Борис Соколов - Иосиф Сталин – беспощадный созидатель
Показательно, что для таких атак особенно активно использовались призывники с оккупированных территорий. Они считались неблагонадежными, и о сбережении их жизни совсем не заботились – НКВД после войны будет меньше работы. Об этом свидетельствует, например, письмо немецкого солдата с фронта летом 1943 года: «На вновь занимаемой территории Красная Армия призывала все население, мужчин и женщин. Сформированные из них трудовые батальоны используются для увеличения массы атакующих. Не имело значения, что эти призывники необучены, большинство из них без оружия, а многие – без сапог. Взятые нами пленные говорили, что безоружные рассчитывают взять оружие у павших. Эти невооруженные люди, вынужденные идти в атаку, подозревались в сотрудничестве с нами и платили буквально своими жизнями за это подозрение». Поражало немцев и то, что жертвы подобных бессмысленных и беспощадных атак покорно сносили свою судьбу, считая, что они совершили какие-то ошибки, за которые надо платить. Здесь проявилось коренное различие советского и западного, в том числе немецкого менталитета. Германских солдат практически невозможно было заставить участвовать в подобных атаках, а германским офицерам не приходило в голову отдавать приказы такого рода.
Гитлер мобилизовывал столько солдат, сколько он мог хорошо обучить и вооружить, а Сталин – столько, сколько мог мобилизовать, не заботясь об их обучении, а порой – и вооружении.
18 апреля 1943 года Ставкой Верховного Главнокомандования за подписью Сталина была издана директива «Об использовании гвардейских соединений в наступательных и оборонительных операциях». Там говорилось: «Ставка Верховного Главнокомандования приказывает гвардейские соединения (гв. стрелковые корпуса, гв. армии), состоящие из наиболее опытных и устойчивых войск, держать, как правило, в резерве или во втором эшелоне и использовать их в наступательной операции для прорыва на направлении главного удара и в оборонительной операции для контрудара.
В соответствии с этим необходимо постепенно и без ущерба для боевой готовности войск и прочности обороны занимаемых рубежей произвести во фронтах и армиях перегруппировку с тем, чтобы вывести гвардейские соединения в резерв или во второй эшелон.
Во время нахождения в резерве гвардейские соединения готовить, главным образом для наступления, для прорыва оборонительной полосы противника…
После прорыва оборонительной полосы противника, при наличии мощных вторых эшелонов, гвардейские соединения, участвовавшие в этом прорыве, выводить в резерв для отдыха и восстановления, не доводя их ни в коем случае до истощения.
Твердо провести в жизнь правило, чтобы все раненые гвардейцы после выздоровления возвращались в свою часть. Перегруппировку гвардейских соединений без ведома Ставки не производить.
Внешней выправкой, дисциплиной, быстротой и четкостью выполнения приказов, вниманием к бойцу добиться, чтобы гвардейские части являлись образцом и примером для всех остальных частей Красной Армии». На практике длительное нахождение во втором эшелоне, использование главным образом для развития прорыва, когда обычные дивизии уже «прогрызли» неприятельскую оборону, а также требование не допускать истощения гвардейских соединений и отводить их в тыл при первой возможности приводили к тому, что гвардейские части и соединения использовались даже менее интенсивно, чем остальные сухопутные войска, и несли меньшие или, в худшем случае, примерно такие же потери, как и остальные дивизии и бригады. Тем самым относительно большее бремя возлагалось на хуже подготовленные и экипированные части, что еще более ухудшало для советской стороны соотношение безвозвратных потерь. Что же касается немцев, то они, наоборот, порой держали элитные дивизии на фронте вплоть до полного истощения. Например, в дивизии СС «Рейх» в момент отвода ее с Восточного фронта в июне 1942 года насчитывалось лишь около 1 тыс. человек из 19 тыс., с которой она начала операцию «Барбаросса», а дивизия СС «Тотенкопф» за всю войну потеряла убитыми, ранеными и пропавшими без вести 60 тыс. человек, т. е. три полных личных состава.
К безвозвратным потерям в Великой Отечественной войне надо прибавить еще почти 200 тыс. красноармейцев, погибших в советско-финской войне 1939–1940 годов и в боях против японских войск в районе озера Хасан и на Халхин-Голе в 1938 и 1939 годах. Еще около 6 млн погибло в ходе связанного с коллективизацией голода 1932–1933 годов, и несколько сотен тысяч человек стали жертвами голода 1946–1947 годов. В период сталинского правления по политическим мотивам было расстреляно 786 тыс. человек, а с учетом умерших в тюрьмах и лагерях политзаключенных число погибших в результате политического террора наверняка превышает 1 млн человек.
Получается, что во времена Сталина население СССР потеряло погибшими и умершими в результате войн, политических репрессий и голода не менее 49 млн человек. Таких потерь оно не несло ни в одну другую эпоху, ни до 1917 года, ни после 1953 года. Такова была цена, которые народы вынуждены были заплатить за стремление Сталина к абсолютной власти. И сами по себе такие потери не могли быть оправданы никаким социальным или экономическим прогрессом. Но и прогресса-то никакого не было. Жить людям при Сталине было ничуть не лучше, а даже хуже, чем в дореволюционной России или в России нэповской. И в мировом масштабе наша страна за время правления Сталина и его наследников лишь отстала от ведущих государств мира. Сталину мы обязаны лишь невиданной милитаризацией экономики, последствия которой приходится расхлебывать до сих пор. А ведь сюда надо добавить и полную ликвидацию при Сталине негосударственной собственности, и практически полную ликвидацию политической жизни и независимой от государства общественной деятельности. Но милитаризация экономики, замечу, осуществленная Сталиным, не сделала ее независимой от внешних поставок в условиях военного времени. Сталин был эффективным менеджером только с точки зрения сохранения и расширения собственной власти. Жизнь народа при нем, если не брать узкий слой высшей номенклатуры, была далеко не сахар.
В ходе войны Советскому Союзу пришлось в решающей мере опереться на англо-американскую помощь, сначала в виде ленд-лиза, а позднее в виде Второго фронта. Неслучайно перелом в соотношении потерь, особенно пленными, в пользу Красной Армии произошел летом 1944 года, после высадки союзников в Нормандии, куда были отвлечены германские резервы. Кроме того, из США и Британской империи в годы войны поступило около половины или более всего потребленного в СССР авиационного бензина, взрывчатых веществ, алюминия, меди, а также почти все средства связи, львиная доля транспортных средств и продукции транспортного машиностроения. В результате затянувшейся на четыре года войны Сталин смог оккупировать только Восточную Европу. К концу Второй мировой войны стало очевидным отставание СССР как от главного противника – Германии, так и от тогдашних союзников и будущих потенциальных противников – США и Англии, по наиболее передовым видам вооружений и боевой техники: ядерное оружие, ракеты, реактивная авиация, новейшие типы подводных лодок и др. К тому же советские людские ресурсы были истощены. Все это исключало немедленное нападение на вчерашних союзников. Новая гонка вооружений потребовала привлечения колоссальных средств. Сталин и его преемники вынуждены были вместо желаемой гегемонии на континенте ввязаться в изнурительную «холодную войну» против всего Запада во главе с США, для ведения которой приходилось тратить на военные нужды около половины советского ВНП, который был вшестеро меньше американского. После того, как изобретение ядерного и термоядерного оружия и его накопление вместе со средствами доставки сделали бессмысленной войну как средство достижения решающих геополитических целей, судьба СССР в исторической перспективе была предрешена. Не осуществляя внешней экспансии, коммунистический режим долго существовать не мог. Расширять зону своего влияния мирными средствами он не мог, ибо его ВНП в начале 80-х годов был примерно в 6 раз меньше, чем США. Поэтому крах от непосильной гонки вооружений рано или поздно стал неизбежным. А основания этой безумной гонки были заложены Сталиным.
Приложение
Надо ли убивать Сталина
Название сериала «Убить Сталина», с успехом прошедшего на Первом канале, сразу же наводит на размышления. Давайте представим себе, что в Германии сняли фильм «Убить Гитлера». И независимо от того, какое покушение будет положено в основу: бомба Штауффенберга, бомба столяра Георга Эльзера или подготовка покушения какой-нибудь вымышленной диверсионной группой, советской или американской, можно не сомневаться, что симпатии и авторов, и подавляющего большинства зрителей будут на стороне тех, кто покушался на фюрера. Вот в Америке можно на эту тему снять фильм вполне постмодернистский по жанру, где вопроса о симпатиях или антипатиях к персонажам просто не возникает. Пример – «Бесславные ублюдки» Тарантино. Что же касается российского сериала, то здесь все предсказуемо – добрый дедушка и мудрый вождь Сталин (Анатолию Дзиваеву, наверное, уже надоело воплощать один и тот же образ генсека в многочисленных фильмах последних лет), которого собираются убить злые немецкие диверсанты. И симпатии и режиссера Сергея Гинзбурга (в фильме он сыграл немецкого полковника, начальника диверсионной школы), и зрителей если не на стороне Сталина, то уж, во всяком случае, на стороне той группы чекистов, которая Сталина защищает и, в отличие от фильма Тарантино, предотвращает покушение. У нас и власть, и большая часть населения и к Сталину, и к империи продолжают относиться достаточно трепетно.
