Александр Широкорад - Русские и белорусы — братья в горе и радости
Весной 1393 г. Витовт во главе польского королевского войска вторгся в Подолию и занял замки Брацлава, Каменца, Смотрича, Скалы и Чернева. Подольский князь Федор Кориатович бежал в Закарпатье, а Витовт получил Брацлавщину от короля в вассальное владение. Западная Подолия с центром в Каменце стала еще более зависима от Польши, издавна претендовавшей на эти земли. В 1395 г. грамоту короля Ягайло на владение Западной Подолией «на полном княжеском праве» получил краковский воевода Спытко Мельштинский.
15 июля 1410 г. войска польского короля Владислава II (Ягайло) и великого князя литовского Витовта нанесли сокрушительное поражение Тевтонскому ордену. При этом войска Витовта в подавляющем большинстве состояли из уроженцев Малой, Белой, Червленной и Великой Руси. Казалось бы, вот символ боевого братства славян, победивших своих исконных врагов тевтонов. Так, командующий русской армией в 1914—1915 гг. великий князь Николай Николаевич выступил с воззванием к полякам, где говорилось: «Не заржавел меч, разбивший врага под Грюнвальдом!» Увы, лавры Грюнвальда почти сразу превратились в яблоко раздора между «братьями славянами».
Битва за Грюнвальд описана в ряде моих книг, и в том числе в книге «Русские и украинцы. Братья по вере и крови» (Москва: Вече, 2013). Здесь я приведу белорусский взгляд, изложенный в официальном учебном пособии П.Г. Чигирина:
«Армия Витовта состояла из 40 хоругвей (более чем по 500 воинов в каждой). Половина хоругвей была укомплектована белорусами. В их числе были полоцкая, витебская, мстиславльская, оршанская, могилевская, слуцкая, минская, пинская, лидская, новогрудская, волковысская, гродненская, кричевская, быховская, друцкая и др. Выступили также три смоленских полка. Своих воинов прислал Новгород Великий. Литва была представлена несколькими хоругвями, жемайтским воинам Витовт поручил охрану западных рубежей своих земель. В войске Витовта было также 5 тысяч татарских конников. Из Польши прибыло 50 хоругвей, в том числе 5 — из украинских земель. (Правда, многие их польских хоругвей насчитывали по 200—300 воинов.) На помощь полякам пришли наемники из Чехии во главе с Яном Жижкой. Военные действия готовились совместно и Витовтом и Ягайло. Однако в походе и в битве они были самостоятельными и равноправными: король руководил своим войском, великий князь — своим.
3 июля 1410 г. 40-тысячная польско-белорусско-литовско-татарская армия союзников выступила на Мариенбург. 9 июля войска вошли во владения ордена. 14 июля возле деревень Грюнвальд и Таненберг крестоносцы преградили путь объединенному войску. Польские войска короля Ягайло заняли левый фланг, белорусско-литовские войска Витовта — правый…
Политическое значение победы над Грюнвальдом, которая сказалась на судьбе не одного европейского народа, трудно переоценить. Двухвековая агрессия немецких рыцарей на востоке была остановлена. Соотношение сил изменилось в пользу славянских стран Центральной и Восточной Европы. ВКЛ получило не только почти сто лет мирного времени, но и могло проводить более независимую от Польши политику. Грюнвальдская победа еще раз убедила Европу, что на востоке ее существует могучее государство, способное дать отпор натиску как с востока, так и с запада. Великое княжество Литовское становилось в один ряд с великими европейскими странами, возрос его международный авторитет. Происходили соответствующие изменения в самосознании белорусов. Эта победа значительно ускорила этническую консолидацию белорусских земель, подняла боевой дух и национальное достоинство наших предков. Если на битву шли полочане, новогрудцы, смоляне, то возвращался оттуда белорусский народ»{25}.
Как видим, смоляне — тоже «белорусский народ».
Поначалу уния с Польшей мало что изменила в жизни населения (от бояр до черного люда) в Малой и Белой Руси.
Ряд литовских князей после Кревской унии с Польшей 1385 г. приняли католичество. Но тут следует сказать, что веру литовские князья меняли исключительно чтобы добиться тех или иных политических выгод. Что же касается удельных князей Гедиминовичей, сидевших по русским городам, то они практически все были православными. В XIV—XV веках в русской Литве появляются лишь отдельные католики.
Несколько иная ситуация сложилась в Червонной Руси на Волыни, захваченной поляками. В 1340 г. польский король Казимир Великий, воспользовавшись смертью правившего с 1336 г. Червонной Русью князя Болеслава Мазовецкого (родственника последнего галицкого Рюриковича Юрия II), занял своими войсками эту русскую область и приобщил ее к короне польской. Казимир пожаловал Червонной Руси полное самоуправление, удержал в ней все прежние законы и учреждения, весь выработанный здесь веками общественный строй и полную свободу исповедания по обряду восточной церкви.
В Густинской летописи под 6848 г. (1340 г.) говорится, что жители Львова сдались Казимиру Великому, «варуючи себе, абы в старожитной вере никто им николи ничого не чинил, еже Казимер обеща им… А потом сей Казимер крол, собрав сейм, на нем же рускую землю на поветы и воеводства раздели, и шляхту рускую единою волностю з полскими волностями совокупи и утверди»{26}.
Важно отметить, что и тогда, вплоть до Сигизмунда III, инициатива гонений на православных всегда исходила из Рима и его агентов в Польше и Великом княжестве Литовском, а польские короли и великие князья литовские вынуждены были лишь подчиняться. Властители прекрасно понимали, что разжигая межконфессиональную рознь и оскорбляя значительную часть своих подданных, они подрывают свое могущество.
Папа Бенедикт XII, узнав от самого Казимира Великого о подчинении Руси и о том, что король клятвенно обещал русскому населению во всем защищать его и хранить при его обрядах, правах и обычаях, 29 июня 1341 г. пишет краковскому епископу, чтобы тот освободил Казимира от данной им клятвы и тем самым дал ему возможность действовать свободно по отношению к православному населению Галицкой Руси.
В Городельском акте 1400 г., подтверждающем соединение польских и литовских земель, содержится дискриминация православных бояр и панов по сравнению с католиками. Однако русские историки несколько преувеличивают это. Так, православным панам не будут предоставляться гербы. Далее говорится, что в должности воевод и наместников «не будут выбираемы те, которые не исповедывают католической веры и не подчиняются святой римской церкви». Тут уже ограничение очень серьезное, если бы речь не шла только о двух городах Великого княжества Литовского — Вильно и Троки. Спору нет, города столичные и должности там престижные. Но в целом на Литовской Руси Городельский акт никак не отразился. Тем более что властями сей акт неоднократно нарушался. Причем, подчеркиваю, речь шла о Русской Литве.
А вот Казимир 2 мая 1447 г., вскоре после принятия польской короны, дал (в Вильно) привилей «литовскому, русскому и жмудскому духовенству, дворянству, рыцарям, шляхте, боярам и местичам». Этот привилей замечателен тем, что им предоставлялись «прелатом, княжатом, рытерем, шляхтичам, боярам, местичом» Литовско-русского государства все те права, вольности и «твердости», какие имеют «прелата, княжата, рытери, шляхтичи, бояре, местичи коруны Полское», то есть население литовско-русских земель уравнивалось в правах и положении своем с населением коронных земель.
В начале 1499 г. киевский митрополит Иосиф предоставил великому князю литовскому Александру «свиток прав великого князя Ярослава Володимеровича», то есть церковный устав Ярослава Мудрого. В этом уставе говорилось о невмешательстве светских лиц и властей в суды духовные и в церковные дела и доходы, так как «вси тые дела духовные в моц митрополита Киевского» и подведомственных ему епископов.
В городах, где введено было Магдебургское право (в Великом княжестве Литовском), православные мещане не отличались юридически от свои собратьев — католиков: жалованные грамоты короля городам на получение этого права требовали, чтобы половина радцев, избираемых мещанами, исповедовала латинство, другая — православие; один бургомистр — католик, другой — православный. Грамоты Полоцку (в 1510 г.), Минску, Новогрудку (в 1511 г.), Бресту (тоже в 1511 г.) и другие подтверждают это.
Итак, в XV — первой половине XVI века Великое княжество Литовское было полунезависимым государством, связанным с Польшей личной унией. В ВКЛ говорили по-русски, главной конфессией была Православная церковь. Естественно, что паны и католическая церковь стремились полонизировать ВКЛ.
В январе 1569 г. польский король Сигизмунд II Август созвал в городе Люблине польско-литовский сейм для принятия новой унии. В ходе дебатов противники слияния с Польшей литовский протестант князь Криштов Радзивилл[26] и православный русский князь Константин Острожский со своими сторонниками покинули сейм. Однако поляки, поддерживаемые мелкой литовской шляхтой, пригрозили ушедшим конфискацией их земель. В конце концов, «диссиденты» вернулись. 1 июля 1569 г. была подписана Люблинская уния. Согласно акту Люблинской унии Польское королевство и Великое княжество Литовское объединялось в единое государство — Речь Посполитую (республику) с выборным королем во главе, единым сеймом и сенатом. Отныне заключение договоров с иноземными государствами и дипломатические отношения с ними осуществлялись от имени Речи Посполитой, на всей ее территории вводилась единая денежная система, ликвидировались таможенные границы между Польшей и Литвой. Польская шляхта получила право владеть имениями в Великом княжестве Литовском, а литовская — в Польском королевстве. Вместе с тем Литва сохраняла определенную автономию: свое право и суд, администрацию, войско, казну, официальный русский язык.
