмом… В прошлые годы англичане покопали немного эти развалины на средства Британского музея. Было обнаружено прекрасное здание, похожее на дворец. Но, несмотря на большие расходы, они извлекли лишь щит и маленькую фигуру, подобную моим, которым английская пресса придала весьма крупное значение. Они намерены (это место) подробно исследовать. Некогда в указанных развалинах было обнаружено множество прекрасных вещей, как неимоверной величины трон, сплошь покрытый клинописью и позолоченный, но больно сообщить, что по возвращении моём из Европы я узнал, что, расколотив, его уничтожили. Я помню с детства, какое огромное количество различных фигур обнаруживали в этих развалинах, но, принимая их за проклятое дело сатаны или джинов, ударами молота разбивали и выделывали из них бронзовые сосуды или лопаты и лемехи… С целью расширения моих археологических исследований и для приобретения более ценных древностей я вынужден против своего желания продать имеющиеся у меня древности… при сем обращаюсь к Вам с просьбой предложить их в Петербургский музей». Среди предметов, предложенных к продаже, был обломок большого бронзового щита с изображениями львов и быков и бронзовая статуэтка, вероятно часть трона, изображающая слугу с веткой в правой руке и лентой, перекинутой через плечо, — в левой. Бронзовая, детально расчеканенная статуэтка была покрыта листовым золотом, а лицо сделано из белого камня, причем глаза и брови выполнены инкрустацией.
