Лев Прозоров - Мифы о Древней Руси. Историческое расследование
Ах, упоминается, что московиты только молятся по-славянски, а говорят на своем языке? (слово «финском» туда, понятно, уже сочинители нынешние впихнули).
Теперь вспомним знаменитый фильм по пьесе Булгакова «Иван Васильевич меняет профессию» – раз уж речь про XVI век.
Явивишийся из того самого XVI века в советскую Москву царь Иван Грозный сурово допрашивает режиссера Якина. Перепуганный Якин молит: «Зина, подскажите мне что-нибудь по-славянски!»
Вон оно как! То есть все это время персонажи комедии говорили не по-славянски, а на каком-то другом языке!
Ааа, а дело-то опять в Москве, Якин – финн! И Зина – финка. И весь фильм они, чтоб вы знали, разговаривали между собою исключительно по-фински, и если Вы их понимали, так смело поезжайте в Финляндию – финский язык вы уже знаете.
А теперь внимание – открываю стр-р-р-рашную тайну.
В обыденном сознании москвича времен Булгакова и тем более XVI века «по-славянски» – это «поцерковно-славянски»! На том языке, на котором молятся и поют псалмы в православной церкви. Помните, что Зина на просьбу Якина ответила? «Паки, паки… иже херувимы». А говорят москвичи на своем языке. На русском. Который и в XVI веке, и в XX относился и относится – по науке! – к славянским языкам. Так же, как английский и норвежский – к германским, скажем. Только рядовой британский фермер и новрежский лесоруб, отнюдь не будучи финнами, басками или кем-то там еще, и не подозревают, боюсь, что говорят на германских языках. Как не подозревали о своем славянстве москвичи XVI века. Ну не учили тогда в школе таких понятий!
Впрочем, кто не согласен, может поспорить. Для этого нужно всего ничего – привести мне пример финской речи московитов XVI столетия. В документе. В надписи на горшке или на стене. Вообще хоть где-нибудь.
Тогда будет разговор.
А пока ни о каких «славяноязычных финнах», как видим, речи вести не приходится. Представления о «финских аборигенах, ассимилированных русскими» – позавчерашний день науки. «Финноязычные московиты» – сознательная ложь.
И более к этой теме хотелось бы не возвращаться.
Финские миражи
1. О «мордовской легенде: закрывая тему
Мне уже приходилось обращаться к теме сопоставления «мифа» о сотворении человека богом и сатаной в летописном рассказе о волхвах 1071 года с «мордовской легендою» о сотворении человека же «великим богом Чам-Пасом» и «Шайтаном» в своих статьях «Диалоги с волхвами в «Повести временных лет»: к вопросу о достоверности» (Вестник Удмурт. ун-та. – 2003. – С. 107–112) и «Мятежи волхвов в Верхнем Поволжье XI в.: индоевропейские параллели» (Исторические истоки, опыт взаимодействия и толерантности народов Приуралья: материалы междунар. науч. конф., [Ижевск, 29–31 окт. 2002 г.]: к 30-летию Кам. – Вят. археол. экспедиции. – Ижевск, 2002. – С. 399–402). Пора, пожалуй, подвести итог.
«Что же касается божества с именем Чам-пас, то оно не было верховным богом и создателем мира. Да и имя его передается П.И. Мельниковым неточно (здесь и далее выделено мною. – Л.П.). Чи или Ши – солнце,
которое мордва олицетворяла в виде женского божества (Чиава, Шиава). Впоследствии божество солнца стали именовать теонимом Чипас, Шибавас и подчас воспринимать его, как божество мужского рода. Эрзянское «чи» и мокшанское «ши» употребляются также для обозначения дня. П.И.Мельников неверно назвал это божество Чам-Пасом, ошибочно полагая что оно являлось верховным богом мордвы. […] Фактически Мельников, стремясь реконструировать верования и мифологию мордвы, как систему, допустил определенный вымысел»[117].
П.И. Мельников, создатель «мордовской легенды», уже второе столетие возбуждающей финноманов
Собственно, на этом тему «мордовской легенды» можно закрывать, вкупе с выводимым из нее «финским» происхождением волхвов 1071 года. Естественно, никогда в мифах мордвы Чам-Пас не творил человека. Не было такой легенды. Она не записана, а сочинена Мельниковым, это его «определенный вымысел», как обтекаемо выразился Карпов. И её сходство с антибогумильским* памфлетом, вставленным в летописный рассказ о волхвах, объясняется предельно просто – как образованный человек, П.И. Мельников летопись наверняка читал. Очень характерно для времён Мельникова, времён расцвета «солярной» мифологической школы то, что он назвал именно солнечное божество творцом человека (аналогично, когда Мельников сочинял славянские «мифы», в роли творца вселенной выступал «Ярило-Солнце»).
Между тем литературной шутке Павла Ивановича была суждена долгая жизнь – на «мордовскую легенду» ссылаются, в основном когда пишут про волхвов 1071 года, от Ключевского и Аничкова до наших дней.
Пора бы положить конец чересчур затянувшемуся розыгрышу.
2. Миражи топонимические
Одним из «доказательств» активного участия финских племен в истории русских земель и в этногенезе русских, как народа, служит якобы финское происхождение многих географических названий на русских землях. Вспоминаются обычно Москва, Суздаль, Ильмень, Рязань (на этих и остановимся здесь). Между прочим,
сейчас все громче начинают звучать голоса, что многие «финские» названия рек, озер и пр. на самом деле имеют балтское происхождение – но в эту тему я сейчас, не будучи лингвистом, вдаваться не собираюсь.
Я даже не буду прибегать к тому очевиднейшему возражению, что географические названия сами по себе ни о чем не свидетельствуют. Ровно половина штатов США носит названия индейского происхождения, однако ещё не нашлось чудака, заявившего бы на этом основании, что никаких wasp ^ нет, а есть только «англоязычные индейцы».
Сейчас я рассмотрю только четыре эти названия, во-первых, потому, что они больше других на слуху. Во-вторых, потому, что именно с ними разобраться проще всего – как я уже говорил, я не лингвист, но тут достаточно просто ненулевой эрудиции и знания русского языка.
а) Москва.
Итак, Москва. Утверждение о её якобы финском названии проникло даже в советские и российские учебники. И его охотно повторяют – недоброжелатели русских с явственным, и вполне понятным, злорадством – «ну какие они славяне, какие европейцы, раз даже столица по-фински называется!», российско-советско-евразийские патриоты с непонятным мне садо-мазохическим удовольствием.
На самом деле надо просто хорошо знать географию. Реки с аналогичными названиями протекают и поныне в краях, где самые ярые финноманы не решатся, пожалуй, поселить свои возлюбленные племена – а именно, в Закарпатье (Москва[118]), и в Западной Польше (Москава[119]). Одно это позволяет навсегда исключить из обсуждения финноманские спекуляции о «мутной воде», «медвежьей воде», «коровьей», или, из последних «достижений» в этой области, «конопляной речке».
б) Ильмень.
В отличие от Москвы, название озера рядом с Новгородом имеет устоявшуюся в науке финскую этимологию – через «Илмер», как называют озеро в некоторых летописях, его возводят к Ильму-Ярви – «небесное озеро».
Однако лингвист Юрий Владимирович Откупщиков указал на слабые места этой этимологии. Во-первых, финско-карельское «ярви» в составе названий других северных озёр русские обычно просто переводили как «озеро». Выходили полукальки – Койдоозеро, Водлоозеро и пр. Ни в одном из этих случаев «ярви» не превратилось в русское «ерь». Во-вторых, «илмени» рассеяны по всей территории расселения русских, и отнюдь не только в местах, облюбованных новгородскими переселенцами. Как раз немало Ильменей на юге, где новгородцы не селились. В противовес финской, учёный выдвинул славянскую теорию, трактующую слово «ильмень» просто как «илистое». Интересно, что есть и реки Илмень (не только в заговорах, но и на географической карте Вологодчины). Кроме того – позволю себе расширить доводы Откупщикова – в литературе уже указывалось, что явно родственные новгородскому гидрониму названия носят текущая в вендских краях, на самой границе славян и германцев, речка Ильменау, а расположенное примерно в тех же краях Зейдерзее некогда носило название Илмер (Беляев Н.Т. Рорик Ютландский и Рюрик Начальной летописи. // SK, t. III, Praha, 1929, S. 234, прим. 94). Таким образом, и Ильмень, и Илмер давно существовали далеко от мест проживания финских племён, что серьезно подрывает финскую гипотезу и придает ещё большей весомости построениям Откупщикова.
Тут может заслуживать внимания и вот какое обстоятельство – в эпонимическом новгородском «Сказании о Словене и Русе» название Илмер связывается именно с словенскими колонистами – у первонасельников, которыми опять же являются скорее славяне-кривичи, чем финны – перед тем, как стать Илмером/Ильменем, озеро, согласно сказанию, называлось «Мойским».
в) Суздаль.
