Сборник документов - Русский архив: Великая Отечественная: Т. 15 (4-5). Битва за Берлин (Красная Армия в поверженной Германии).
Подготовка к Берлинской операции во 2 гв. ТА рассматривалась как очень серьезная задача. Мы прекрасно понимали и учитывали значимость защиты нашей столицы Москвы от немцев, защиты нашего города Ленина и, исходя из этого, мы прекрасно понимали, что немцы приложат все свои силы для защиты Берлина, что для штурма Берлина потребуется много усилий, умения, много энергии и воли. Поэтому […]{204} на подготовку подхода к Берлину во 2 гв. ТА было обращено исключительное внимание, начиная от генерала, кончая красноармейцем. Все указания Военного совета фронта и Маршала Советского Союза тов. Жукова 2 гв. ТА претворила в жизнь. Мы заранее расписали, еще будучи на восточном берегу р. Одер, по каким улицам Берлина мы пойдем. Были заранее сформированы штурмовые отряды, были назначены начальники их, на большом плане и на ящике с песком все мероприятия несколько раз были отработаны, и командиры полков, командиры батальонов как основные исполнители, которые должны будут штурмовать Берлин, за десятки дней уже совершенно ясно себе представляли, что они будут делать.
Кроме того, при подготовке к операции мы учитывали возможность допрорыва обороны совместно с пехотой, т. к. оборонительные рубежи немцев, местность и ненависть немецкого населения к советскому воину, безусловно, будут иметь влияние на прочность обороны и сопротивляемость врага.
Поэтому занятия мы проводили вдумчиво и нужно сказать, что подготовили весь личный состав для преодоления ожидаемого сопротивления и штурма города хорошо. Мы учитывали, что Берлинская операция не будет той операцией, в которой мы проходили бы по 60 — 110 км в сутки, как это было от Варшавы до Одера. Мы это совершенно ясно и четко представляли. Мы знали, прежде всего, [что] сопротивление немецкой армии, немецкого населения будет не то, какое мы встречали, идя к Одеру, — это первое. Второе — что местность совершенно другая, что танки попадают от переднего края до Зееловских высот в исключительно тяжелые условия местности, что эта местность будет противником хорошо подготовлена.
В частных указаниях Маршал Советского Союза тов. Жуков неоднократно указывал на эти особенности и говорил — имейте в виду, что это не Люблинская операция, это не Варшавско-Познаньская операция, это Берлинская операция, которая требует некоторых новых методов, новых форм. В силу особенностей Берлинской операции и темп наступления естественным образом должен был снизиться.
Тов. Малинин в своем докладе говорил, что танковые войска на первом этапе действовали нерешительно, по шаблону, не было должного темпа. Если мы сравним в какой-либо степени Варшавско-Познаньскую операцию и данную, то мы поймем, что артиллеристы в Варшавско-Познаньской операции очень сильным, могучим, коротким огнем по существу разбили оборону, и пехота, если можно так выразиться, допрорывала, дочищала то, что не уничтожила артиллерия, и танковые войска вошли в открытые ворота.
В Берлинской операции мы понимали и маршал Жуков неоднократно говорил: «Возможно, что этого не будет». И действительно, когда начала наступать 5-я уд. армия, 8 гв. А, то генерал армии тов. Соколовский, находившийся на НП 5-й уд. армии, чувствовал, что происходит серьезная задержка и того успеха арт. наступления, который мы предполагали, нет, что оборона у противника совершенно другая, что сама оборонительная полоса значительно глубже. Конечно, мы, танкисты, понимаем, что наша главная функция заключается в том, чтобы как можно скорее войти в прорыв на оперативный простор, на тылы противника, но обстановка повелевает очень многими данными. «Его величество случай» является в некоторых моментах очень серьезным фактором, и допрорыв и прорыв нашими танковыми частями нежелательны, замедлится темп наступления.
2 гв. ТА имела опыт входа в «чистые ворота» прорыва, но она еще больший опыт имела в вопросах допрорыва и прорыва вместе с пехотой, и поэтому поддержать мнение, что танковые войска действовали по шаблону, при всем моем критическом отношении к этому вопросу, я не могу, потому что у нас был достаточный опыт и большое желание выполнить поставленную задачу.
Мы, танкисты, рассуждаем так, что есть задачи трудные, но неразрешимых задач нет. У нас есть «у» в кубе: увидел, ударил, уничтожил. Если нам кто попадется, тот живой не уйдет.
2 гв. ТА в составе 9 гв. тк, 12 гв. тк, 1 мк, 198 олабр, 86 гв. мп, 5 гв. омцп, 16 мцб, 6 гв. ттп со средствами фронтового усиления — 20-й противотанковой артбригадой, 94 гв. мп и 24-й зенитной дивизией в Берлинской операции получила следующую боевую задачу: с выходом пехоты 5-я уд. армии на рубеж Лечин, Гузов войти в прорыв и, развивая удар в общем направлении на Ной-Харденберг, Илов, Претцель, Бернау, на второй день ввода в прорыв выйти в район Беркенвердер, Хейлигензее, Розенталь, Шенвальде. В последующем овладеть сев. — зап. частью Берлина.
Обеспечение ввода армии в прорыв командующим фронтом возлагалось: инж., артиллерийское — на командующего 5-й уд. армией, авиационное — на командующего 16 ВА.
На основании приказа я решил: армию вводить в прорыв двумя эшелонами. На правом фланге — 9 гв. тк, на левом — в первом эшелоне 12 гв. тк, во втором эшелоне — 1 мк; 198 олабр, 86 гв. мп, 6 гв. омцп, 6 гв. ттп, 94 гв. мп — резерв армии.
Как выполнялись задачи? К 18.00 16.4.45 г. для командующих 5 уд. А, 8 гв. А, командующего фронтом стало совершенно ясно, что пехота не в состоянии полностью прорвать оборонительную полосу противника. Поэтому у командующего фронтом назрел момент вводить две танковые армии — полторы тысячи танков, для допрорыва, выигрывая во времени.
В течение 16–19.4.45 г. 2 гв. ТА совместно с 5 уд. А прорвала оборону противника. Это показатель того, что оборона противника была серьезной и нужно было хорошо организовать наступление, взаимодействие танков с пехотой и авиацией, артиллерией и другими родами войск для того, чтобы как можно скорее, без всякой тактической и оперативной паузы прорвать глубокую оборону противника. Поэтому и решение на ввод танковых армий было совершенно очевидное и правильное для того, чтобы как можно скорее подойти к подступам Берлина.
В эти дни мы взаимодействовали с пехотой. Здесь я должен обратить Ваше внимание, что в первые дни боевых действий танковой армии выяснились значительные трудности в действиях танков, которые, очевидно, тов. Малинин упустил, делая упрек танковым войскам в нерешительности действий.
Если проанализировать внимательно маршруты, по которым шли танки, то мы увидим, что танки шли, с трудом маневрируя, искали обходные пути, дрались, нарывались на танки противника, на артиллерию, уходили, поворачивались и т. д., и т. д.
Местность, изобилующая сетью озер, каналов, стесняла маневр танков, и танковые части для преодоления значительного препятствия (оросительный канал, который долго преодолевался пехотой) затрачивали много времени, т. е. объездных путей по причине слабого грунта устроить было нельзя, а восстанавливать или наводить переправу на месте взорванной противником по той же причине было невозможно. Танки вынуждены были искать обходные пути или удобные места для устройства переправ. Все это связано было с потерей времени, а следовательно, с потерей темпа наступления. Если сюда прибавить упорное сопротивление и организованную защиту немцами возможных мест переправы танков, то станет ясным, в каких тяжелых для танков условиях действовали наши части. [532]
Преодолев упорное сопротивление немцев в полосе, неблагоприятной для действий войск местности, танковые части совместно с пехотой форсировали р. Альт-Одер, Штобберов и вышли к лесному массиву, на рубеже которого противник пытался задержать наступающие части и оказал сильное сопротивление.
9 гв. тк, действуя передовыми отрядами в различных направлениях, в 9.00 19.4.45 прорывается и идет на Штернебек, за ночь проходит 24 км и к 2.00 20.4.45 докладывает, что 47-я бригада вышла севернее Байерсдорф. Это коренным образом изменяет и улучшает тактическое положение 2 гв. ТА. Я доложил это маршалу тов. Жукову. Он очень серьезно отнесся к успеху 9 гв. тк и приказал мне принимать все меры для того, чтобы как можно скорее всеми силами армии выйти на подступы к Берлину.
1 мк, ведя серьезные бои за Претцель, также прорывается в лес и к 4.00 20.4.45 г. выходит в район Латбуш.
12 гв. тк, который совместно с 26 ск втянулся в затяжные бои на рубеже Клостердорф — Грунов, я направляю за 9 гв. тк и ставлю ему задачу — к 9.00 20.4.45 г. сосредоточиться в лесу юго-западнее Тифензее, нанести удар и выйти в район Вернойхез, Вегендорф, Хиршфельде. Из этого района помочь 5 уд. А выйти в район западнее Штраусберг.
Операция проходит благополучно. 1-й мех. корпус с боями выходит на западную опушку леса, 12 гв. тк в 12.00 сосредоточился в указанном ему районе. Стремительный маневр танковых частей через лесной массив резко повлиял на развитие дальнейших событий, т. к. выход танков за пределы леса обеспечил успешное преодоление его пехотными армиями, которые отстали. Нужно отметить, что 9 гв. тк за этот период действовал в полосе 5 уд. А, 3 уд. А и 47 А, что крайне усложняло организацию взаимодействия.
